на водопады. – Я ожидаю, что послание прибудет завтра. Самое позднее послезавтра.

Между нами повисает долгая тишина. Но я чувствую ее гнев. Мое собственное тело напрягается, будто готовясь к битве.

– Значит, быть по сему, – наконец говорит она.

– Так нужно.

– А что насчет твоих чувств, Фор?

Я хмурюсь.

– Моих… моих чувств?

Она резко разворачивается ко мне, сгоняя сумеречного кота. Тот издает злобный вопль, прежде чем соскочить с ее колен на берег, где начинает раздраженно вылизывать свой хвост. Фэрейн его игнорирует. Она тянется вперед и хватает мою ладонь своими двумя. Я вижу, как она морщится. Физическое прикосновение увеличивает силу ее дара? Я пытаюсь вырвать руку, но она сжимает ее крепче.

– Да, – говорит она, голос ее – почти рычание. – Твоих чувств. Ко мне.

Весь воздух будто разом вышибло у меня из легких.

– Ты… ты знаешь, что я?..

Она раздраженно фыркает.

– Для этого даже дар не нужен, Фор.

Я смотрю на нее, оцепенев.

Затем вырываю руку, встаю и с плеском возвращаюсь на берег. Там я принимаюсь мерить его шагами; моя поступь быстра и взволнованна.

– Это не имеет значения, – наконец говорю я. – Мои чувства просто не имеют значения.

– Это не…

– Ты в опасности! Все время, – рявкая на нее, я сжимаю кулаки. Она сидит, примостившись на том камне. Столь уязвимая. Столь прелестная. Столь воплощающая в себе все, чего я жажду. Но эта жажда – враг, с которым я должен сойтись в битве и покорить его. – Каждый миг, что ты остаешься здесь, в Мифанаре, – это еще один миг смертельной угрозы. Если не от культистов, то от моих собственных министров. От шпионов при моем дворе. Боги, да ведь я сам пытался тебя убить. Уже дважды!

– Мне все равно, – шепчет она, выражение ее лица – серьезное.

– А мне нет! – лаем вырываются слова из моего горла. – А значит, я не могу позволить тебе оставаться здесь. Не могу позволить тебе вновь и вновь сталкиваться со смертью. Я не могу так рисковать.

– А что насчет моих чувств? Что насчет моего выбора? – Прежде чем я успеваю ответить, она соскальзывает с того камня, встает в воде. Медленно идет ко мне. Водяная взвесь от водопада промочила тонкую ткань ее сорочки. Та льнет к ее телу, словно она вновь невеста, поднимающаяся из священных вод свадебного бассейна. От этого зрелища у меня внутри становится пусто и жарко. И она это знает. Она это чувствует. Она ощущает мое сильнейшее возбуждение.

Проявив силу воли, я поднимаю глаза к ней. Она теперь близко, достаточно близко, чтобы дотянуться, чтобы взять меня за руку. Что она и делает. Ее пальцы сжимают мои, в то время как глаза всматриваются прямо в душу.

– Когда-то ты сказал мне, что считаешь женщин равными мужчинам, – говорит она. – Ты помнишь? Никто не превыше другого. Разве ты больше в это не веришь? Ты намерен лишить меня моих прав? Или значимости моего голоса? Отберешь ли ты у меня право выбора, сделать который должна я?

Моя голова тяжела, словно валун, когда я медленно ей качаю.

– Выбор ни за мной, ни за тобой, Фэрейн. Сами боги объединились против нас, – с этими словами я вырываю руку из ее хватки и отступаю назад. Я решительно возвожу стены у себя в голове, вокруг сердца – каменные барьеры, куда даже ее дару будет трудно проникнуть. Мне больно это делать, но так нужно.

– Я провожу вас назад в ваши покои, принцесса, – говорю я голосом столь же холодным, как вирмейровая сталь. – И там я прошу вас оставаться, покуда не прибудет послание из Белдрота. Это ради вашего же блага.

И моего.

Глава 21. Фэрейн

Фор предлагает донести меня до моих комнат. Отказаться я не могу, хоть и хочется. Пусть после теплой озерной воды и нежной обработки ран мне и стало легче, но мои ступни все еще довольно потрепанны. Я не уверена, что смогу добраться назад самостоятельно.

Так что я соглашаюсь на унижение, которое почувствую, когда он понесет меня своими сильными руками. Хотя, если честно, не такое уж это и ужасное испытание. Поначалу я очень напряжена и готовлюсь к боли. Долгие годы научили меня тому, что любые объемы физического контакта неизбежно окончатся для меня плохо. Сложно отпустить привычку опасаться подобного. Но чувства Фора вновь тщательно упрятаны под замок, и мой дар не активизируется в самый неподходящий момент. Вместо того я отчетливо осознаю то чувство, что испытываю, когда его руки сжимают мое тело. Его сильные руки несут меня так, словно я не тяжелее куклы. Моя кожа нагревается под влажной тканью сорочки. Мои щеки краснеют, дыхание сдавленное и неровное.

Это плохая идея.

А может… может, хорошая? В конце концов, к завтрашнему дню я уже буду на пути к Белдроту, если не случится чего-нибудь, что заставит Фора передумать.

Я стискиваю зубы. Фор хочет меня. Пусть его защита снова на месте, я знаю, что верно считала его эмоции перед этим. Он хочет меня – и не просто в том жарком, пламенном смысле, в каком мужчина хочет женщину. Он хочет большего. Он жаждет спутника, которому сможет доверять, кого-то, на кого он сможет положиться во всех бушующих штормах этой жизни. Когда он смотрит на меня, он сознает, что я могла бы быть тем самым спутником. Я могла бы быть той, в ком его сердце найдет надежную гавань. Так почему же он продолжает так упорно сопротивляться?

Я изучаю жесткую линию его челюсти, тени его горла и ключиц. Его рассказ о Хокнате и тех ужасах, что он там видел, пронял меня до костей. Но я смогла это выдержать, и гораздо лучше, чем мне когда-либо удавалось выдерживать столь бурные эмоции в прошлом. Быть может, Фор сдерживался. Быть может, он не все мне рассказал. Он говорил о яде и ущербе, причиненном землетрясением, но есть и что-то еще, о чем он не хочет говорить. Тьма, грозящая всему Подземному Королевству.

Я сжимаю губы в тонкую линию. Если его королевство находится в столь серьезной опасности, то разве заключение союза не становится еще более важным? Он не должен так легко сдаваться. Маги моего отца – это для Фора лучший шанс спасти свой народ. Он должен изо всех сил стараться сохранить этот союз.

Мы молчим, пока Фор пересекает сад. Я почти не замечаю красоты вьющихся дорожек, скалистых формаций и кристаллов, настолько я погрузилась в свои мысли. Когда он наконец добирается