плите дребезжит и подпрыгивает. Кран шипит, фыркает и начинает плеваться водой в оказавшегося ближе всех Влада, тот возмущённо вопит и отскакивает.

Князев уворачивается от струи, ловит меня за плечи, усаживает обратно и шикает на рычащего дракона.

– Тихо-тихо-тихо, только магической катастрофы мне тут не хватало!

Так, погодите, это что, всё я?!

Задерживаю дыхание и замираю, лихорадочно пытаясь заблокировать всю скопившуюся внутри магию. Спасибо, что не пожар, блин…

Кран затихает первым. Чай с плеском рушится в кружки, во все стороны летят брызги вперемешку с чаинками, но большая часть попадает куда надо. Чайник продолжает дребезжать крышкой, и я не нахожу ничего лучше, чем погрозить ему пальцем. Он ещё немного кочевряжится, но всё-таки успокаивается.

Гошка ставит передние лапы на стол и слизывает с клеёнки капли.

– Катерина, – нехорошим голосом говорит Князев над моей головой. – Вот это у тебя на руке – что?!

Я запоздало соображаю, что рукав рубашки сполз к локтю, выставив на обозрение синюю ящерку. Зажмуриваюсь, растираю лицо ладонями и бурчу в ответ:

– Прецедент. Вопиюще не урегулированный действующим законодательством.

Князев бормочет себе под нос что-то нецензурное, потом с грохотом вытаскивает из угла ещё одну табуретку, садится, ставит локти на стол, подпирает подбородок кулаками.

– Олегович, будь другом, стол вытри. И пол. А ты рассказывай, звезда очей моих, век бы тебя не видеть. Как ты дошла до жизни такой?

Глава 22. О драках и примирении

Рассказывать приходится долго. Чай в кружке успевает закончиться, Влад, старательно делающий вид, что его тут нет, снова ставит чайник. Гошка с урчанием поедает под столом пирожок с яблоками. Телефон успел набрать половину заряда, полное отсутствие пропущенных входящих звонков потихоньку вгоняет меня в состояние тоски.

За окном неумолимо темнеет.

– Ясно, – говорит Князев, когда я наконец заканчиваю.

Влад ставит перед ним полную кружку, он кивает, берёт в руки ложечку, насыпает сахар. Размешивает. Взгляд устремлён куда-то вглубь себя, я некоторое время жду окончания мыслительного процесса, потом демонстративно кашляю, но меня игнорируют. Я задумчиво барабаню двумя пальцами по краю кружки, но чай снова начинает подпрыгивать, и я срочно убираю руки.

Кошусь на телефон – тот по-прежнему молчит.

– Я тебе звонил, – негромко говорит Влад и, когда я поднимаю взгляд, поясняет: – И вчера, и сегодня. Гудки идут, ответа нет. А папенька, – он злорадно щурится, – от меня отмахнулся. Сказал, что ты с женихом поссорилась и видеть никого не хочешь.

– Потому что жених, – мрачно изрекает Князев, – на мой вопрос сказал, цитирую: «Тебе-то какая на хрен разница?» Из чего я сделал ошибочный вывод, что он в курсе ситуации.

Если шли гудки, соображаю я, то сообщения о том, что абонент не в сети, не было. А значит, не было и сообщения о том, что абонент вернулся.

Я тянусь за телефоном, но Князев ловит меня за руку и поворачивает ладонью вверх. Ящерка приветливо мерцает. Он качает головой, а я вспоминаю вчерашние события до встречи с Маргаритой и решаю, что теперь моя очередь задавать вопросы:

– Что с Леркой?

Князев вздыхает. С самой Леркой всё хорошо: заботливый братец отобрал у неё телефон и запер в комнате думать над своим поведением. Она успела покидать в дверь предметы, пореветь, успокоиться и к приезду мамы и полиции была готова отвечать на вопросы. Да, ритуал. Да, на желание. Да, с куклой. Откуда узнала? Да вот же в телефоне переписка…

Увы, переписки в телефоне не оказалось. Неизвестный доброжелатель умудрился удалённо подчистить всю историю сообщений, осталось лишь открытое окошко мессенджера с пометкой «Контакт заблокирован».

– Он написал ей первым, неделю назад, что ли. Мол, секретный волшебный артефакт показал ему нескольких очень одарённых ведьм и он готов помочь им выполнить любое желание, потому что сбывшиеся желания делают мир счастливее… Как-то так. Дал несколько простых заданий, типа «сходить погулять в незнакомое место», «съесть пирожное в новом кафе», «сделать что-то красивое», «послушать новую музыку», «купить необычный товар в магазине». Просил фотоотчёты, по ходу ненавязчиво интересовался, как живёт, с кем общается. По мере выполнения у неё собрались нужные материалы, в последнем сообщении выдал ритуал. – Он качает головой. – У двух других девиц тоже телефоны рядом лежали. Пнул начальство, отправили информацию журналистам, чтоб на всех новостных порталах было, и в Министерство образования, чтоб по школьным чатам предупреждения разослали.

Мир хочет исполнения наших истинных желаний – так говорила Ирина на первом занятии.

Неужели всё-таки она?..

– Не ходите, дети, в Африку гулять, – бормочет Влад. – Правильно мне мама говорила: блокируй все сообщения и звонки с незнакомых номеров.

Князев поднимает бровь.

– И ты заблокировал?

– Нет, – сознаётся Влад. – Но теперь понял, что был неправ.

Папенька, судя по лицу, хочет ответить что-то ужасно ехидное, но тут звонит его собственный телефон.

– Помянули к ночи, – со вздохом комментирует он. – Да, Лена. Тихо-тихо, помедленнее… Никуда не пропал, вот он сидит, чай со мной пьёт. А сколько времени? Лена, парню восемнадцать через пять дней!..

Влад пригибается и вжимает голову в плечи. Из трубки что-то настойчиво вещают на повышенных тонах, чуть-чуть не дотягивая до откровенно скандальных интонаций. Князев внимательно слушает, чуть отодвинув телефон от уха, пару раз за время монолога отпивает чай, но молчит, пока его не вопрошают, слышит ли он.

– Слышу, Лена, – ровным тоном отвечает он. – Я сволочь, которая плохо влияет на ребёнка. Это же замечательно, Лена. Это значит, что я перестал быть сволочью, которая не уделяет ребёнку время. Нет, Лена, ты этого не говорила. Просто я умею делать выводы, профессиональный навык. Да, допьёт чай и пойдёт домой.

Он откладывает телефон и трёт глаза.

– Олегович, ты меня дважды сегодня подставил. Ты не мог ей сказать, что ко мне поедешь?

– Не мог, – нехотя бурчит Влад в кружку с чаем. – Она только завтра должна была вернуться. И ты ж сам говоришь, что мне почти восемнадцать!

– Ключевое слово – «почти». Доедай, допивай – и дуй домой, мать вон с ума сходит.

Влад кривится, демонстративно отодвигает кружку и встаёт.

– Я сам с вами всеми с ума сойду.

– Поогрызайся мне ещё.

– И поогрызаюсь. У меня ж замечательные примеры перед глазами. – Он опирается ладонями на стол, ловит мой взгляд и доверительным тоном сообщает: – Они задолбали ругаться, Кать. Как ни созвонятся, так скандал. Если у Лерки в семье такая же атмосфера – я очень хорошо понимаю, почему она могла согласиться на ритуал, в ходе которого можно сдохнуть.

Князев привстаёт со стула, но Влад уже выскакивает в коридор. Через полминуты до нас доносится грохот входной двери. Гошка высовывается из-под стола, оглядывается, принюхивается – и лезет на колени.

Не ко мне.

Я хмыкаю и отпиваю чай.

– Подростки, – изрекаю в пространство. – Перебесится, успокоится.

– Вот только не надо меня жалеть, – ворчит Князев и тычет пальцем в драконий бок. – Всяких чешуйчатых тоже касается. Ты как, полегчало? Домой отвезти или к родителям? Могу в принципе тут на кресле положить, но… сама понимаешь.

А меня вот тоже не надо жалеть. Если меня жалеть, я ж разревусь, а это в присутствии постороннего мужчины не есть хорошо. Хотя, конечно, если свой мужчина за сутки с лишним меня не хватился…

Ой, всё.

– Понимаю, – киваю серьёзно. – Ты тоже не хочешь на мне жениться.

Князев закатывает глаза.

– Катерина! Ну какое жениться, я тебе в