Чтобы принять нормальное положение, мне пришлось сползтинабок. Так я оказалась распростертой вдоль плинтуса, скрытая кустиками от всехна свете.

Через некоторое время я отважилась перекатиться на живот ивыглянуть в просвет между зеленью. Коля стоял на месте, разинув рот и продолжаяобнимать обеими руками воздух. Он никак не мог сообразить, куда я подевалась. Ядождалась, пока он отомрет и скроется. Надеюсь, я больше с ним сегодня невстречусь. Тут меня посетила новая мысль. Если я уж все равно оказалась в такомместе да еще в лежачем положении, почему бы этим не воспользоваться? Если я проползунесколько метров на животе, то окажусь в непосредственной близости от тоговозвышения, на котором находится столик Скитальцева и его дамы. Правда,безудержно гремит музыка, но, возможно, она же заставляет их разговариватьгромче, чем обычно?

Номер почти удался. Я добралась до самого первого куста,когда какой-то ретивый танцор, очередной раз подпрыгнув, заметил моеизвивающееся тело. Поскольку я отливала чешуей, можно себе представить, какоевпечатление произвело на него увиденное. Он изверг из себя высококачественноематерное восклицание и, поймав за рукава двух обтекавших его с обеих сторонофициантов, заявил:

— Мужики! Кажется, у вас что-то из аквариума сбежало.Глядите, вон оно ползет!

Официанты, обремененные подносами, не стали оборачиваться и уплылик клиентам. Тогда глазастый тип сбегал к стойке бара, схватил высокий узкийтабурет и, возвратившись назад, перегнулся через кусты и принялся тыкать в меняножками.

— Крокодил, что ли? — бормотал он, отчаянно потеяот страха.

Я прямо не знала, что делать. Однако, подняв голову,обнаружила, что Скитальцев с дамой покинули помост и смешались с толпойтанцующих. Это означало, что можно встать на ноги и положить конец безобразию.Впрочем, и этот мой план провалился. Потому что как только я сгруппировалась,чтобы встать на четвереньки, а потом, бог даст, подняться в полный рост, тип,который уже основательно истыкал мой зад ножками табурета, завизжал высокимголосом:

— Мужики! Спасайся, кто может! Оно лезет! — И совсего маху огрел меня табуретом по хребту. Это было так больно, что я вскочилана ноги в один присест.

— Ну ты, притырок жизни! — вскричала я,поворачиваясь к нему рассвирепевшим лицом. — Пить надо меньше!

— Что такое? — прибежал на шум один из полосатыхпарней, дежуривших на входе.

Обалдевший тип поставил табурет на пол и уселся на неговерхом.

— Ничего, — потерянно сказал он. — Вот,перепутал девушку с крокодилом.

Полосатый сочувственно похлопал его по плечу:

— Девушки тоже бывают разные. Следующий раз будьразборчивее.

— Мне надо выпить, — пробормотал тип, продолжаяглазеть на меня.

— Прочисти чердак, — гордо сказала я, перешагиваячерез куст.

Скитальцев и девица с косой как раз возвращались на своиместа. Я поспешила ретироваться. Возвратившись за свой столик, я, к своемуизумлению, обнаружила, что мой заказ кто-то съел. Тарелка стояла на месте, а оттого, что было на ней, остались одни объедки. «И я должна за все это платить?!»— возмущенно подумала я, потирая спину. Ничего не узнала, зато потанцевала спьяным мужиком, повалялась по полу, получила табуретом по позвоночнику. Ивдобавок кто-то сожрал мой ужин! Ничего не оставалось делать, как допить теполбутылки вина, которые сиротливо стояли на столе.

— Счет, пожалуйста! — потребовала я, щелкнув двумяпальцами, словно подгулявший гусар. Когда мне принесли счет, я вложила тудаденег всего на два рубля больше, чем положено. — Хрен дам на чай! —пробормотала я, поднимаясь.

На стоянке возле ресторана машин явно поубавилось.

Я возрадовалась и подогнала свое авто поближе. Опять, можносказать, напилась на голодный желудок. Совсем забыла, что за рулем, — такпривыкла к общественному транспорту, что во мне даже ничто не ворохнулось,когда я заказывала выпивку. И когда пила — тоже. Надеюсь, я не представляюникакой угрозы для других водителей.

Но все же сталкиваться с гибэдэдэшниками лицом к лицу нехотелось. Чтобы убить запах, я съела целую коробку «Минтона», отчего в желудкеу меня воцарился арктический холод.

На улице было уже совершенно темно. Скитальцев вышел изресторана первым и на приступочке подал своей даме руку. Какой галантныйкавалер! Жена, небось, сидит дома и кусает локти от тоски. Впрочем, девицачто-то не тянет на пассию. Уж больно проста. Будь это любовница Скитальцева, ужон бы ее приодел! Надо выяснить, кто такая эта девица. Проще простого! Сейчасон повезет ее домой, тут-то я и подсуечусь!

Однако автомобиль Скитальцева вместо того, чтобы четковстать носом на север или на юг, начал петлять по центру столицы, словноприблудный пес. Я едва не потеряла его пару раз в каких-то жутких проездах.Особенно хреново было со знаками — после полбутылки красного я их просто незамечала. Ох, поймают меня гаишники, будет бэмс. Впрочем, благодаря тому жеСкитальцеву, у меня было чем от них откупиться.

Когда преследуемый мной автомобиль наконец остановился, яедва не взвыла — судя по всему, стопы нужных мне людей сейчас направятся вказино, вывеска которого весело мигала, освещая окрестности. Народу на улицебыло полно, поэтому я ни секунды не сомневалась, что нахожусь в полнейшей безопасности.Когда Скитальцев, ведя под ручку девицу с косой, нырнул под арку рядом сказино, я, ничтоже сумняшеся, отправилась следом. И хотя двигалась на цыпочках,это мне не помогло. Едва я оказалась во внутреннем дворике, заставленноммусорными ящиками, как нацеленный удар по голове свалил меня с ног и лишилсознания.

Понятия не имею, сколько прошло времени с того момента.Только очнулась я в полнейшей темноте. Было жутко холодно, мокро и пахлоподвалом. «Боже мой, неужели меня похитили и заперли в подземелье, из которогоя никогда не выйду живой?» — подумала я, поддаваясь панике. Попытавшисьподняться, я мгновенно стукнулась затылком обо что-то твердое. Раздался такойзвук, как будто ударили по кастрюле. Интересно, это у меня в голове теперь таксокрушительно пусто? Встав на четвереньки, я увидела впереди просвет. Пошаривруками вокруг себя, нашла сумку, а в сумке — нетронутый конверт.

И на том спасибо. Я переложила конверт во внутренний карман,как это делала раньше со всеми крупными суммами, и почувствовала себя немножкоувереннее.

Прошло некоторое время, прежде чем я сообразила, что сижу вогромной трубе, один конец которой заделан наглухо, а второй загорожен здоровымкуском фанеры.

Мало того, что сама фанера была тяжелой, так еще ее снаружиподперли камнями. Я, естественно, стала биться об эту самую фанеру в надеждевыйти на свободу. В образовавшуюся щель отлично было видно звездное небо, чтоподдерживало во мне надежду на успех предприятия. Однако рано я радовалась. Кактолько камни откатились в сторону и я поняла, что вот сейчас эта проклятаязаслонка упадет, прямо возле моего носа раздалось ужасное рычание.