Тогда можешь накричать.

— Это не поможет.

Зимородок некоторое время меня изучал меня взглядом, а потом со вздохом предложил:

— Приходи сегодня к Шраму. Вдруг он поможет тебе успокоиться. Ты всю неделю его игнорируешь. Шрам обижается. Если переживаешь за меня, то я не приду. Позволю вам побыть вдвоем.

— Думаешь, это поможет?

— Мне помогает. Ирбисы — удивительные существа. Связь с ними делает нас сильнее, терпеливее и спокойнее.

— Но ты наездник, а я…

— Поверь мне, Шрам и тебе поможет, — перебил Рейнер.

Нам обоим была известна причина. Только признаться мы не могли. Я не хотела, а он уважал мое решение, потому и молчал.

— Спасибо, — пробормотала я. — Но сегодня я не могу. Давай завтра?

— Хорошо. Значит, завтра так завтра.

После этого разговора мне немного, но полегчало. Впрочем, лишь ненадолго. Наступил вечер и новое испытание.

Сразу после работы в лазарете я явилась в кабинет Эммы. Она закрыла дверь, дождалась, когда я лягу на узкую неудобную кушетку, и села рядом. В этот раз процесс пошел быстрее. Да, я испытывала боль, вновь с трудом сдерживала стоны и покрывалась липким потом, но страдала уже куда меньше.

— Еще один-два урока и моя помощь тебе больше не понадобится, — подбодрила Эмма, помогая мне сесть на кушетке, где я вот уже минут десять пыталась восстановить дыхание и успокоиться после наших тренировок.

— Думаешь? — поинтересовалась я, продолжая сидеть с опущенной головой.

Ноги дрожали, и сама мысль о том, что придется встать и куда-то пойти, вызывала дрожь.

— Да. Ты молодец, схватываешь все налету. Больше он не сумеет причинить тебе боль. И подчинить тоже не сможет.

— Это радует.

— Все еще не хочешь наказать его?

Слегка приподняв голову, я посмотрела на Эмму сквозь мокрые пряди волос.

— Хочу. Но это не так просто.

— Ирэн… он же заставил полюбить себя.

— Полюбить? — хмыкнула я и покачала головой. — О нет! Это не то слово. Сойти с ума от любви и желания. Ему требовалось, чтобы я потеряла рассудок и даже не думала о том, чтобы осмотреться и поразмыслить, заметить нестыковки и подвох. Я жила им, дышала и готова была умереть. Да что там, я даже убить ради него могла.

— Как тебе удалось вырваться?

— Помогли, — поднимаясь с койки, ответила я. — Хотя… в тот момент я воспринимала эту помощь в ином ключе. Даже пыталась покончить с собой. Это были сложные дни. Хорошо, что воспоминаний о них у меня почти не осталось. Хотя бы не так стыдно. — Схватив полотенце, я вытерла мокрое лицо и шею. — Сейчас для меня самое главное — максимально закрыться. Если он вновь появится, то я должна быть защищена от любого вмешательства.

— Ты же понимаешь, что вашу связь трудно разрушить. Особенно настолько сильную, — заметила Эмма.

— Понимаю. Но и сдаваться не собираюсь.

Попрощавшись с ней и договорившись о новой встрече, я вышла на улицу и преодолела буквально пару десятков метров, когда из темноты неожиданно кто-то появился, схватил меня за руку и утащил в узкий проулок между домами.

И пусть все произошло за считанные секунды, но я успела дернуться и даже нанести удар нападавшему. Да такой, что он тут же отдернул руку, изумленно охнул и отступил. Я уже замахнулась для нового удара, когда внезапно ощутила, кто передо мной.

— Ты с ума сошел? — прошипела я, отшатываясь и гневно у ставилась на зимородка, который ответил мне не менее яростным взором.

— Чем вы с Эммой занимались? — вкрадчиво поинтересовался Рейнер.

Тут же подобравшись, я выпрямилась и высокомерно посмотрела на него.

— А вот это тебя не касается.

— Еще как касается, — рыкнул он, резко сокращая расстояние между нами.

А затем схватил меня за локоть и требовательно заглянул мне в глаза.

— Пусти, — выдохнула я, дергаясь в его руках.

— Сначала ты ответишь на мой вопрос, Ирэн.

«Да как он смеет что-то от меня требовать? Особенно после сегодняшнего разговора!»

— Я не обязана тебе отвечать! Отпусти меня немедленно. Иначе… иначе я ударю, — предупредила я.

— Бей! — выпалил Рейнер. — Бей! Но я все равно узнаю правду.

— Да какое ты имеешь право что-то от меня требовать?! Мы же договорились…

— Ты испытывала боль.

Боль… да, испытывала. Но эта боль, отголоски которой еще покалывали на коже, стала уже привычной. И я никак не ожидала, что о ней кто-то узнает.

— Глупости, — ровным тоном отмахнулась я. — Не знаю, что тебе там привиделось, но никакой боли не было.

— Не ври мне, Ирэн. Я прекрасно ее прочувствовал.

— Вот только не надо мне опять рассказывать об этом твоем Единении, — разозлилась я.

Впрочем, этот гнев был напускным, призванным скрыть мои страхи и тревоги. Ведь даже мысль о том, что кто-то способен забраться в мои мысли и чувства, вызывала тошноту и панику. Я не хотела проходить через это снова. Не хотела стать марионеткой в чужих руках!

— Не переводи тему, Ирэн. Я хочу знать, что Эмма сделала с тобой.

— Ты можешь хотеть что угодно, но это не значит, что я хоть слово скажу, — отрезала я, вырывая руку и вновь отступая на безопасное расстояние

Дышала шумно, хрипло и отрывисто. И голос мой, словно пронизанный сотней осколков, звучал под стать.

— Что бы мы с Эммой ни делали, тебя это не касается! Это никого не касается! И вообще… ты обещал! Обещал, что не станешь давить на меня. Не будешь преследовать! Что-то требовать и задавать вопросы! Выходит, все ложь, Рейнер? Ты обманул меня?!

В ответ он одарил меня все тем же гневным, полным ярости взглядом, который я отчетливо видела даже в темноте переулка.

— Да, я обещал, но… — он судорожно вздохнул и обреченно махнул рукой, как будто уже не знал, как выпутаться из этой безнадежной ситуации, — тебе было больно, Ирэн. Так больно, словно тебя пытали. И ты просишь, чтобы я остался в стороне?

— Да! Именно этого я и хочу! Я хочу, чтобы ты не вмешивался. И вообще забыл обо мне!

— Ты же знаешь, что это невозможно…

— Хватит! — В попытке спрятаться от бездонных глаз цвета грозового неба я резко отвернулась. Сгорбившись, обняла себя за плечи и постаралась успокоиться. — Оставь меня, пожалуйста. Не появляйся, не преследуй… дай мне вздохнуть. — Каждое произнесенное слово прозвучало с такой мукой, что даже стало страшно.

А в ответ тишина и