Это лишило его спокойствия и сна. Мужчина впервые за долгое время потерял уверенность в себе, своих силах и проклинал свою вспыльчивость и горячность, от которых должен был давно избавиться.

Схватив лисицу на руки, он перенёс их к дому лучшего друга, где спустя долгие месяцы поисков и чаяний мечтал получить хоть крохотный огонек надежды и поддержку, что все поправимо и у него все получится.

– Лайн, я знаю, что без приглашения и вообще не вовремя, но прошу, не прогоняй меня. Это очень важно! Дай мне поговорить с Аурелией, – Себастиан опустил щиты, полностью открывшись другу.

– Эх, как тебя накрыло! – произнёс хозяин уединенного поместья, пропуская герцога с рыжей ношей внутрь. – Но мы ждали сегодня гостей. Видимо, это вы.

Лисица спрыгнула с рук главного дознавателя, сжимающего ее слишком сильно, фыркнула недовольно и отправилась исследовать новые территории под озабоченным взглядом хозяина дома. Суя свой любопытный нос во все двери, мимо которых они проходили по пути в гостиную, где их ждал уже накрытый к чаю стол, Лиса успела уронить и разбить хрустальную вазу, запутаться в шторе и оторвать ее и попасть под ноги слуге, отчего тот споткнулся и упал, разбросав на полу сложенные и выглаженные салфетки.

– Добрый день, – поздоровалась баронесса Аурелия Кетлер пустым невыразительным голосом, глядя сквозь гостей одними белками глазами.

Так казалось издалека. Однако ближе было видно, что радужка девушки была светло-серой, а зрачок скрывал белый налет. Рейдж поежился: медиумы его всегда напрягали, но чувствовать их пронизывающий взгляд на себе оказалось не просто неприятно, а жутко.

Белесая муть, плещущаяся в их глазах – это эфир, энергия, пронизывающая мир. То, что распределяет магию между всеми или, наоборот, забирает ее, если создание не достойно иметь такую силу. Никто не знал, подчиняется ли эфир богам или нет, имеет оно сознание и собственную волю, как вообще существует. Только медиумы имели возможность контактировать с ним. Однако сами они ничего про него не рассказывали, только то, что считали нужным.

– Добрый день, – с почтением в голосе отозвался на приветствие баронессы Рейдж: ещё неизвестно, кто именно с ним общается. Не стоит обижать сущность, которая во много раз могущественнее тебя.

Аурелия уже не смотрела на гостя леденящим душу взглядом, все её внимание было обращено на рыжее непоседливое создание, ворвавшееся с шумом и радостным тявканьем следом за ним. Лисица тут же вздыбила шерсть на теле, стараясь казаться больше и напугать соперницу. Хвост распушился, став в два раза больше её самой. Из оскалившейся пасти сорвалось тихое угрожающее рычание.

Зверь готов был напасть. Дознаватель, испугавшись последствий нападения неразумного животного на высшую сущность, находившуюся сейчас в теле юной девушки, кинулся наперерез неугомонной рыжей бестии, готовой вот-вот броситься на баронессу и загрызть ее. Только лисица не собиралась атаковать, она хотела защитить свое.

– Лиса! Лиса! Ты чего? Успокойся! Все хорошо! – попытался поймать её Белый Герцог, но она ловко прыгнула вперёд, загородив его собой. Широко расставила передние лапы, чуть присела на задних и приготовилась к нападению, если враг не испугается и не решит отступить, уступив ей белого человека, держащего ее в этот момент за холку.

Огонь преградил ей путь, встав стеной между лисой и сидящей на диване неподвижной девушкой, скрывающей лёгкую улыбку за безучастностью.

– Угомони её, иначе разговор не состоится, – угрожающе произнёс Крайн, свергая огненными глазами.

Лисица, почуяв горячую угрозу со стороны мага, сама спряталась за Рейджа, но оттуда глядела жёлтыми глазами на обидчиков, не забывая недовольно порыкивать.

– Лиса, ты как всегда, – подхватил её на руки Себастиан и присел вместе с елозящей ношей на диван. – Прости ее, Лайн, она не задумала ничего дурного, просто ей не нравятся перемещения.

Лилайн Крайн нехотя отозвал огонь, но оставлять баронессу одну на диване не стал.

– Что ты хотел узнать у Аурелии? – начал беседу хозяин дома, сев рядом с ней. Ему категорически не нравилось то, как лисица смотрела на девушку, словно мечтала покусать немного.

– Сознание Лисы ещё живо? Можно ли вернуть человека?

– Это ты мог сделать сам или спросить у любого менталиста в Ардии, зачем было тащиться в такую даль, – проворчал Лайн.

– В столице мне не смогли помочь. Менталисты могут взломать щит оборотней, только убив или покалечив её человеческое сознание, а медиумы молчат. Их сил не хватает, чтобы почувствовать дух Лисы в эфире или в ее теле, – тихо поведал Рейдж. – Я бы не стал вас беспокоить после случившегося, но Аурелия – ты единственная, кто может мне хоть что-то сказать. Пожалуйста.

Неожиданно баронесса Кетлер перевела на него осмысленный взгляд, отвернувшись от окна.

– Зачем? Раньше тебя не беспокоили чужие жизни, – сузила темно-серые пышущие гневом и раздражением глаза.

Она была права. Чужие проблемы его не волновали. Умер подчинённый – это у него работа такая, выписал положенную правителем компенсацию его семье и благополучно забыл. Голодают дети в монастыре, так монарх выделил им содержание и пожертвования: не его вина, что они не умеют распоряжаться деньгами. И так во всем: у кого-то трудности или проблемы – пусть сами разбираются, он свои всегда сам решал.

Но это было раньше. Кажется, совсем давно, в другой жизни.

До встречи с Лисой. Она не прошла мимо, когда он умирал в подворотне, пожалела его и дала ему самое дорогое, что у нее было – свою кровь, чтобы он выжил. Спасла своего врага. Подарила жизнь. Второй шанс.

А долг? Смешно и думать о таком: она за долг жизни просила еду. Какая наивность и беспечность. Неожиданная доброта…

А как они с Нэдом и Симой возили продукты в монастырь? Или как она выносила с кухни уличным мальчишкам сладости и фрукты? Сердобольная мягкосердечная Лиса.

Никогда не садилась есть без него, если он работал в дома. Всегда приносила ему странные перекусы и делала немыслимые по размеру бутерброды, выбирая самые большие и красивые куски для него.

Лиса пожертвовала собой, чтобы спасти его в подстроенной Бароном ловушке. Хотя он прекрасно знал о готовящейся западне, но просчитался с самим Черным Бароном, да и с маленькой рыжей хитрюгой, которой приказал оставаться в его доме, в безопасности. Но она все равно сделала по-своему…

Как она умудрилась украсть у главаря амулет его матери? И все для того, чтобы порадовать его. Правда, получилось не очень, но в той неразберихе Бастиан и сам забыл обо всем.

Да, Аурелия была права: его не волнуют ничьи жизни. Ничьи, кроме Лисы.

– Я… – начал было Себастиан, но баронесса его перебила:

– Оставьте меня с ней наедине, – прозвучал её отстраненный голос, а глаза снова заволокло белесой мутью.

– Ну, нет! – воскликнул Лилайн, готовый отстаивать свою точку зрения до конца. – Вдруг она…