Темно-бордовый хвост с белой кисточкой на конце и костяными шипами вдоль всей длины щелкал хлыстом из стороны в сторону, выдавая нервозность и недовольство хозяина. Мертвенно-бледные кулаки сжимались и разжимались, угольно-чёрные когти царапали кожу ладонях, но кровь не текла из мелких ран.

Ноздри идеально прямого носа широко раздувались и сужались, чувствуя запах железа в затхлом воздухе храма. Голова резко метнулась в сторону алтаря, где неподвижно лежала лисица, и медленно повернулась к сжимающемуся под взглядом рубиновых глаз ошеломленному вампиру.

Став ещё выше и намного шире в плечах, демон неотвратимо двинулся вперёд, выстраивая каменными блоками непробиваемую тюрьму вокруг отползающего назад от ужаса Барона.

Багряные и карминные искры рождались вокруг древнего сотнями тысяч, наполняя пространство потрескивающий энергией и гулом. Они роем устремлялись к раненой лисице, проникая и впитываясь в свалявшуюся от крови и грязи шерсть, по которой проносилась мириады разрядов мелких седых молний.

Плотно сжав тонкие губы, Рейдж взмахнул руками, отрезая Фамьеру путь назад. Плотная стена из камня уперлась в спину вампира и потащила его навстречу неумолимому року судьбы.

– Именем правителя Ардарии и волею здешних богов признаю тебя виновным, – громогласным голосом произнёс демон.

– Не дождёшься, – прошипел обозленный низший и, не дожидаясь приговора, переместился к демону.

Саблевидные когти вспороли остатки одежды, вонзились под ребра, впиваясь в плотную изменённую трансформацией кожу мага, разрывая, разрезая внутренности и кости.

– Наказание – смерть, – сузив алые глаза, постановил Судья, не дернувшись, будто не почувствовав ничего.

Печать на спине засветилась ярко-жёлтым сквозь рваные дыры мундира и рубашки. Свет перетек по венам к правой руке дознавателя, который одним резким движением пробил грудную клетку не успевшего отскочить вампира. Белый демон вырвал мёртвое небьющееся сердце проклятого.

Миг, и к истекающему кровью органу на шлифованном камне пола приземляется оторванная голова с распахнутыми от удивления глазами. Хлещущая из артерий алая жидкость заливает чёрные грязные сапоги мага. Тяжёлое тело вампира падает рядом, хлюпая, слегка подергиваясь.

Лисица очнулась мгновением раньше от ощущения тяжелой давящей ауры хищника, намного более сильного и опасного, чем проклятый кровопийца. Жалобно скуля, она пыталась отползти от огромного демона, от которого веяло угрозой и опасностью. Животное успело увидеть, с какой равнодушной жестокостью он убил своего противника, как хладнокровно и быстро расправился с подлым коварным вампиром, столько лет обижающим её и выкачивающим у нее кровь.

Зверь пытался медленно отползти, но своими движениями лишь привлек внимание к неудачному поползновению с целью скрыться из-под гнета удушающей магии.

Демон развернулся на шуршащий звук: скулеж лисы его только обрадовал – жива, а вот попытки сбежать огорчили и даже обидели: разве так встречают спасителя. Он за пару шагов пересек разделяющее их немалое расстояние, сузив пространство между ними магией, и настиг испуганную рыжую. Подхватив под передние лапы, он улегся с ней около алтаря, облокотившись на постамент израненной спиной, гудящей от боли.

Зверь сжался ещё больше, поджав под себя пушистый хвост. Охваченные страхом желтые глаза пристально следили за резкими движениями белого существа, отслеживая любую возможную угрозу. Лапы нетерпеливо переминались в ожидании момента, когда можно будет сбежать.

Хруст костей и протяжный мужской стон – и перед лисицей уже лежит, морщась от боли, её человек. От радости зверь подскочил на груди мужчины и завилял хвостом, заставив его скрючится от боли.

Удивление и волнение на красно-желтой с белым морде вызвали короткий смешок герцога и очередной мучительной стон. Барон мёртв, а Лиса так и не стала человеком. Досада и раздражение вспыхнули с новой силой, но хотя бы нутро больше не бесновалось.

– Да, не может быть все так просто… – замер, поражённый внезапным озарением, Бастиан.

Всё сложилось в одну общую картину: его метания и злость на женихов Лисы, родовая сила, среагировавшая на девушку, демон, готовый защищать ценой своей жизни… Вестник Торийра Сверра о том, что новый кровный ритуал с очень сильным магом может любые перебить связи старого при условии смерти первого связующего. А закрепить человеческий облик можно с помощью единения с магическим алтарем, наполненным энергией, которой ей не хватает на удержание первой ипостаси оборотня.

Как все просто, оказывается, и так сложно…

Только нужно дозваться до Лисы. Ведь она там. Аурелия не стала бы его так подло обманывать.

Повернув голову к счастливо и поэтому быстро размахивающей хвостом лисице, Бастиан коротко усмехнулся и вновь скривился, зажав крепче раны от когтей вампира. Они уже не кровоточили, благодаря обороту и ускоренной регенерации, доставшейся от далёкого предка, но жутко болели.

А ведь Лиса однажды уже пожалела его… Вдруг это тот самый шанс?

– Прости меня, прости за все, – тихо выдохнул герцог, прикрывая глаза: «Дожили, Рейдж, взываешь к жалости, чтобы на тебя обратили внимание». – Как же я был не прав. Мне не загладить свою вину перед тобой никогда. Единственное, что я хотел бы сделать перед своей смертью – это вернуть тебе человеческое тело.

Он натужно закашлялся – трудно притворяться умирающим, когда не умеешь играть. Можно перестараться.

Лисица напряжённо замерла, подойдя ближе, и уткнулась в подмышку мужчины. Ее напугало странное поведение человека: только все было хорошо, он улыбался, но вдруг начал что-то говорить, кашлять и закрывать глаза. Это ей очень не нравилось.

– Ты – яркий огонёк в моей беспросветной жизни. Я так мало для тебя сделал и теперь уже больше ничего не смогу.

«Когда надо, красноречие пропадает. Одна банальщина! Она так никогда не поверит!» – Себастиан досадливо поморщился, удобнее устраиваясь, и простонал от боли.

– Жаль Ристарха. Он искренне за тебя переживает. Твой волк, – заскрипел зубами дознаватель, поджимая губы, – будет тосковать. А я просто уйду. Не забывай меня, хорошо? Больше никто обо мне не вспомнит. С братом мы мало общались: он будет рад получить, наконец, свой титул. А больше у меня никого нет…

«Сделать печальное лицо и посмотреть на Лису», – пряча улыбку, подумал маг и грустными печальными глазами уставился на лисицу, которая обеспокоенно обнюхивала человека и не понимала, что с ним происходит. Инстинкты говорили ей об одном: кровь не идёт, все хорошо, но поведение мага пугало зверя. И не только его.

Лиса очнулась в сознании лисицы не сразу. Её разбудил голос дознавателя, снимающего с неё металлическую сеть. Тело подчинялось второй ипостаси, но именно человеческое сознание заставил испуганного зверя броситься на помощь отбивающемуся от нескончаемых ударов вампира Рейджу.

Как бы она не была на него обижена, как бы не злилась за несправедливые слова и грубое поведение, смерти Бастиану Лиса никогда не желала.