Тэдди что-то говорил Холду. Господин маршал весело смеялся. Низкий смех, отзывающийся сладкой тянущей болью внизу живота.

Сладкой?

Сжала зубы. Отвратительно. Я — отвратительна.

— Не могу сказать, что это доставляет мне удовольствие, но я обещал вашей мачехе. Ай-яй-яй, Теодор, Зачем же вы кружите голову моей подопечной?

— Виноват, господин маршал. Исправлюсь.

— Надеюсь, вы передадите Кэтрин, что я был очень строг? — снисходительно улыбнулся нам Холд.

Если он и ревновал, то только в моем воображении.

— Несправедливо, — сказала я, удивляясь хриплым ноткам в собственном голосе.

— Несправедливо? — господин Николас выгнул бровь.

Тяжелый, пристальный взгляд. Не ревнует, нет. Там нет места ревности. Только жажда.

«Еще не твой, но уже устал сопротивляться». Тьма довольно заурчала внутри.

Губы сами расползлись в улыбке.

— Конечно, несправедливо. Почему это Тедди кружит мне голову? Может быть, это я самым бесстыдным образом его совращаю?

Холд раскатисто рассмеялся. Дворецкий вынес мои вещи. Господин Николас забрал у него мой плащ, подошел ко мне и помог одеться.

— Тогда тебя и наказывать, Алиана, — спокойно сказал он и подал мне шарф, с видимым удовольствием наблюдая за моей реакцией на эти слова.

У меня задрожали руки.

— Ужас, — заметил Тедди. — Настоящее избиение младенцев!

— Да, это была моя роковая ошибка, — согласно кивнула я. — Вы правы, господин Николас. Во всём виноват Теодор.

— Умница, — ласково улыбнулся мне маршал, отошел, открыл входную дверь, впуская морозный воздух.

Мы с Тедди вышли следом.

С неба падал снег. Он мгновенно таял, достигая земли, но всё же — это был он. Я намеренно отстала от мужчин. Они посмеивались, я смотрела по сторонам.

Мне всегда нравилась зима. Что может быть красивее сияющего снега под бескрайним низким небом севера?

«Огонь Холда», — пришел в голову ответ, и я зло сорвала шарф, подставляя лицо холодному снегу.

Остынь, ключик. Неприятно, горько и немного тоскливо, понимать, что ты всего-то крохотная ступень на чужом пути к величию.

Но очень отрезвляет.

— Алиана, простудишься, — покачал головой господин Николас и открыл мне дверцу автомобиля.

Я вернула шарф на место. Мужчины пожали друг другу руки. Теодор, ничуть не стесняясь, поцеловал меня в щеку.

— До понедельника! — сказал мне приятель.

— До понедельника, — ответила я и юркнула в машину.

Господин Холд захлопнул мою дверь. Я поздоровалась с водителем, маршал сел на место впереди. Я его даже в зеркале не видела.

Зря. Я была совершенно спокойна, да и ехать всего ничего. Или он решил, я на него наброшусь?

«Или боится не сдержаться сам».

Улыбнулась. Это не имеет значения. Гораздо важнее — результат.

Влюбленную женщину так легко использовать. Только я — не влюблена.

— Ты выбираешь правильных друзей, Алиана, — вдруг сказал Холд. — Даже я не смог бы найти кого-то более перспективного.

Он улыбался. Мне не нужно было видеть его лицо, чтобы это понять. Достаточно было слышать голос.

А в уголке его губ, я знала, лукаво пряталась небольшая морщинка.

Нет. Я не влюблена.

Я одержима.

— Благодарю, — ровно ответила я и уставилась в окно.

Дорогие кварталы столицы. Пустые улицы. Патруль.

Холд вышел первым и подал мне руку. Приняла помощь. Забрала ладонь и укуталась в шарф.

Болезнь диагностирована. Уже нечего бояться. Шагнула к нашей лестнице.

— Алиана, — остановил меня Холд.

— Да? — обернулась.

— А попрощаться? — улыбнулся мужчина.

— Вы не зайдете? — удивилась я.

— Нет, не хочу вас смущать.

Какая деликатность! Зачем было забирать меня от Даремов? Тедди бы отлично справился с доставкой.

— Нет, мне есть чем заняться, — рассмеялся он, глядя на мое недоуменное лицо. — Юрий просит встречи с тобой, я хотел лично узнать твое мнение по этому вопросу.

— Юрий? — так вот оно что.

Ревность. Смешно. Тедди, как же ты ошибся.

— Зачем?

— Вот и я ответил ему примерно так же.

— У вас были для этого все полномочия, — я улыбнулась, сняла шарф, повела головой, вызволяя волосы. — До свидания, господин Николас.

Он поправил ворот мундира и нервно дернул шеей.

— До скорой встречи, Алиана.

Я ступила на нашу лестницу, взялась за ледяные перила. Хлопнула дверца автомобиля. Зашуршали колеса. Нажала на наш звонок. Улыбающаяся Лиззи открыла мне дверь.

— А где Теодор? — удивилась она и выглянула на улицу.

— Уехал, у него встреча, — я вошла в дом.

— Жаль, — Лиззи закрыла за мной дверь. — Ты поэтому так рано?

— Нет, — радостно улыбнулась. — К нам сейчас приедет Ральф!

— Здорово! — воскликнула она. — Кристос как раз принес пирожных.

Я повесила плащ на вешалку в коридоре, сверху накинула шарф, чтобы немного просох. Сняла обувь и посмотрела на себя в зеркало.

Глаза казались черными, зрачки почти полностью закрыли радужку. В сочетании с белыми волосами смотрелось жутко. Хоть прямо сейчас в фильм ужасов.

Итак. Проблема известна. Осталось найти решение.

— Да, Ана? — дотронулась до моего плеча Элизабет. Требовательный взгляд подруги прямо намекал на то, что я пропустила мимо ушей какой-то вопрос.

— Извини, задумалась, что ты сказала?

— Я спросила, можешь ли ты сама заварить чай, пока я переоденусь? — у неё горели щеки.

— Конечно, — кивнула.

Лиззи рысью бросилась в свою спальню. На ней было симпатичное шерстяное платье в мелкий цветочек, вполне подходящее для встречи гостей, но она зачем-то решила его сменить.

Из-за Ральфа? И этот румянец… Что-то мне это напоминает.

Что здесь удивительного, мой младший брат мало того, что был привлекателен, еще и обладал даром. Как тут не увлечься?

Я снова заглянула себе в глаза. Уже серые. Так гораздо лучше. Улыбнулась отражению.

Есть у моей проблемы решение. Я и сама это знаю. Новое чувство. Только почему-то нет никого, кто бы эти чувства вызывал. И это было действительно странно.