– Это не моя заслуга, – глаза Сэта, казалось, потемнели еще больше, и он взглянул на ленту, обхватывающую его запястье, затем перевел взгляд на Еву. – В моем решении приютить вас немаловажную роль сыграла ты, – тихо сказал он девушке. – Ты чем-то напоминаешь мне ее…

– Кого ее? – осторожно спросила Ева.

– Ту, из-за которой я не убил себя, как остальных Избранных, и ту, что считала меня… Настоящим.

– Где она сейчас? – Ева не понимала, что творится в голове у Избранного, но ей отчего-то, стало жаль одного из самых безжалостных убийц минувшей войны.

– Мертва. – Голос Сэта не дрогнул. – Она погибла из-за меня, из-за того, что я не смог защитить ее. Но даже при смерти она улыбалась и просила забыть о мести и просто жить дальше. – Затуманенный взгляд мужчины вернулся к салатовой ленте.

– Ее подарок? – От истории Избранного на глазах у Ланы выступили слезы.

– Прощальный подарок и моя печать, – пальцы Сэта погладили истрепавшуюся выгоревшую ткань. – Всех их сочли изменниками, теми, кто подстрекает армии Альянса к мятежу. Несмотря на юный возраст, девочке, как и всей ее семье, вынесли смертный приговор.

– Селестия Ларионакс? – Шиори едва не закричала от удивления. – Твоя двоюродная сестра?!

– Единственная, кто не отвернулся от меня, когда я стал таким. Мой отец, первым назвавший меня чудовищем, оказался страшнее меня, лично отдав приказ на ликвидацию всей семьи и всех, кто находился в имении…

– И приказав выполнить приказ – Избранным. Так тогда ты…

– Убил их всех. Всех Избранных, кроме себя. Без жалости, без сожаления, без эмоций. Но я – опоздал. Приказ был приведен в исполнение. Я не понимал, что мной движет и почему я поступаю именно так, пока не увидел умирающую Селестию. Она повязала ленту на мою руку, попросив не использовать силу для того, чтобы причинять боль. «Почему бы нам всем не начать жить дружно?» – спросила меня маленькая девочка, истекающая кровью. Жизнь гасла в ее голубых глазках, но она продолжала думать об окружающих, хотя многие этого не заслуживали… Именно тогда я пообещал ей, что никогда больше не причиню другим боль. Я бросил все и с помощью Хэварда перебрался сюда. Лишь спустя несколько лет, проведенных в тишине, я узнал, что война – кончилась, а мой отец – погиб, как и весь наш род…

– Это ужасно. – Еву душили слезы.

– Я не уверен, но теперь мне, кажется, стало легче, когда я рассказал вам обо всем. Пусть я и не знаю, что на меня нашло. Я… – Сэт не договорил, так как рыдающая Лана бросилась ему на шею и сдавила Избранного в своих объятиях.

– Это так грустно! – всхлипывала девушка.

– Я попросил бы тебя перестать меня душить, – спокойно попросил девушку Избранный и легко отстранил ее. – Мне не понять ваших чувств. К тому же это была война. А на войне главное – убивать.

– А как к твоему поступку отнесся Хэвард? Ведь, фактически смерть Избранных сыграла важную роль в исходе войны. Пока такие, как ты, охраняли лидера Альянса, к нему было не подступиться. Я уже не говорю о том, что вы творили на полях боя. – Шиори, в отличие от своих спутниц, уже была знакома с ужасами войны.

До сих пор она иногда просыпалась ночами в холодном поту, когда ей снилась бойня, которой закончился штурм дворца Альянса. Остатки даэрцев были единственными, кто отказался сдаваться, и до последней капли крови обороняли изуродованное взрывами здание.

Воинская честь для них была превыше собственной жизни, и те немногие из даэрцев, кто жив до сих пор, выжили лишь благодаря счастливой случайности. Лишившись своих Избранных, Альянс был обречен.

Шиори отчетливо помнила, как жалкая горстка клана «Бессердечных», пользуясь горячкой боя, предприняла безумный маневр и пробилась в лагерь атакующих. Чтобы погибнуть, но сохранить честь.

Ценой своих жизней даэрцы истребили всех членов Совета, решивших стать свидетелями триумфа Коалиции. «Бессердечные», чьи тела содрогались под выстрелами охранников Совета, продолжали вершить жестокую расправу с помощью своих любимых ножей. Больше половины Совета были уничтожены в ту ночь, а единственным выжившим из «Бессердечных» был Хэвард Орсон. Его, израненного, но все еще живого, сняли с груды мертвых тел, с трудом разжав пальцы даэрца, впившиеся в шею старшего советника Коалиции.

Хэвард избежал смертной казни лишь благодаря Закону о всеобщем помиловании, принятому в честь окончания долгой войны. Тогда Шиори была вне себя от ярости, стоило ей узнать, что военным пленникам сохранят жизнь. Тогда девушка и подумать не могла, что один из даэрцев позже спасет саму её от смерти.

– Альянс проиграл, когда его лидер лишился рассудка. Мой отец начал считать всех вокруг него предателями, самолично уничтожая тех, на ком держался Альянс. Конец был предсказуем. И я, и Хэвард знаем это. Чтобы ни говорили о даэрцах, но они умеют проигрывать, а проиграв – жить настоящим, предварительно отомстив. У них, вообще, особое отношение к мести. Я свершил свою, и Хэвард не стал меня судить, это главное. Насчет остальных выживших из его народа мне не известно. Но это не имеет для меня значения. – Избранный поднял глаза к небу и несколько минут, молча, смотрел на него.

Шиори вдруг осознала, что, казалось бы, бездушный Избранный, пусть по-своему, но очень дорожит дружбой даэрца. Возможно, Хэвард вообще единственный, кого он может назвать своим другом. Капитан «Стального охотника» является той самой нитью, связывающей Сэта с окружающим миром, помогает ему ощущать себя живым.

– Тебе это не нужно? – отрешенный голос Сэта вывел Шиори из состояния задумчивости, и она, подняв взгляд, увидела, как Избранный показывает Еве журнал ее матери.

– Нет, – покачала головой сереброволосая девушка.

– Тогда я сожгу эти записи. Лучше о них никому больше не знать, галактике не нужна еще одна война. – Избранный беззвучно поднялся и пошел в дом. – Можете пока погулять здесь. Вас никто не тронет, – сказал он с порога.

– А если придут ящеры? Ты же не сможешь защитить нас из-за своего обещания, – напомнила Шиори.

– Звери не приближаются ко мне, – произнес Сэт. – К тому же их отпугивают скелеты в лесу.

– Кстати, как ты их убил? – спросила Лана.

– Их убил Хэвард, – ответил Избранный и скрылся в доме.

* * *

«Стальной охотник» покинул орбиту Риноры. Винс Райзер, сидя в своем кресле, закинул ноги в высоких сапогах на приборную панель. Насвистывая себе под нос простенький мотивчик, он задумчиво изучал далекие звезды. Что делать дальше, второй пилот, пока не знал.

Они с Хэвардом собирались снова отправиться на Аркон-4. В задымленных кабаках, где собирается уйма всякого сброда, вполне возможно получить интересующую информацию, особенно если готов за нее заплатить.

Сам по себе план был не плох, но существовало одно весьма весомое «но» – идентификатор, конечно, можно и заменить, но вот внешний вид корабля вполне мог сохраниться в памяти выживших охранников порта, а записи с передатчиков переданы на охранные станции планеты.