– Просто так вышло.

А теперь есть Соня, которой без него нельзя, потому что ее связь с реальностью иногда становится слишком слабой, она умеет уходить в миры, которые сама же и создает, именно потому ее книги так популярны – это Соня живет в них. И ему без Сони тоже никак, потому что после всего, что он видит на работе, самое то – время от времени нырнуть в Лес Заблудших Душ, например. Или что там Соня создаст в следующий раз. Как-то она ему рассказывала, что каждая ее новая книга рождает во Вселенной новый мир. Вот так она пишет книгу, а где-то в космосе рождается планета, которую она шаг за шагом заселяет цветами, травами, кошками, странными существами… Реутов знает, что Соня сама в это верит и потому с такой ответственностью подходит к созданию своих миров, ведь она когда-нибудь уйдет оттуда, а тамошние обитатели останутся, и к моменту ее ухода у них должно быть для жизни все необходимое.

Иногда Реутов думал о том, что Соня, возможно, права.

– Что? – Дятлов выжидающе смотрит на него. – Что – так вышло?

– Ничего, мысли вслух. – Реутов вздохнул. – Пожрать бы чего…

– Погоди, у меня полный термос куриного бульона. Сейчас принесу.

Дятлов вышел, а Реутов задумался.

Вряд ли за эти несколько дней в деле о двойном убийстве произошел существенный прорыв. Что-то было в нем, какой-то подвох, но ему не хватало информации.

«Что странного обнаружил Петрович? Зачем кому-то нужно было врываться в морг, убивать патологоанатома и его самого? Что хотели скрыть? Тело, скорее всего, из морга забрали, иначе незачем вообще было такое городить, и тут две возможности: либо по трупу каким-то образом можно было выяснить, что покойный был не тем, за кого себя выдавал, либо можно было понять, кем он был. А может, и то, и другое. Так что же происходило вокруг этой странной барышни Тины Тобольцевой?»

– Садись-ка, поедим.

Дятлов принес вместительный блестящий термос и две чашки. От запаха приправ у Реутова моментально свело желудок.

– Ты особо не налегай, кто знает, как организм отреагирует.

– Хорошо отреагирует. – Реутов блаженно ухмыльнулся. – Спасибо, уважил – я уже думал, что помру от голода.

– Кто ж тебе даст помереть! – Дятлов засмеялся. – Тут, брат, такая толпа каждый день носилась, что я от них уже прятаться начал. Да и сейчас, кстати, кое-кто нервно топчется за дверью. Говорит, с работы ехал и по пути решил заглянуть.

– Кое-кто?

Реутов даже привстал, и Дятлов засмеялся.

– Сейчас впущу, но ненадолго. – Дятлов засмеялся. – Олег, заходи.

Дятлов забрал термос и чашки и вышел, а в палату вошел Олег Горчинский, и Реутов мысленно обругал себя дураком. Свежий бульон в термосе – и термос он раньше видел не раз, и бульон такой делает только один человек на свете – Диана Макарова, жена Бережного. И Наташа, дочь Дианы, работает в этой же больнице, вместе с Дятловым, и Олег привез своей жене этот бульон, которого Диана передавала в количестве, достаточном для того, чтобы его пили и Наташины коллеги. И конечно же, Инна познакомилась и с Олегом, и с Генкой Щелкановым, а поскольку ее знакомые хакеры укатили на хакерский съезд за границу – и Реутов сам отвозил их в аэропорт, – то Инка, к гадалке не ходи, прижала Олега и Генку.

И Олег как раз тот человек, который в курсе подробностей. Но вид у него встревоженный, а значит, дело пахнет керосином.

– Куда вы влезли?

Олег оглянулся по сторонам и присел на стул. Он явно нервничает, и это Реутову не нравится, Олег – человек очень спокойный и упорядоченный.

– Дэн, я влип.

– Закрой дверь и рассказывай.

Олег закрыл дверь и снова сел. Достав из рюкзака макбук и флешку, он вставил флешку в гнездо и, открыв макбук, подал Реутову.

– Это я нашел там, куда не должен был попасть вообще. Думаю, если меня отследят, мне точно кранты, Дэн. За такое…

Реутов взял макбук и начал просматривать информацию. Потом поднял глаза на Олега, и тот нервно заерзал на стуле.

– Думаю, парень, ты влип. Зови Дятлова и свою жену, тебя сейчас же нужно спрятать.

* * *

– Труп опознан. – Майор Васильев поглядывал в папку с документами. – Тина Тобольцева опознала в убитой свою экономку, Сухорукову Елену Игоревну. Патологоанатом определил, что смерть наступила трое суток назад, не меньше – то есть на следующий день после того, как были найдены убитые на улице Веснина.

– А значит, Тина не могла убить ее, она все время находилась с кем-то рядом. – Бережной покачал головой. – Можно подумать, что кто-то подставляет Тину, а на самом деле все обставлено так, что Тина под подозрение не попадает. Причина смерти?

– Удар тупым тяжелым предметом, проломлена правая височная кость.

– Убийца правша, удар наносился сзади. – Бережной внимательно рассматривал фотографии. – Она доверяла убийце достаточно, чтобы повернуться к нему спиной.

– То же самое говорит патологоанатом, – Виктор перевернул страницу дела. – Кстати, есть уже заключение по эксгумации Анны Штерн.

– Давай.

– Вы были правы, Андрей Михайлович. – Виктор передал Бережному копию документа. – Была попытка забальзамировать тело, и сохранилось достаточно, чтобы судить о полученных перед смертью повреждениях. Анна Штерн подверглась пыткам – ткани сохранились, на них следы прижизненных повреждений. Патологоанатом Норейко говорит, что она, скорее всего, умерла от сердечного приступа, спровоцированного шоком от полученных травм. Но знаете, что самое странное?

– Вижу…

– Именно! – Виктор щелкнул пальцем по отчету. – Тело не вскрывали. Произвели поверхностные надрезы тканей, которые потом зашили. Но человек, который получил тело в морге, сделал все, чтобы сохранить нам улики, забальзамировав тело тем, что смог найти. Он знал, что рано или поздно кто-то ее выкопает, вы понимаете?

– В морге сохранились записи, кто это был?

– Нет, двенадцать лет назад в подвале случилось замыкание, и большинство документов были уничтожены – если не огнем, то водой при тушении пожара. Оставшееся оцифровали, но утраченного не вернешь. Правда, тут есть одно странное обстоятельство: на трупе была обнаружена визитка. – Виктор пододвинул Бережному пакетик с визиткой. В складках одежды, под телом, кто-то даже упаковал ее в пакетик, чтобы жидкости не повредили. Патологоанатом Норейко вспомнил этого сотрудника. Гостищев Иван Сергеевич, он уже тогда был очень пожилой, параллельно с работой в морге преподавал в Академии МВД криминалистику. Тогда многие совмещали, времена-то были не так чтоб сытые.

– А когда они у нас были сытые. – Бережной повертел в руках визитку. – Не помню его, совсем. К нему поехали?

– Отправил Семенова и стажеров. – Виктору очень хотелось пива, и он думал о банке портера в своем рюкзаке. – Теперь по убийству Сухоруковой. Подземная парковка принадлежит аэропорту, там оставляют машины те, кто уезжает на отдых. Очень это удобно – приехать в аэропорт, сесть и укатить, показывая средний палец толпе таксистов, которые там частенько вообще берега теряют с ценами. Часть мест на той парковке сдают в постоянную аренду – люди, которые летают часто, приезжают в аэропорт и точно знают, что машину припаркуют, и неважно, Рождество там или что, потому что у них есть предоплаченное место, которое свободно всегда.