— Здесь, — немного капризно повторила Лера, — я его вижу. Он на четвертом этаже, почти напротив меня, появился минут семь назад. Роста невысокого, одет в темные штаны и толстовку, на голове капюшон, в руках небольшой чемоданчик. Сейчас я его не вижу, но он никуда не уходил. Погоди-ка…

Из трубки донеслись шум и отдаленная музыка, простенький попсовый мотивчик, навязший в ушах за ушедшее лето. Илья обернулся на окна банка и едва не застонал — Лера высунулась из окна почти по пояс и рассматривала фасад дома напротив. Повернулась к Илье, вытянула руку вперед и вверх, точно показывая направление.

— Видишь? — донеслось из трубки.

Ничего он, разумеется, не видел, хоть и с минуту добросовестно рассматривал фасад четвертого этажа здания напротив. Не видел, но чувство, что Лера права и что-то нехорошее, ему отсюда незаметное, на крыше происходит, крепло и не давало стоять спокойно. А Лера так и лежала животом на подоконнике и буквально тыкала пальцем в только ей одной видимую точку.

— Уйди оттуда, быстро! — рявкнул Илья. — И не высовывайся! Еще раз вылезешь — сам тебя убью!

Лера что-то выкрикнула в ответ, но он не слышал, перебежал через рельсы и бросился со всех ног по тротуару вдоль дома. Прохожих, как назло, стало больше, да еще и прямо по курсу помещалась остановка, народу там было немало. Илья сбавил скорость, пробрался через толпу и добежал наконец до угла, повернул, и еще через пару минут оказался во дворе. Промчался через тихий скверик из трех березок, обежал стороной детскую площадку и остановился, задрал голову. Стена дома выложена из обычного кирпича, изысков и украшений на ней значительно меньше, чем с другой стороны, а подъездов аж три штуки, и поди угадай, через который вошел киллер. Можно не гадать, можно все три по очереди проверить, пробежаться вверх-вниз с пятого на первый этаж и обратно, но это минут двадцать или полчаса. Убийца успеет сделать свое дело и уйти незамеченным, как это ему до сих пор неплохо удавалось.

«Спокойно». — Илья ненадолго задержал дыхание, глубоко вдохнул и еще раз оглядел стену дома. Лера говорила, что видела кого-то на четвертом этаже, и даже пыталась что-то там такое показать, причем тыкала в стену напротив своего окна и чуть правее. Получается, что идти надо вон туда…

Илья рванул к среднему подъезду, подумал на ходу, что если киллер засел в одной из квартир, то дело дрянь, его там вовек не найти. Правда, Лера упоминала о каком-то козырьке, но вылезти на него можно из любого окна. Хотя, с другой стороны, зачем стрелять с козырька, когда есть окно, это же удобнее…

Лифта Илья ждать не стал, помчался пешком вверх по ступенькам, считая этажи. Притормозил на четвертом, обежал площадку, прислушиваясь к звукам из-за дверей, понимая, что зря старается. Дом был старый, площадка — узкой, двери смотрели друг на друга, и во всех трех квартирах было тихо, не слышно ни музыки, ни голосов. И это ровным счетом ничего не значило, Илья побежал дальше, оказался на пятом этаже и тут нашел, что искал: в потолке он увидел люк, к нему вела лестница из пяти узких ступенек. Илья моментально оказался наверху, оглядел крышку люка, толкнул ее, и она легко поддалась, поднялась без малейшего скрипа, в лицо пахнуло теплым ветром и запахом сухих листьев. Накрыло на миг волной отчаянной какой-то радости и азарта: вот она, тропинка, которую искал и нашел, вычислил, догадался. Киллер ее для себя приготовил, и первым тут сегодня прошел, и вряд ли ждал, что по его следам пойдет кто-то еще. Вот и все, собственно, эта тварь где-то здесь, теперь не упустить бы ее, поговорить, поквитаться, покончить с кошмаром последних дней.

Илья аккуратно открыл крышку, откинул ее и высунулся из люка, огляделся. То ли чердак, то ли техэтаж — не разобрать в полумраке, потолок плоский и низкий, по полу проходит короб вентиляции, полно проводов и труб. От старого дома, похоже, остались только стены, его капитально перестроили и вместо положенного чердака оставили эту кротовью нору, где полно пыли. Зато на ней заметны следы, отпечатки подошв, нечеткие и круглые, точно кто-то прошел здесь на носках, но когда — непонятно. Илья опустил крышку на место, пригнув голову, двинулся по следам и скоро оказался у круглого окна, край которого был выложен белым кирпичом. Шаг — и он стоит на крыше, позади украшенная вот такими окнами с белой окантовкой стена, впереди малость покатая крыша, крытая толстой новой жестью, справа труба, за ней — пустота, и синее небо, и дымка, в которой терялись границы огромного города.

Илья прошел немного вперед, старясь двигаться бесшумно, но жесть под ногами подрагивала, издавала низкий неприятный гул и могла выдать его в любой момент. Но выбирать не приходилось, он осторожно шел дальше, осматривался, не забывая оглядываться, — выход, он же вход на крышу тут один, и если кто-то решит им воспользоваться, то пойдет только сюда, если не научился летать.

Шаг, еще один, третий — Илья остановился перед невысокой, по колено примерно, оградой, ажурной и несерьезной, чисто декоративной, способной удержать от падения не слишком упитанного голубя или котенка. Подошел вплотную, глянул вниз и сразу же отшатнулся — здание банка было так близко, что, казалось, хватило бы и хорошего прыжка, чтобы оказаться на соседней крыше. А в окне второго этажа он заметил Леру — та, отодвинув в сторону цветок, почти что лежала на подоконнике и смотрела по сторонам. Волосы упали ей на лицо, девушка смахнула их на затылок, подняла голову и замерла — Илье даже показалось, что он чувствует на себе ее взгляд. Лера смотрела не отрываясь и, как показалось издалека, улыбнулась. Илья погрозил ей кулаком, Лера кивнула, переставила цветок на место и спряталась под подоконник. «Наконец-то!» — Илья почувствовал облегчение и досаду: Лера в безопасности, но убийца, если он здесь, все видел и понял, что к чему. «Здесь, он здесь», — пульсировала жилка на виске, Илья отошел от края крыши и очень тихо пошел дальше. Жесть гудела точно высоковольтные провода под напряжением, и он уже привык к этому звуку, не обращал на него внимания и крался дальше, прислушивался к каждому шороху.

И ничего вокруг, кроме неба, слишком яркого для осени солнца, сухих листьев, что неприятно шуршали по жести, звонков трамваев, гудков машин и прочего уличного шума. И пусто, лишь пыль вокруг, да те же листья, да галка, что подпустила его почти вплотную, а потом чего-то вдруг испугалась, сорвалась с антенны и улетела на другой конец крыши, выходящий во двор. Но туда Илья не пошел, он двигался параллельно дороге и посматривал то на окно второго этажа банка, то влево и немного назад. Окно, ведущее к лестнице в подъезд, он старался не выпускать из виду, хоть краем глаза, но «держал», следил за ним, и тоже зря. Никого, вокруг пусто и очень тепло, солнце печет макушку, как в июле, и неплохо бы снять куртку — становится жарковато.

Илья поравнялся с углом здания банка и повернул назад. Шел очень медленно и еще раз, снова осматривался. Спрятаться тут негде, если только киллер не сделался невидимкой: место открытое и отлично просматривается. Есть небольшой гребень, и даже укрыться за ним можно, но что толку — стрелять с этой точки если только по воробьям: труба, надо думать, чисто декоративного назначения, загораживает обзор. Но Илья на всякий случай проверил и эту версию, пробежался по теплой гудящей жести туда-обратно и никого не обнаружил, вернулся обратно и принялся осматриваться. И снова вернулась поганенькая мысль, что он гнал от себя уже минут пять, — значит, все-таки убийца засел в одной из квартир. А открытый люк, а следы в пыли — внимание отвлекал? Может быть, он же не дурак, сволочь последняя, мразь, кто угодно, но только не дурак…