Спускаясь по утрам в столовую к завтраку, Юрий вглядывался вокружающих его людей, пытаясь догадаться, кто из них был старшиной и кто из нихэтой ночью ответил на его послание. Разумеется, – и Юрию это было хорошоизвестно – его собеседник мог находиться, например, в Риме. Старшины быливезде, в каждой Обители. Все знали только то, что они были немолодыми, оченьопытными и убежденными членами ордена Фактически они управляли организацией,хотя официальным ее руководителем считался назначенный ими Верховный глава

Когда Эрона перевели в Лондон, Юрий не без грустирасставался с Амстердамом, в котором впервые обрел свой постоянный дом. Тем неменее он без колебаний согласился покинуть его вместе с Эроном Они поселились вкрасивом, теплом и безопасном местечке неподалеку от английской столицы.

Юрий полюбил Лондон. И очень обрадовался, когда узнал, чтоему предстоит учиться в Оксфорде. Он провел там добрых шесть лет, приезжая кЭрону на уик-энд, – словом, это было такое время, о котором он мог толькомечтать.

К двадцати шести годам Юрий вполне созрел, чтобы статьнастоящим членом ордена. По этому поводу у него не было ни малейших сомнений.Он с удовольствием отправлялся в командировки по поручению Эрона и Дэвида, авпоследствии начал получать задания непосредственно от старшин, которым послевозвращения направлял через компьютер отчеты о выполненной работе.

– Задание от старшин, – говорил он Эрону передотъездом.

Эрон никогда не задавал вопросов. И никогда ничему особо неудивлялся.

Куда бы Юрий ни ездил, чем бы ни занимался, он всегда звонилЭрону и подолгу беседовал с ним по телефону. Кроме того, молодой человек былпредан Дэвиду Тальботу. Ни для кого не было секретом, что Дэвид Тальбот был ужедалеко не молод и слишком устал от работы в ордене. Он намеревался вскорепокинуть пост Верховного главы, не дожидаясь, пока старшины вежливо попросятего это сделать.

Но отчитывался Юрий за свою работу только перед Эроном. Эроноставался единственным, кто был Юрию небезразличен.

Юрий знал, что с Эроном его соединяют особые узы. Это быласильная, неизъяснимая любовь, уходящая корнями в далекое детство. Любовь,которая была тесно связана с глубочайшей благодарностью за спасение и чуткоеобращение. Любовь, которую никто, кроме него самого, не смог бы разрушить. Также как Эндрю, умерший в римском отеле, Юрий считал Эрона своим отцом

С возрастом Юрий стал больше бывать в разъездах. Емунравилось странствовать по миру в одиночестве. Наиболее приятно ему было этоделать, так сказать, инкогнито. Только когда он слышал вокруг себя разныеязыки, когда погружался в суету больших городов, кишащих людьми всех возрастови рангов, когда, растворяясь в этой разнородной толпе, терял своюиндивидуальность, – только тогда он ощущал себя воистину живым.

Но в каком бы уголке земного шара Юрий ни находился, оннепременно звонил Эрону. Лайтнер никогда не упрекал Юрия за эту своего родазависимость, а всегда с готовностью отвечал на его звонки, а с годами сталбольше раскрывать молодому другу собственные чувства, свои маленькиеразочарования и надежды.

Иногда они весьма сдержанно говорили о старшинах, и Юрийникак не мог понять, являлся ли Эрон сам старшиной или нет. Несомненно, Юрию неполагалось это знать, тем не менее он был почти уверен, что Эрон таковым был.Если не он, то кто же еще? Ведь он принадлежал к когорте самых опытных и мудрыхчленов Таламаски.

Когда Эрон на долгие месяцы поселился в Соединенных Штатах,чтобы расследовать историю Мэйфейрских ведьм, для Юрия это оказалось большимиспытанием. Еще никогда Лайтнер не покидал Обитель на столь долгий срок.

Приближалось Рождество, время одиночества для Юрия, как,впрочем, и для многих других. Получив доступ к файлу «Мэйфейрские ведьмы», Юрийраспечатал его и тщательно с ним ознакомился, пытаясь понять, что могло такдолго удерживать Эрона в Новом Орлеане.

Хотя история Мэйфейрских ведьм Юрию весьма понравилась, онне проникся к ней никаким особым интересом – во всяком случае, не большим, чемко всем прочим файлам Таламаски. Тем не менее он задумался над тем, какуюпомощь мог оказать Эрону в этом деле. Быть может, собрать для Эрона информациюв Доннелейте? Но, с другой стороны, это повествование не произвело на негобольшого впечатления. Архив их организации был переполнен эксцентричнымиисториями, некоторые из которых были гораздо запутанней этой.

К тому же сама Таламаска являла собой множество тайн. Ноданное обстоятельство никогда особенно не заботило Юрия.

За неделю до Рождества старшины объявили об отставке ДэвидаТальбота с поста Верховного главы. Его преемником стал Антон Маркус, человекитало-немецкого происхождения. Никому в Лондоне он не был известен.

Не знал Антона и Юрий. Больше всего волновало его то, что онне успел попрощаться с Дэвидом, исчезновение которого было овеяно какой-тотайной, что нередко случалось в Таламаске. В таких случаях члены организации,обсуждая меж собой политику старшин, зачастую выражали озабоченность,негодование и растерянность как по поводу организации ордена, так и по поводуего руководства Людям хотелось знать, останется ли Дэвид старшиной, если,конечно, он был таковым, или вообще отойдет от дел, потому что никому не былоизвестно, выбывали ли отставники из числа старшин или нет. В этой всеобщейнеосведомленности ощущался некий налет средневековья.

Юрий уже не раз был свидетелем подобных разговоров. На сейраз они продолжались всего несколько дней. Антон Маркус прибыл через день послесвоего назначения и сразу покорил всех приятными манерами, знанием историижизни и происхождения каждого члена организации. Поэтому вскоре лондонскаяОбитель вновь обрела умиротворение.

После обеда в большой столовой Антон Маркус обратился сречью ко всем членам организации. Это был ширококостный человек с мягкими,отливающими серебром волосами. Глаза его скрывались за толстыми линзами очков взолотой оправе. У него была располагающая внешность и приятный британскийакцент, который, казалось, особенно почитался в Таламаске. Такой же акцент снекоторых пор был свойствен и Юрию.

Антон Маркус напомнил всем о необходимости соблюдатьсекретность и благоразумие по отношению к старшинам. Старшины, говорил он,находятся среди нас. Они не смогут эффективно управлять работой, если им будутсопротивляться или забрасывать их вопросами. Лучше всего они проявляют себя вобстановке секретности и анонимности, когда все члены организации имбезоговорочно доверяют.

Юрий в недоумении лишь пожал плечами.