class="p1">— Позвольте, я начну издалека, магистр, — промурлыкала Вивьенн. — Лет пять назад я проводила лето в поместье, принадлежащем брату матушки, а прежде — её родителям. Как-то настала непогода, недолгая, дня на три, но дождь лил так, что пришлось отказаться и от прогулок, и от визитов. От нечего делать я забралась на чердак, а там… Там нашла сундук со старыми матушкиными вещами. Любопытство, магистр Детруа, приносит иногда забавные плоды. То вышедшее из моды платье, то сломанный веер, то позабытый дневник молодой девушки.

Магистр слушал ведьму, и желваки ходили под кожей его щёк, а подбородок, и без того квадратный, стал ещё жёстче. Бледность понемногу отступала с лица Детруа, заменяясь мрачной злостью.

— Девушкам стоило бы жечь некоторые дневники, мессера Армуа.

— Согласна. Лично я даже не стала бы записывать в дневник некоторые вещи, магистр Детруа. Но, раз уж так получилось… Я не знаю, что матушка получила в обмен на Сердце, но это меня не волнует. Я хочу получить этот артефакт… на время, конечно!

— А почему вы думаете, что Сердце ещё у меня, адептка? — мне показалось, что Детруа уже принял ситуацию, и сейчас отбивается по инерции. Или он… торгуется? — Неужели я стал бы держать у себя запрещённый артефакт?

— О, но я же могу узнать у Ловчих, они как раз в академии, — мило улыбнулась хозяйка. — Законопослушный маг, каким бы путём ни получил Цветущее Сердце, просто обязан передать его в Лигу Ловчих на хранение. Мне стоит спросить?

— Не стоит, мессера, — пальцы мужчины двигались словно сами по себе, крутили кусочек ритуального мела, подобранный со стола. — Кстати говоря, судьба вашей матушки вряд ли будет сильно отлична от моей.

— Ах, какая чепуха! Сколько лет прошло, — отмахнулась Вивьенн. — Да и отец защитит.

— Женщину, которая использовала на нём артефакт, вызывающий страсть? — магистр вскинул бровь.

Ведьма расхохоталась.

— Если бы только его, магистр! Матушка опоила отца амореей, любистком и чем-то ещё, сейчас не помню, да и в первую брачную ночь постаралась с привязкой на крови. Она такое накрутила, что ни один архимаг не распутает; ну, и потом: она родила двух сыновей и дочь, столько лет была безупречной герцогиней, верной супругой… Отец костьми ляжет, но защитит матушку от самого страшного, а при его заслугах это такой пустяк, сами понимаете.

Теперь мне стало понятно, откуда Вивьенн взяла рецепт амореи. А матушку её не защищать бы, а выпороть, тогда ещё, двадцать пять лет назад. Сейчас уже поздно, боюсь. Я зло стукнула зубами.

— Понимаю. Однако! Даже если допустить, что Цветущее Сердце у меня и я готов его вам предоставить — временно, временно! — то что можете предложить вы?

— Молчание?

— Нет-нет-нет! — Детруа уже совершенно пришёл в себя и теперь развлекался. — Как только Сердце окажется в ваших прелестных ручках, уже вам придётся просить о молчании меня. Поэтому давайте обойдёмся без грубого шантажа и поговорим, как деловые люди.

Вивьенн чуть поморщилась; деловыми людьми называли чаще всего торговцев, владельцев мастерских, — в общем, тех самых презираемых ведьмочкой простолюдинов. Быдло.

— Поговорим, магистр. Давайте…

— Нет, мессера, погодите!

Мужчина встал, сладко потянулся.

— Честно говоря, когда вы постучали, я подумал, что это служанка принесла чай и закуски. Давайте подождём её, чтобы не прерываться?

Моя хозяйка согласилась и уселась чуть поудобнее.

Долго ждать, впрочем, не пришлось. Не прошло и нескольких минут, как явилась служанка, принесла поднос с кувшином горячего пряного чая и большой тарелкой с канапе и пирожками, прикрытой полотняной салфеткой. Дождавшись, пока девушка уйдёт, магистр достал из шкафа две фарфоровые чайные пары и поставил на стол, рядом с подносом.

— Выбирайте чашку, мессера Армуа. Холодно сегодня, имбирный чай — самое то по такой погоде.

Вивьенн поколебалась, но всё-таки потянула к себе одну из пар. Магистр Детруа налил в обе чашки чай, пахнущий корицей, имбирём и гвоздикой.

— Полагаю, вашему фамильяру тоже не помешает перекусить, — внезапно заявил маг. — У мелких грызунов быстрый обмен веществ, а в это время года они ещё и мёрзнут. Кажется, у меня было где-то печенье.

Магистр низко наклонился и зарылся куда-то в ящик стола, а потом вынырнул положил передо мной большое печенье, тоже с пряностями.

— Съешь печеньку, малышка!

Вивьенн приложилась к чашке одними губами, внимательно глядя на Детруа. Тот усмехнулся, одним махом выпил полчашки чая и приступил к своему обеду, откровенно наслаждаясь едой.

— Присоединяйтесь, мессера, — спохватился он через три или четыре канапе. Моя хозяйка покачала головой и деликатно отпила чай. Видимо, ей понравилось, потому что чай был выпит быстро, и магистр предложил ей наливать ещё, сколько захочется. Вивьенн подумала, посмотрела на обедающего мужчину, и решилась на ещё одну чашку.

— А ты что не ешь, Флёр? — спросила ведьма с такой искренней заботой, что даже я почти ей поверила. — Не нравится?

Я подошла к печенью, понюхала… Нет. Мне не понравилось. Мне совсем не понравилось, но я взяла его обеими лапами, оттащила на тот угол стола, что подальше от двери, и принялась грызть. Магистр, наконец, доел и промокнул губы салфеткой. Долил в чашку горячего чая и с удовольствием выпил.

— Ну что ж, продолжим нашу беседу? Извините, мессера Армуа, от этой инспекции такой беспорядок в расписании, я с рассвета на ногах, успел только булочку перехватить. Надеюсь, полчаса задержки вас не очень расстроили? В конце концов, Ловчий Эдор в ближайшие дни не покинет АМИ, и вы вполне успеете его очаровать.

— Как вы?.. — Вивьенн вскочила, едва не опрокинув свою чашку, напиток выплеснулся на блюдце. Лицо девушки вспыхнуло ярким, совершенно не аристократичным румянцем. Я запуталась в её чувствах: слишком много сразу, слишком сильно, — и принялась отгораживаться от уз, насколько это было возможно, продолжая уничтожать печенье. Крошки сыпались дождём, и я деликатно смахивала их на пол.

— Ох, мессера Армуа, это вам не четвёртая теорема Нигеля! Пойти на шантаж, использовать запрещённый приворотный артефакт… Наверно, и аморею уже попробовали сварить, адептка? — магистр не скрывал веселья. — Вряд ли вы воспылали внезапной любовью к сокурснику, нет, это должен быть кто-то новый и выдающийся, возможно, немного старше вас. И кто же это? Не может ли это — совершенно случайно — оказаться молодой, красивый, неженатый Ловчий?

— Возможно, это и в самом деле Ловчий, — Вивьенн