– А еще не нашли людей, которые… которые это с вами сделали?

– Нет. Не нашли. – Эллисон подняла палец к лицу, потрогала бинты. – Кто они?

– Понятия не имею. У меня есть описания их внешности и имена, которыми они сами себя называют, но, помимо этого… ничего.

– Они братья, – сказала Эллисон.

– Я только знаю, что они похожи.

– Не просто похожи. Они – братья. Имена можно и выдумать, но такое не скроешь. Они – как одно целое. Одна кровь.

– Хотелось бы мне пообещать, что мы их обязательно поймаем, – произнесла Джейми Беннетт. – Но хватит с меня обещаний.

– Кого они убили? Кого… убили на глазах у Джейса?

– Свидетелей. Моих свидетелей. Которые должны были выступить на федеральном суде и упечь за решетку семерых, в том числе троих полицейских. Меня наняли, чтобы я приняла участие в программе защиты свидетелей. А я провалила задание.

Она глубоко вдохнула, откинула волосы со лба и произнесла:

– Эти мои свидетели… Их не просто убили. Их перевезли в Индиану – туда, где живет мой сын с моим бывшим мужем, – и уже там убили. Послали мне записку с указанием места. Предполагалось, что это я найду тела или же их найдут по моей подсказке. Но так получилось, что мой сын и так все это видел. И теперь… теперь им приходится принимать меры.

– Зачем им вообще все это понадобилось? Убивать и прятать трупы там, где живут ваши родные?

– Чтобы показать, что они неприкасаемые, в отличие от меня, – ответила Джейми Беннетт. – Я уверена, что та записка была угрозой, а заодно и способом потешиться надо мной. Это их обычный подход, насколько нам удалось выяснить. Они очень хороши в своем деле, но у них… более креативный образ мыслей, чем у большинства наемных убийц. Они больше социопаты, чем профессионалы, если честно. Работая, любят поразвлечься. То, что они убили свидетелей, которых я должна была прикрыть, и потом бросили их рядом с моим сыном… по-моему, это доставило им удовольствие.

– И они знают, что он это видел.

– Да.

– Но они не убили его. Почему?

– Не смогли сразу найти. В тот день он очень хорошо спрятался, а времени у них было совсем мало. Я забрала его тогда. Поместила в тайное убежище. Я уже говорила вам, что его мать таким вещам не доверяет. Помните, когда мы только познакомились, в ту ночь, когда была метель? Я не соврала. Его мать не доверяет государственным убежищам для свидетелей. Его мать только что потеряла двух свидетелей из такого вот дома-убежища. Помните, как я сказала, что взялась бы охранять его бесплатно, если б считала, что мне это под силу?

Голос ее прервался, и она отвернулась от Эллисон. Это было единственное движение, которое сделала Джейми Беннетт, но почему-то казалось, что она продолжает отодвигаться.

– Его мать никогда не была хорошей матерью, – продолжала она. – Вот потому-то он жил с отцом. Но его мать по-прежнему любит его. Любит больше, чем… – Она прервалась, рыдающе хохотнула и добавила: – Как вам это нравится? Что я по-прежнему вынуждена говорить про саму себя, как будто это не я его мать?

– Я понимаю вас, по крайней мере.

Она опять повернулась к Эллисон.

– Я очень сожалею, миссис Сербин. Так сожалею!.. Мне ни в коем случае не стоило втягивать вашего мужа. И вас. Это была просто мысль, которая пришла в голову от полного отчаяния, и я помню вашего мужа, помню его уроки, и какой он спец в этом деле, и насколько глухое это место, и я подумала… Я подумала, что все может получиться. Во всяком случае, на достаточно долгое время. Ровно на то время, чтобы поймать их. Мне так жаль, что расплачиваться за мою ошибку пришлось вам…

Эллисон посмотрела мимо нее в окно, за которым теплились городские огни. За ними темными силуэтами вырисовывались горы, и где-то там среди них скрывались сын Джейми Беннетт, муж Эллисон и еще два человека, от которых несло гарью и кровью.

– Вы могли наделать множество ошибок, – произнесла Эллисон, – но прийти к Итану не было одной из них. Могу вас в этом заверить. Я не могу пообещать вам, что он приведет вашего сына назад целым и невредимым. Но могу гарантировать, что ни у кого в этом деле нет лучших шансов, чем у него.

– Я пойду за ним.

– Нет, никуда вы не пойдете.

– Но за тем я и здесь! Это мой сын! Вы слышали, как я это сказала, – только вам про это известно. Я должна помочь найти его.

– Нет, никуда вы не пойдете, – повторила Эллисон. – Вы понятия не имеете, как и что нужно делать. Вот если б вы были с Итаном – может быть. А без него… Вас просто остановят.

– Тогда помогите мне, расскажите, куда Итан мог пойти!

– Да не знаю я! Если б знала, сама бы там была! Чтобы сказать ему, чтоб прекращал.

– С чего Итан начал? Все, что я знаю на данный момент, это что он ушел на поиски. Вы просто должны знать какие-то подробности! Про то, что он предпринимает. Что он рассказывал вам о том, как именно собирается это осуществить?

«Он пойдет туда, где в последний раз видел мальчишку, – подумала Эллисон. – Поднимется назад по тропе Пайлот-Крик до брошенного лагеря, отыщет следы и пойдет по ним».

– А он послушается? – спросила она.

– Что-что?

– Ваш сын. Он из тех детей, которые способны уделить внимание тому, что говорит Итан? Выслушает ли он его и усвоит услышанное или же он слишком напуган? Не сосредоточится ли только на том, чтобы сохранить свою фальшивую личность и надеяться, что никто за ним не придет?

– Послушается. Это и была одна из причин, по которой мы… Одна из причин, по которой я выбрала именно такой подход. Да, я хотела убрать его подальше от коммуникационных сетей, где любого можно в конце концов вычислить. Но еще я думала, что ваш муж сможет ему помочь. В ментальном и эмоциональном смысле. Что он не будет один – так, как это было бы в других ситуациях.

Эллисон опять посмотрела на темные горы и произнесла:

– Наверное, уже слишком поздно.

– Я все равно попробую. Миссис Сербин, если вы поняли мою мысль, тогда вы должны разрешить мне попробовать. Просто скажите, куда идти или с кем переговорить, и я оставлю вас в покое; я обязательно…

– Мы пойдем вместе.

– Вам совсем не надо…

– Чушь собачья! Там ваш сын и мой муж. И я терпеть не могу больницы.

– Вы тут не без причины.

Эллисон резко выпрямилась на кровати. Это было то еще удовольствие – сразу пронзило болью даже в тех местах, о которых она и не подозревала, – но она смогла это сделать. Рывком развернувшись, опустила ноги на пол. Теперь оставалось только встать. Только и всего. Танго простоял три месяца. Скольким людям надо это объяснять? Только одному. Самой себе.

– Прекратите! – сказала Джейми Беннетт, но без особого пыла.