картины. Чтобы обречь её на вечные муки даже после смерти, но увы, лишь сделал хуже. Жаль только, время, проведённое в изгнании, ничуть не притупило мою боль, поэтому я начал действовать. Поначалу это была просто переписка с её дочерью, дабы выведать через неё положение дел в семье. Узнать, чем живёт, как себя чувствует её мать. Но затем я пожелал большего, я подстроил так, чтобы Тиана могла прибыть в Истер на отбор, когда советница начала догадываться о том, что дочь ведёт тайную переписку. Здесь я и должен был встретиться с Тиарэлианной. И, возможно, даже добился бы большего. Попросил бы у неё картину. А на случай, если бы она мне отказала, я бы скомпрометировал её связью с человеческим мужчиной, задурил бы ей голову гипнозом и обручил с каким-нибудь беднягой. Сделал бы так, чтобы она стала отверженной, как и я. Но жизнь решила за меня. Судьба меня наказала, и теперь я понимаю, что зря нёс в своей душе обиду. Зря строил замок на песке. Одна приливная волна, и вот он я на краю жизни и смерти, а замок мой разрушен.

Судьба его услышала. В следующий миг прозвучал оглушающий грохот и земля затряслась от падающих каменных обломков. Оша подскочила к окну и с изумлением взирала на обрушение башни для лучников Остегского замка.

А эльф поднял ворчливый взор к потолку:

– Понял я, понял…

Он вновь закрыл глаза, проваливаясь в оздоровительный сон.

Глава 30

Ор стоял на всё здание «Истленда»: работа кипела, люди бегали, поэтому прибывший сюда по собственному желанию Джульен немного растерялся. Его меланхоличное, казалось бы, настроение столкнулось с бурлящим вулканом. Молодой человек никак не мог поверить, что одно обычное с виду здание может вмещать в себя сразу столько звуков, стоит лишь открыть дверь и войти внутрь, как попадаешь словно в другой мир, живущий по своим собственным законам и правилам.

Печатные машинки трещали, грифели карандашей скрипели о бумагу, а разговоры между собой не умолкали. Кто-то умудрялся даже посмеиваться над придуманной экспромтом шуткой.

– Вашими бы устами, – услышал Джульен обрывок разговора.

Он повернул голову, чтобы составить хоть малейшее представление о говорящем, как вдруг на него обратили внимание.

– Мистер Швайзер, тут опять друзья Мэри пожаловали.

– Мэри в свадебном путешествии! – послышалось сверху. – Думай, о чём болтаешь!

– Так это же ещё один Гридж-Стоун, – упорствовал молодой репортёр, не соглашаясь с руководством. – Если не друг, то родня.

Газетный шеф подошёл к перилам второго этажа и надменно воззрился вниз. Его зоркий взгляд зацепился за папку, которую гость держал в руках, любовно стискивая.

Тониас, как бывалая ищейка, почуял запах сенсации за версту и причмокнул губами в предвкушении.

– Поднимайтесь ко мне, уважаемый, – он махнул рукой, скрываясь в недрах здания, – я вас внимательно выслушаю! – послышалось сквозь весь этот шум.

– А что делать с архивом? Оставить его там одного? – донёсся вопрос неизвестного работника к газетному шефу, на что тот ответил:

– Пусть себе копается.

Однако тот, о ком говорили, уже закончил и вышел на свет из тёмного коридора, очутившись аккурат подле Джульена, застывшего на пути к кабинету газетного шефа.

– Ты? – средний из братьев Стоун удивлённо округлил глаза. – Что ты тут забыл?

Равьен спешно спрятал газетный свиток за спину, чтобы не позволить брату догадаться о цели визита. Но тот оказался проворнее. Дернул бумагу на себя и быстро пробежался глазами по старому выпуску.

– Предательство герцога? Неужели ты здесь по поручению Коуля?

– Вот уж нет, – проворчал брат. – Ладно, я расскажу. Идём. – Равьен протянул руку, чтобы забрать новостной свиток, но Джульен упорствовал и не поверил на слово.

– Ты мне и в прошлый раз обещал, но после этого мы с тобой подрались. Так будет и сейчас?

Разговор братьев невольно привлёк внимание работников «Истленда» – скрежет грифелей о бумагу участился, а вот печатные машинки замолчали, как и разговоры.

– Не здесь, – быстро оценил обстановку Равьен. – Думай, где и что говоришь.

Не выдержав самодовольного поведения, он выхватил у брата папку и шагнул в темноту коридора.

– Что у нас тут?

– Отдай!

Новая разборка между братьями ожидала быть не менее бурной, если бы не вмешательство газетного шефа:

– Эй, вы, двое, давайте ко мне, тут и выясните, кто кого.

Взвесив в уме «за» и «против», оба не сговариваясь приняли предложение Тониаса и проследовали в кабинет выпускающего редактора одной очень известной столичной газеты. А едва мистер Швайзер довольно уселся на излюбленное кожаное кресло, то первым делом закинул ноги на стол и сцепил руки в замок на пузе, намереваясь молча слушать чужую перебранку и взвешивать в уме шансы – разместить эту информацию на первой полосе, или же сделать читателям сюрприз, приберечь самое интересное напоследок.

– Ты первый, – ворчливо попросил Джульен.

– Я всегда первый, – парировал старший. – Но так уж и быть, расскажу, тем более мистер Швайзер в курсе.

– Мгум, – подтвердил тот.

– И?

– Дедушка Дирхема, Вифрид Коуль, оказался предателем. Он годами был верным поданным Истера, но в самый ответственный момент перешёл на сторону врага – на сторону эльфов, едва дело коснулось рудников.

– Да-да, магические рудники, – поддакнул Тониас Швайзер, – дело давно минувших дней. Род Коулей помилован и продолжает получать скудные отчисления из казны на содержание герцогства.

– Замок в плачевном состоянии, – Равьен покачал головой, – так почему же это произошло? Почему, сколотив столько денег на подпольных играх, Дирхем ничего не сделал? И почему его дед оказался предателем?

Тониас подался вперёд, слушая внимательно.

– На один из этих вопросов я всё-таки сумел получить ответ. Во всяком случае, я близок к разгадке.

Громкий вздох разочарования пронёсся по комнате тот же миг.

– Не томи, говори! – упорствовал Джульен.

– Газетный снимок, вручение аттестатов, – кивнул Равьен, – посмотри пятую колонку.

– То есть дело не в статье о предательстве? – удивился брат.

– Не совсем. Если одновременно посмотреть сразу на два газетных снимка, то станет видно некоторое сходство. У