момент, как и в прошлый раз. Помнишь, всё произошло при полном благополучии?

— Как же уберечься?

— Никак, — пожала плечами Лариса. — На всё воля Божия. Можно было бы уложить тебя в больницу на все оставшиеся семь месяцев. Но для этого нет абсолютно никаких показаний.

— А как насчёт наблюдения у лучшего в городе гинеколога? — снова улыбнулась Александрина.

— Обещаю обеспечить, — без улыбки кивнула Лариса, не клюнув на лесть. — Но, повторюсь, это не главное.

— Что же главное?

Успокоиться, радоваться жизни, одним словом, наслаждаться счастливым временем ожидания малыша. Тем более твоё состояние, насколько я понимаю, не омрачено ни токсикозом, ни другого рода неприятными явлениями. Скажи-ка, — озадачилась Лариса, — судороги ног не беспокоят? Хорошо. Но всё равно нужно непременно подобрать комплекс витаминов и минералов.

— Всё, что понадобится, доктор, — расцвела Александрина.

— Предполагаю, — осторожно уточнила Лариса, — теперь ты озадачена немаловажным вопросом: «Кто отец ребёнка?» И ещё, должно быть, рефлексируешь по поводу того, не жестоко ли будет выходить замуж за Виталия, если отцом вдруг окажется Пустовалов. Или ты точно знаешь, кто отец? Судя по твоим сияющим глазам, моя догадка верна?

— Нет, Лор, — виновато пожала плечами Александрина, — не знаю.

— В таком случае, объяснись.

— С кем?

— Санчик, не тупи! Мне объясни. Почему тебя не волнуют варианты отцовства? Или ты уже убедила Виталия, что он отец, решив при любом раскладе оставить Пустовалова в неведении.

— Ни в коем случае, — ужаснулась предположению подруги Александрина. — Не могу я так поступить с Виталием.

— А с Пустоваловым, значит, можешь? — ехидно уточнила Лариса.

— Ты не права, Лор, — мягко возразила Александрина. — С Пустоваловым объясняться не собираюсь. Я решила остаться с Виталием. Значит, и ребёнок будет расти в нашей семье, чьим бы он ни был. — Ладно, Лорик, — поднялась она, — поеду. Спасибо тебе за всё!

— Ты же собиралась ночевать в городе, — напомнила подруга.

— Собиралась, — кивнула Александрина. — И Виталию не обещала приехать сегодня. Сказала, что медосмотр продлится два дня, — лукаво улыбнулась она. — Сделаю сюрприз: скажу, будто управилась за день.

— Может, переночуешь у нас, — предложила Лариса. — До конца работы два часа, вместе и поедем. Заодно подвезёшь.

— Подвезу с удовольствием. А ночевать всё-таки поеду в Сосновку. Не терпится рассказать Виталию и увидеть его счастливые глаза.

— Тогда поезжай прямо сейчас.

— Спасибо, Лорик, — обняла подругу Александрина. — Люблю тебя сильно-пресильно!

— И я тебя люблю, — растроганно ответила на объятия Лариса. — Береги себя.

— Ты тоже.

Глава 36

Звонок Пустовалова застал Александрину в своей квартире, куда она заехала, чтобы захватить кое-что из вещей.

— Сандра, — настороженно сказал мужчина, — понимаю, что после произошедшего ты не горишь желанием меня видеть. Но, — замялся он, — всё-таки, может, не откажешь во встрече. Надо поговорить.

Александрина вспыхнула.

«Неужели, — испугалась молодая женщина, — ему позвонила Лора? Надо же, не успела я уехать, как она принялась устраивать мою судьбу. Даже на правах подруги Лорка не имела права так поступать, — рассердилась Александрина. — Тише-тише, — принялась она успокаивать саму себя, — Лора не могла. Скорее всего, это Володя что-то почувствовал».

— Сандра, — мягко напомнил о себе Пустовалов, прервав затянувшееся молчание, — если для отказа ты выбираешь между деликатностью и прямотой, то…

— Нет, — опомнилась Александрина, не дав ему завершить фразу. — Просто я собиралась в Сосновку, — безжалостно пояснила она, — а ты застал меня врасплох. И вообще, мне казалось, мы уже обо всём поговорили.

— Ну, пожалуйста, — произнёс Владимир тоном ребёнка, поставленного в угол за шалости, и умоляющего отменить наказание.

— Куда мне подъехать? — деловито уточнила Александрина, тем самым, изначально пресекая возможное намерение Пустовалова нагрянуть к ней домой.

Словно почувствовав её опасения, Владимир выбрал людное заведение.

— Хорошо, буду через полчаса, — равнодушно согласилась Александрина, усмехнувшись про себя на слегка неуклюжую попытку Пустовалова растрогать её, назвав ресторан, где он делал предложение.

* * *

— Я уже сделал заказ по телефону, — заявил мужчина, когда они разместились за столом. — Но, может, ты захочешь что-нибудь ещё. Не удивлюсь, если твои вкусы слегка изменились, — не удержался он от попытки уязвить Александрину.

— Ничего кардинального в моих предпочтениях не произошло, — улыбнулась, не разжимая губ, молодая женщина. — Если не считать того, что теперь я не употребляю спиртного.

— Твой… лесник закодирован от алкоголизма? — невинно поинтересовался Владимир. — И ты из солидарности составила ему компанию?

— Дело не в этом, — мягко возразила Александрина, с затаённой жалостью встретив взгляд бывшего возлюбленного.

«Как обычно, — подумала молодая женщина, — занят собой и своими чувствами. Даже подросток, однажды переспавший с подружкой, и тот заподозрил бы неладное. Но только не Володя».

— Прости, — смешался Пустовалов, — пожалуйста, прости. Я не собирался хамить. Но мне чрезвычайно больно… Извини, — совсем поник он. — Разумеется, боль не может служить оправданием…

— Ладно, Володь, как говорится, проехали. Так о чём ты собирался поговорить? — спросила Александрина, начиная испытывать беспокойство по поводу того, что сказала Виталию о ночёвке в городе.

«Вдруг ему станет известно о ресторане? — заволновалась молодая женщина. — Ещё решит, будто я осталась ради свидания с Пустоваловым. Не удивлюсь, если Алана притаилась где-нибудь, чтобы запечатлеть нашу с Владимиром встречу. Наверняка снимки попадут к Виталию раньше, чем я успею приехать в Сосновку».

— Володь, — потянулась к блюду с закусками Александрина, забирая шпажку, с нанизанным треугольничком сыра, оливкой и ломтиком киви, — вообще-то, есть совсем не хочется, — сказала она, с удивлением ощутив отсутствие повышенного аппетита, одолевавшего её в последнее время. — Недавно перекусила с Лорой, — слукавила молодая женщина, чтобы оправдать своё нежелание попробовать заказанные, бывшим возлюбленным, блюда.

— Тогда, — оторопел Пустовалов. — Сандра, — проникновенно начал он, — честно говоря, приглашая тебя, совершенно не знал, о чём говорить, кроме того, чтобы принести извинения.

— Ну, что же, — пожала плечами Александрина, — извинения чистосердечно приняты. Значит, и говорить больше не о чем, — она сделала попытку приподняться.

— Подожди, — отчаянно попросил Владимир. — Ещё… одна… вещь…

— Слушаю, — задавив нетерпение, осталась на месте Александрина, отметив, что Пустовалов не оглядывает зал, в попытке удостовериться в тайном присутствии здесь Аланы.

— Просто я очень хочу тебя вернуть, — беспомощно сказал мужчина. — И не знаю, что можно сказать в такой ситуации.

— Володя, — проговорила Александрина, — думаю, расставание не стоит мучительно растягивать бесконечно долгими объяснениями. Мне казалось, что, избавляя друг друга от них, мы проявляем высшую степень участия к тому, кто прежде был дорог, — почти дословно повторила она слова подруги, заменив лишь слово «уважение».

— «Был дорог», — ухватился за выражение Пустовалов. — Получается, теперь уже нет?

— Дорог, Володь, — тепло возразила Александрина. — Но дорог не более, чем прошлое. Непросто вычеркнуть из воспоминаний десять прекрасных лет. Да и не стоит этого делать. Но объяснить, почему теперь я люблю