На самом деле это очень неудачная фраза для того, чтобы начать разговор, проверено! Такие слова сразу же парализуют и настраивают на мрачный лад. Но что поделать, если из подсознания выползла именно она.

Однако Лошадки отнеслись спокойно. Наверное, потому, что они еле проснулись: я только-только вернулся с улицы, пробежавшись до нужника и заодно сделав зарядку — да, теперь-то мне были нужны регулярные тренировки, Проклятье больше не заботилось о моем мышечном тонусе! — а девчонки еще только сонно выползали из постелей. Хотя нет, Левкиппа уже начала так же сонно варить на всех кофе: она у нас знатная кофеманка. В Корасе кофе прямо национальный фетиш какой-то, словно в моем прежнем мире в Турции.

— Чего опять? — сонно пробурчала Ксюха. — Вчера ты нас уже сдернул на серьезный разговор насчет этих твоих сердечных связей! И ничего же, да?

Я вздохнул.

Вчера — то есть пятого числа, в День памяти, когда мы проснулись в повалку на диване и я обнаружил у девчонок дополнительную нить от предмета-компаньона до сердца — я слегка напрягся и объявил, так сказать, «семейный совет». Или даже прямо семейный совет, без всяких кавычек. Рассказал девчонкам, что вижу, еще раз попросил прощения: выходит, я не только со своим сердцем напортачил, но и с их! Слова Аркадия насчет центрального для мага органа прямо-таки обрели новую актуальность. Насчет себя я мог просто махнуть рукой и сказать «а, выжил — и ладно!», насчет девочек — нет.

Но девчонки мою тревогу не разделили. «С нами же все в порядке, — сказала Саня. — А если что-то вдруг не так, Проклятье нас подлечит!» Остальные с ней согласились. И я бы тоже не гнал волну лишний раз, если бы не новые обстоятельства!

— Ты будешь смеяться, — сказал я Ксюше. — Но у меня опять по этому поводу разговор.

— Не буду, — хмуро сказала Подкова Смерча. — Чего тут смешного-то?

— Опять связь изменилась? — так же зевая, Рина вылезла из кровати и направилась к входной двери: видимо, в туалет собралась. — Доброе утро, кстати.

— Да, — сказал я. — Связь изменилась. Вчера у вас от предмета-компаньона к сердцу тянулось две нити. Сегодня — шесть. И они уже не через предмет-компаньон идут, а напрямик между сердцами!

— То есть мы друг с другом тоже, получается, связаны? — спросила Левкиппа.

— Получается, так.

— Круто, — она пожала плечами и вернулась к своему кофе.

— И вас это ничуточки не беспокоит? — с легким удивлением спросил я. — Хотя бы в плане того, что какая-то хрень произошла без нашего участия и мы это не можем контролировать?

— Меня на самом деле беспокоило другое, — сказала Ксантиппа, которая уже проснулась, успела умыться и одеться и теперь сидела на диване, как всегда, с книжкой. — Я вчера минут двадцать лежала без сна, думала, что будет с нашей связью после того, как мы снимем Проклятье. А теперь, выходит, ничего не будет! Раз предметы-компаньоны в схеме не задействованы, значит, их исчезновение ничего не изменит!

— Это ты, конечно, клево определила, — довольно резко сказал я. — Для начала, нужно тогда, чтобы при снятии Проклятья вы уже были магами! Потому что я понятия не имею, что будет с этой связью, если вы вдруг станете обычными людьми! И с вашими сердцами, если уж на то пошло!

— Значит, станем… — Ксантиппа вдруг словно поперхнулась словом. — Этим, что ты сказал. Неважно. Не волнуйся, короче говоря.

Ну да, гиасы им запрещают обсуждать магию. Точняк. Но, кстати говоря, нужно поработать как следует над тем, чтобы их инициировать…

— Я согласна с Саней, сейчас переживать бессмысленно, — пожала плечами Рина, задержавшаяся на пороге. — Связь укрепилась — это хорошо! Будем лучше друг друга понимать. Наоборот, было бы печально, если бы это вдруг пропало.

— И раз это произошло само по себе, значит, так было надо, — мечтательным тоном добавила Меланиппа. — Если почва не подходящая, корни не разрастаются! А у нас все разрослось! Значит, мы так хорошо подходим друг другу. Это же здорово!

На это мне просто нечего было ответить.

— Я бы другое предложила обсудить… — тем же задумчивым тоном продолжила Ксантиппа. — Мы тут так хорошо в замке обустроились, но значительно больше всего только предстоит сделать. Особенно учитывая, что у Кирилла теперь нет защиты Проклятья, и о его здоровье надо как следует заботиться…

— Да-да! — закивала Меланиппа. — Очень надо!

— … Но мы тут, честно говоря, на птичьих правах. Ладно, пока мы все были детьми-волшебниками. А что будет после снятия Проклятья? Не попросят ли нас отсюда? Надо как-то позаботиться о юридическом статусе этой земли и построек. Кирилл, ты можешь этим заняться?

Ну ни хрена она прямо с утра огорошила!

— Ты с ума сошла! — возмутилась Рина. — Зачем нам этот замок? Я с самого начала задумывала его только как временную меру! Думала, мы тут восстановим, обустроимся — и на следующий проект! Тут же неудобно жить вдолгую! Если мы опять нормальными людьми станем, лучше попробовать найти землю где-нибудь поближе к жилью, опять же, под защитой Искровых башен!

— А мне тут нравится… — тихо сказала Меланиппа.

— Ну, я его нашла, поэтому мне тоже жалко его оставлять! — сказала Ксюша.

— Тут вообще-то отличная земля, осенью было видно, — поддержала их Левкиппа. — Очень удобно можно фермерствовать! В Кандалазии так-то хороших мест для ферм не так уж много, и почти все уже заняты.

— А ты хочешь свою ферму? — спросил я у Левкиппы.

— Ну… — она чуть покраснела. — Если именно говорить про долгосрочные планы… Да, хочу! Если вы, конечно, не против мне помогать…

— Ферма — это интересно, — задумчиво протянула Рина, неожиданно поменяв свое мнение. — В этом плане, конечно, смысла не лишено… Земли здесь много, и она дешевая, потому что инфраструктуры нет… А если мы сможем и по воздуху продукцию вывозить, то будет даже рентабельно… Но вот подводка электричества — это реально дорого! Надо линию тянуть. А это значит, хотя бы пару-тройку искровых башен ставить для ее защиты. Это еще дороже! Я даже не очень представляю, сколько тут нужно денег. Кирилл, как думаешь, мы как… Ну, как эти самые, вроде тебя, сможем столько заработать? —