— Роза, чтобы я от тебя это больше не слышала!

— А зря, — буркнула девочка. — Я просто одна не справлюсь.

Отец умер после очередного запоя, и провожать его в последний путь пошли только Роза с мамой.

— Отмучился, — шептала мать, бросая в могилу горсть земли.

Роза испытала только чувство облегчения и больше ничего. Она теперь спокойно занималась уроками и своими делами, не прислушиваясь к каждому шороху в коридоре. Роза стала свободной, она могла гулять на улице столько, сколько хотела, потому что мать работала в две смены, — днем библиотекарем в воинской части, а вечером в этой же части мыла полы.

Дочь относилась к матери сдержанно и терпеливо, она не понимала, зачем мать старается всем помогать и всех опекать: пенсионерку на площадке, дочь умершей подруги инвалидку Домну, которой должна помогать социальная служба. Мать все время о ком-то хлопотала, заботилась, и Розе казалось, что она делает это специально, чтобы не заниматься дочерью.

Ненависть, которая «островками» проявлялась в детстве к одному конкретному человеку, отцу, медленно распространялась на других лиц мужского пола. В шестнадцать лет Розу изнасиловали парни со двора, пьяные дебелые подростки, которые обычно сидели в беседке и орали тюремные песни под гитару. Их было пятеро, и потом долгие годы Роза не могла забыть их мерзкого смеха, клокочущей ненависти, собственной боли и ощущения гадливости. Матери Роза ничего говорить не стала, но это событие перевернуло девочку наизнанку, она стала замкнутой, подтянулась по учебе и, к удивлению матери и одноклассников, поступила в престижный медицинский институт.

Обида, ненависть к мужчинам в течение небольшого времени превратились в ее стойкую жизненную установку, словно в душе образовалась черная дыра. Роза знала, что ей нужны от мужчин только деньги, тогда они получат право постоять рядом. Этой возможностью воспользовался ее однокурсник Коля Окуневский, который всегда имел карманные деньги, подрабатывая медбратом, и она знала, что Коля к ней «дышит неровно».

Вариант Окуневского сменился на более интересный, когда она почувствовала на себе заинтересованные взгляды декана, Иосифа Михайловича Сураля. Роза навела справки, узнала, что у него давно больна жена, и решила идти в атаку. Но ничего особого тут не требовалось, Сураль сдался без боя, попав под обаяние красивой и сексуальной студентки.

Роза получила от него все, что смогла сама организовать: шубу, сережки и скромное, небольшое содержание. Но хрупкие позиции нуждались в укреплении, Роза надеялась стать женой декана, в чем крупно промахнулась. Как узнали о любовнице его взрослые дочери, она просчитать не смогла, но скандал получился хороший. Дочери, одна из которых работала в этом же институте старшим преподавателем, разыскали ее, закрыли в аудитории и разговаривали так унизительно и по-хамски, что Роза дрогнула.

— Если ты не оставишь отца в покое, то мы тебе организуем проблемы. Из института ты вылетишь, и на тебя случайно упадет кирпич, — решительно сказала старшая.

— Или тебе неожиданно в подъезде порежут личико, — вторила младшая. — Мы не позволим вторгаться грязными ногами в нашу семью, в родительскую постель.

В общем, разговор был понятен как дважды два. Когда Роза решила поискать защиты у декана, то Иосиф Михайлович опустил глаза и пробормотал что-то об интересах семьи. Вероятно, дочери и с ним провели «беседу».

— А когда ты меня в постель тащил, ты про интересы семьи вспоминал? — спросила Роза.

Сураль слабо возражал, что, мол, кто кого тащил, неизвестно и что семья выставила ему ультиматум. Роза поняла, что «дальнейшего продолжения банкета» с деканом не получится, и решила временно вернуться к Окуневскому. Но Коля оказался таким обиженным, что перечислил большой перечень претензий к ней и о возвращении не могло было быть и речи.

Ну что ж, ничего нового в познании мужчин у Розы не произошло. Мужчины трусливы, они предают, и нужно просто ими пользоваться, без обязательств.

Девушка не зря оканчивала медицинский институт, она сумела справиться с личным травматическим опытом, и со всеми мужчинами, которые попадались у нее на пути, отношения строились на корыстных мотивах. Она считала, что мужчина должен делать жизнь женщины легче, а не слабее, но, вероятно, была в ее принципах какая-то ущербность, раз никто так и не предложил ей выйти замуж. Роза иногда чувствовала себя удобной игрушкой, которую мужчины могли прихватить с собой, когда необходимо, или бросить дома, когда нужды нет. Она злилась.

— Подумаешь, аленыделоны!

Но самое главное — она катастрофически нуждалась в деньгах. Ее аппетиты росли, росли и потребности, подкрепить которые финансово было сложно. Вот тогда на горизонте и появился Антон Иванович, высокий городской чин, вдовец, диагноз «воспаление легких». Она поняла, что это шанс.

Заведующая отделением пульмонологии Роза Викторовна Ерашова сразу заметила интерес больного к ней как к женщине, но решила, что этот мужчина должен на ней жениться, поэтому стала с ним играть наверняка.

Представители сильного пола, хоть и не демонстрируют свои слабости, очень ранимы и нуждаются в поддержке в минуты болезни и душевного расстройства. Мужчинам в этот период не нужны советы, но им важна забота и участие. Через два месяца Роза стала законной женой Антона Ивановича, но вот тут судьба просто посмеялась над ней. Муж оказался скуп, считал каждую копейку, требовал от нее отчета за любую покупку и содержал дочку, которая развелась с мужем и воспитывала одна ребенка. Роза чуть не взвыла, но тут пришла помощь, откуда ее не ждали.

Как-то вечером на телефон ей позвонил Антон Исмаилов, сын Домны, которую ее мама опекала до самой смерти.

— Роза Викторовна, извините, но вы не могли бы посмотреть маму.

У Домны оказался обычный бронхит, Роза выписала лекарства, объяснила, как их принимать.

Именно в тот вечер в квартире у Домны она познакомилась с Мухабом Исмаиловым, человеком внутренней силы, они понравились друг другу, и мужчина интуитивно понял, что к Розе можно обратиться с его сомнительным предложением.

Разговор «вокруг да около» длился недолго, и она быстро приняла решение, что будет проводить пластические операции у себя в отделении ночью. Риски были небольшие, на ночь перед операцией всем больным давали дозу снотворного, а медсестры так нуждались в деньгах, что молчали.

Специфику пластики доктор Ерашова изучала самостоятельно, да и криминальным клиентам не требовалась ювелирная работа: им нужно было другое лицо. Опыт торакального хирурга был как нельзя кстати, но за операции на легких столько государство не платило. В короткое время она решила свою главную проблему — финансовую, но ей требовался врач-помощник для проведения операций. И она решила пойти ва-банк — поговорить с Окуневским.

Как бы Коля ни старался ее не замечать, как бы ни игнорировал, как бы ни отводил глаза, стараясь не общаться вовсе, Ерашова знала — Окуневский по-прежнему к ней неравнодушен, женщины это интуитивно чувствуют, значит, он будет не только помогать, но и молчать.