— И впрямь он! — воскликнул Люк. — Вервиндл,Дневной Меч — брат Ночного Клинка, Грейсвандира!

— Как это? Никогда не слышал, что они связаны.

— Мне придется сильно поднатужиться, чтобы вспомнитьвсю историю, но это так. Спасибо.

Люк повернулся и прошел несколько шагов, постукивая ножнамипо ляжке.

— Меня обставили, — сказал он,останавливаясь. — Снова эта женщина. Просто зла не хватает. Не знаю, как ивыкрутиться.

— Что? Ты о ком?

— Да о матери, опять она в своем репертуаре. Только явообразил, что сам распоряжаюсь своей жизнью, — появляется она и путаетмне все карты!

— Как?

— Нанимает Далта и его ребят захватить власть.

— Ну, примерно так мы себе к представляли. Кстати, чтос Аркансом?

— Все отлично. Разумеется, он под арестом, но в хорошемместе и ни в чем не имеет отказа. Вреда я ему не причиню, он всегда мненравился.

— Ну так что не так? Ты победил. Ты теперь король.

— Черт побери! — пробормотал Люк, косясь наалтарь. — Думаю, меня обдурили, хотя не совсем в этом уверен. Понимаешь,меня никогда не тянуло царствовать. Далт сказал, мы возвращаем престол матери.Я пришел с ним, чтобы восстановить порядок, вернуть корону в семью, а потомприветствовать маму фанфарами и всякой прочей чепухой. Надеялся, что, получивтрон, она от меня отстанет. Я умотаю в какое-нибудь более приятное место, а ейстанет не до меня. Никто не говорил, что эту блатную работенку собираютсяподбросить мне!

Я покачал головой:

— Ничего не понимаю. Ты добыл корону для матери. Ну такотдай и делай, что собирался.

Люк горько усмехнулся:

— Арканса здесь любили, и меня любят. А вот маму невыносят на дух. Никто не хочет ее королевой. Хуже того, если она вернется,тут-то и впрямь случится перепереворот.

— Ну так уйди в сторону и уступи трон Аркансу.

Люк ударил кулаком в каменную стену.

— Не знаю, на кого она будет злиться больше: на меняили на себя, что заплатила Далту такие деньги. Но она скажет, что это — мойдолг. И не знаю, может, и правда… Ты не находишь?

— Трудно сказать, Люк. Кто из вас справится лучше — тыили Арканс?

— Честно — не знаю. У него побольше опыта, но я здесьвырос, знаю, что и как. Однако ясно: что он, что я — лучше, чем мама.

Я скрестил руки на груди и задумался.

— Не мне за тебя решать. А чего бы тебе самомухотелось?

Люк хохотнул:

— Сам знаешь, я по натуре торговец. Если бы я решилчто-нибудь сделать для Кашфы, мне бы хотелось представлять нашу промышленностьза рубежом, а монарху это негоже. Хотя, возможно, это получилось бы у менялучше всего.

— Задачка не из простых. Не беру на себя смелость тебесоветовать.

— Если б я такое предвидел, пришиб бы Далта еще вАрденах.

— Думаешь, ты мог бы его одолеть?

— А то!

— Ладно, теперь это уже неважно.

Стоявшая перед нами женщина несколько раз оглянулась.Наверное, мы слишком громко говорили в святом месте.

— Плохо, что нет других желающих, — сказал я,понижая голос.

— Из Амбера все это должно представляться мышинойвозней.

— Черт, это твой дом Ты имеешь право принимать еговсерьез. Я просто жалею, что тебя это так огорчает.

— М-да, большинство неприятностей начинается дома.Иногда меня подмывает уйти и не вернуться.

— А что будет, если ты так и поступишь?

— Либо мать с помощью Далтовых ребятишек вернет себетрон, а я знаю многих, кому это не понравится, — их всех придется казнить;либо она решит, что игра не стоит свеч, и осядет в Цитадели. Если онапредпочтет уйти на покой, коалиция, поддержавшая в свое время Арканса,освободит его из тюрьмы, и все пойдет как намечалось.

— И что, по-твоему, более вероятно?

— Она не успокоится, и будет гражданская война. Победитмать или проиграет, усобица не даст нам вступить в Золотое Круг. Кстати о..

— Не знаю, — быстро вставил я. — Я неуполномочен говорить с тобой о договоре.

— Я так и предполагал, — отвечал Люк, — испросить хотел о другом. Мне просто любопытно, сказал ли кто-нибудь в Амбере:«Все, конец», или «Может, чуть позже мы согласимся вернуться к этомуразговору», или «Все по-старому, но прежние гарантии по Эреньору они могутзабыть».

Он деланно улыбнулся, я ответил тем же.

— Можешь забыть про Эреньор.

— Так я и думал. А остальное?

— У меня создалось впечатление, что это «Поглядим, какбудут развиваться события».

— Все, как я и предполагал. Замолви за меня словечко,даже если никто не будет просить, ладно? Кстати, ведь твой визит сюданеофициальный?

— Личный, — отвечал я, — с дипломатическойточки зрения.

Женщина перед нами встала с колен. Люк вздохнул.

— Эх, попасть бы снова в ресторан к Алисе. Может,Болванщик заметил бы что-то такое, что мы упускаем… — Потом: — Эй! Откудаон взялся? Вылитый ты, только…

Люк смотрел поверх моего плеча Я уже чувствовал беспокойствои даже не потрудился вызвать Логрус, потому что был готов ко всему.

Я с улыбкой обернулся.

— Ты готов умереть, брат? — спросил Юрт. Он то лиисхитрился отрастить глаз, то ли вставил искусственный, к тому же отпустилволосы, так что уха его я не видел. Мизинец тоже немного отрос.

— Нет, но убивать готов, — сказал я. — Рад,что ты подвернулся под руку.

Юрт с издевкой поклонился. Его окружал неясный ореол, и ячувствовал бурлящую в нем силу.

— Заглянул в Цитадель еще разок, чтобыдолечиться? — спросил я.

— Не вижу такой необходимости. Теперь, когда я владеюстоль мощными силами, я могу справиться с чем угодно.

— Это Юрт? — спросил Люк.

— Да, это Юрт, — отвечал я.

Юрт быстро взглянул на Люка, задержав взгляд на мече.

— Что это у тебя за колдовской предмет? Дай-ка глянуть!

Он протянул руку. Меч в кулаке у Люка дернулся, но осталсяна месте.