Но не все поляки впустую суетились. Стефан Баторий оказался достаточно хладнокровным. Неожиданно от шатра отделились двое поляков. Они ловко запрыгнули на лошадей и поскакали в сторону речки. «А вы это куда, ребяты?» – задался вопросом Николай и короткими перебежками под свист родных псковских ядер рванул обратно к реке. Он старался бежать как можно более скрытно, хотя в этой суете можно было особо и не опасаться, что его кто-то заметит. Полякам было не до него. Князь успел к реке тогда, когда конные были уже почти на противоположном берегу. Они уверенно плыли, держась за стремя лошадей. Шли довольно быстро и сноровисто. По всему было видно, что это опытные люди. Николай быстро разделся и вновь вошел в воду. Ему повезло, что вражеские лазутчики не ожидали позади себя псковичей. Они были уверены, что те уже давно в крепости, а у них в тылу только свои. Поляки привязали лошадей к дереву, а сами стали быстро одеваться. Теперь было хорошо видно, что это была не польская форма, а рваная крестьянская одежда. «Под псковичей работают, сволочи!» – ругнулся Николай. Он использовал силу течения реки и шел наискосок, а не поперек, как плыли поляки, и до берега кандидат в мастера спорта добрался почти в одно время с лазутчиками, но метрах в трехстах от них. Сразу ушел в кусты. Тут же оделся и направился на перехват, внимательно прислушиваясь к лесу. Ухнул встревоженный филин, и Николай определил, где сейчас находятся нежданные гости. Пошел в их направлении и вскоре заметил осторожных лесных «путников». Пропустил их вперед и бесшумно пошел следом. Идущий впереди лазутчик несколько раз оглянулся, но Николай ловко прятался за кусты и деревья. Враг его не замечал, а он сам узнал польского «гостя». Им оказался старый знакомый – пан Мартынек Разумовский. «Главный специалист по Руси к нам снова прибыл!» – усмехнулся Николай про себя и поднял с земли старый сухой сук. Незамеченным приблизился к «гостям», те даже и ухом не повели. «Паршивые из вас следопыты, панове!» – про себя отметил князь и бросил обломок сухой ветки наискосок по ходу движения. Тот с грохотом стукнулся о толстую сосну в десяти шагах от лазутчиков. И пока ведущий вглядывался в то, что там происходит, и пытался принять решение, Николай тут же вырос за спиной ближайшего к себе лазутчика и одним движением руки беззвучно усыпил его. Подхватил обмякшее тело и тихо опустил на землю. Когда пан Разумовский обернулся, над ним нависал медведеобразный человек в странной пятнистой одежде. Он даже чуть не вскрикнул от испуга, но постарался себя сдержать и лишь судорожно схватился за рукоятку висящего на поясе ножа.

– Не балуй, пан Разумовский! – жестко произнес Николай и без церемоний вывернул ему руку и забрал нож.

– Мы знакомы? – удивился поляк, стараясь заглянуть в лицо Николая, но тут заметил безжизненное тело своего напарника и в голос закричал. – Адам, сыночек мой!

– Твой сын? – с интересом спросил князь, связывая пленнику заранее приготовленной веревкой руки.

– Да, это мой сын! Ты убил его, варвар!

Поляк хотел вывернуться и ударить ногой в пах Николая, но тот врезал ему кулаком правой руки под челюсть, и поляк отлетел в сторону и упал наземь. Лазутчик горько заплакал, но даже больше не от боли, а о «погибшем» сыне. Он был уверен, что тот уже мертв. Князь с любопытством наблюдал, как бьется в истерике поляк, и размышлял.

– Молчать! – рявкнул наконец на пленного Николай. – Хватит нюни разводить! Жив твой последыш, не убил я его, а только обездвижил на время!

Поляк так перепугался от грозного окрика, что подобрал ноги, прижался к стволу сосны и посмотрел в лицо страшного медведеобразного человека. И тут он узнал его. Лицо пана Разумовского прояснилось, и в его глазах появилась призрачная тень надежды.

– Это вы, месье Бонапарт? Вы так хорошо говорите на языке этих варваров! А как вы здесь оказались?

– А не слишком ли много вопросов, пан Разумовский? – усмехнулся Николай.

– Я вспомнил! Мы были с вами вместе на приеме у магистра ордена Пресвятой Девы Марии! – радостно залепетал поляк, наблюдая, как старый знакомый связывает руки его сыну. – Но зачем вы все это делаете, месье Бонапарт? Вы же француз, а с Францией наше польское королевство не воюет! Или вы все-таки московит?!

На лице поляка радостное выражение сменяла гримаса ужаса, а через мгновение вновь появлялись признаки надежды. Ведь этот человек так хорошо говорил по-французски. В это время стал подавать признаки жизни Адам. Парнишка лет шестнадцати зашевелился и застонал. Потом настороженно огляделся по сторонам и сел. Пан Разумовский тут же забыл про злого московита и обрадовался. Даже слегка всплакнул от переполнившего его счастья, что его сын все-таки не погиб.

– Жив! – воскликнул поляк и посмотрел на Николая. – Месье Бонапарт, мой сын жив!

– Твой сын будет жить до тех пор, пока ты будешь выполнять мою волю! – разделяя слова по слогам, ответил князь.

– Все, что угодно, месье Бонапарт, только не убивайте моего Адама. Он у меня единственный наследник!

К вечеру в крепость вернулись не только дровосеки и княжеский спецназ, но и в сопровождении Николая двое пленных. Глаза у них были плотно завязаны тряпицей.

– Кто эти оборванцы? – удивленно спросил князь Шуйский. – Вроде как наши псковичи и посадские уже давно все в крепости.

– Польские лазутчики! – спокойно ответил Николай. – Тот что справа – пан Мартынек Разумовский. Ранее был в Москве. Занимался сбором сведений для своего короля, а попросту говоря – польский тать! А рядом с ним – его сын Адам. Нужно их немедленно допросить, чтобы узнать о вооружении и намерениях Стефана Батория. Они из ближнего круга его доверенных лиц и должны много чего знать! Кроме того, считаю необходимым навязать Баторию место проведения главного удара!

– И каким это, позволь тебя спросить, образом ты собираешься внушить Баторию свои намерения? – еще больше удивился царский наместник.

Николай оглянулся на пленных и приказал своим людям отвести их в темницу. Когда их увели, то изложил Шуйскому свой план. Тот некоторое время его осмысливал, а затем изрек:

– Мудрено, конечно, но можно и опробовать. Надеюсь, что Бог сейчас на нашей стороне и именно Он руководит твоими намерениями!

– Бог не выдаст – свинья не съест! – усмехнулся Николай. – Мы ничего не проигрываем, если поиграем с польским королем в кошки-мышки, но в результате такой игры можем обрести победу над превосходящими силами врага!

– Тогда действуй! Плети свои сети! Кстати, пока ты польских лазутчиков пленил, их Стефан Баторий нам свой ультиматум прислал! Ты только послушай, какой он самонадеянный! – возмущенно произнес князь Шуйский и развернул присланную польским королем грамоту. – Вот это место: «…не затем я пришел под град Псков, чтобы уйти, не взяв его. Ныне пишу вам, жалея вас, помилуйте себя сами и покоритесь моему великому имени, сдайте город!» Ну, каков наглец, а?!

– Привык польский король к победным шествиям по нашей земле, но на Пскове он обязательно споткнется и больше уже никогда не встанет! Полагаю, что псковичи ему достойно ответили? – поинтересовался Николай.