Повисла напряжённая, готовая в любой миг взорваться, тишина. Я ощутила, как дыхание застыло в груди, сдавив сердце.

– Томен Нур–Мал – тот самый, у кого есть коды от многих «Пристанищ».

Я вспомнила банкет и золотого хиима с настолько светлыми волосами, что они казались почти белыми, и странными шрамами на лице. Это был не падкий на вино, девушек и золото хиим, а воин, как и его предки, одним своим видом побуждающий держаться от него подальше.

– Это самоубийство… – тихо прошептала я.

– Никто и не спорит. Нур–Малы всегда придерживались старых традиций – мужчины были воинами, женщины же смиренными и вечно пугливыми пташками, подчиняющимися их приказам. Так и Томен со своей сестрой Лаи. Единственные выжившие после резни одного из Баронов…

– Бароны нападают друг на друга? – приподнял брови Ориас.

– Если одному Барону другой нанёс весьма серьёзное оскорбление, то тот вправе вызвать его на дуэль и убить. В живых остаются только дети, так же и с Нур–Малами, – снизошёл до пояснения Айшел. – Тут весьма интересная история… Нур–Малов приютил тот самый Барон, который убил их родителей. Томен женился на его дочери, а после отрубил ей голову и прислал «отцу» в качестве подарка. Он поклялся, что вырежет весь их род, вырезав на своём лице и лице сестры те самые шрамы, дабы не забывать смысл их существования.

У меня мурашки пробежались по спине от этих жутких подробностей. Ну и кто ещё думает, что этот Томен мил и достоин понимания? Как по мне, так его лучше за несколько галактик обходить, дабы случайно не нарваться.

– Этот Томен хранит у себя коды от «Пристанищ»? – уточнил Ориас, нахмурив брови. – Было бы неплохо узнать от Т–3802.

– Не жди, что он даже взглянет в свою сторону. Ему плевать, кто перед ним – император или нищий. Он ценит только силу и ум, только поэтому я ещё не умер от его клинка.

– И как тогда к нему подобраться? – не дала я ответить Ориасу.

Айшел задумался, и чем дольше он молчал, тем сильнее у меня было чувство, что его ответ меня ужаснёт. В конечном итоге, так оно и стало.

– У его сестры – Лаи – постоянно куда–то пропадают служанки… тела никто не находит, но они исчезают, так что их места всегда свободны. Я могу попробовать договориться с Томеном обменять тебя в качестве служанки на код от Т–3802, который Ориас так желает получить. А ты, если не попадёшься, отыщешь в архиве чертежи системы Ка–Аманы.

От плана Барона у меня волосы дыбом встали, и это ещё мягко сказано. Даже если у меня получится стать служанкой у этой наверняка избалованной Лаи, то мои намерения раскусят быстрее, чем пройдёт день! Достать чертежи системы Храма Ка–Аманы, маяча перед самым носом у одного из жестоких Баронов, является сущим самоубийством! Да, мои кости невозможно сломать, но это не значит, что Томен не снимет с меня кожу живём!

– Мэл, и думать не смей, – сурово произнёс Ориас, сверкая изумрудными глазами. – Одного плена у Барона тебе разве не хватило?

– И это говорит тот, кто отправляется на трилун в Дарус, – едко заметила я. – Кажется, не у меня одной хромает инстинкт самосохранения.

– У меня хотя бы будет флот и Завоеватели! – повысил голос врас, стиснув пальцы на стеклянном стакане. – А у тебя – ничего. Ни одного оружия в припасе.

– Я сама по себе являюсь оружием.

– И едва знаешь, как этим пользоваться.

Я стиснула челюсти, резко обернувшись к Айшелу и поймав его взгляд.

– Что надо делать?

– Мэлисса, нет, – сквозь зубы произнёс Ориас, собираясь уже глотнуть вязкой белой жидкости. – Ты не посмеешь.

– У тебя спросить забыла.

– Да, забыла, и потому я напоминаю, что в первую очередь ты слушаешься меня.

Ориас протянул руку, но я была быстрее, выхватив припрятанный за поясом хиима кинжал и насквозь проткнув им ладонь враса. Он поражённо раскрыл глаза, едва дыша и смотря на лезвие в своей руке. Я разжала рукоять, чувствуя дрожь в руках от понимания собственного поступка.

– Ты меня недооцениваешь, – произнесла я, чувствуя, как пересохло во рту. – И, в отличие от тебя, я знаю, что вернусь.

Я встала на ноги, поймав взгляд Ориаса, но тут же переведя взгляд на хиима.

– Выпроводи его. – Я взглянула на враса, затаптывая сожаление, робость и слабость внутри. – До встречи через трилун, Ориас.

Двери бесшумно раскрылись, и в комнату вошли две гончие. При виде них я невольно отступила назад, смотря, как Ориас одним движением вырывает из ладони кинжал, кидая его на стойку. Даже не оглянувшись в мою сторону, он ушёл, оставив после себя лишь знакомый аромат и непривычную пустоту.

– Странно, что он не ушёл от тебя после первой же ночи, – заметил Айшел, вытирая кровь враса об собственный рукав. – Я думал, что его заставляют иметь с тобой дело, но, вижу, он и сам этого хочет…

– Понятия не имею, о чём ты говоришь.

Айшел усмехнулся, спрятав кинжал в ножны.

– Правда? Будь ему всё равно, он отпустил бы тебя и глазом не моргнув, а так… может, тут всё куда сложнее?

– Попридержал бы ты язык, а то больно длинный, – огрызнулась я.

Айшел тихо рассмеялся, смахнув золотую прядь, упавшую на лицо.

– На твоём месте я бы и вовсе забыл, как говорить, если ты надеешься прожить трилун в доме Томена. Один твой писк – и ты нежилец. Всё ещё уверена, что не хочешь уйти вслед за Ориасом?

Я взглянула на Барона.

– Уверена.

Глава 7. Брат и сестра. 1

Пахло железом и засохшими цветами.

Шею сжимал тонкий ошейник, не такой тяжёлый и громоздкий, как на Тутаме, но и не настолько изящный и ажурный, как в гареме у Ти–Кара. Однако в отличие от тех двух, этот я с лёгкостью могла открыть, но знать об этом никто не должен был.

Плечом я ощущала близость Айшела, но не касалась его, сидя на затёкших коленях на мягком тёмно–сером ковре. Хиим же был на бархатной подушке, сложив в позе лотоса ноги и держа в руках маленькую пиалу из зелёного камня. Именно от неё и пахло засохшими цветами.