Железом же был насквозь пропитан сидевший напротив нас Барон, чьё присутствие давило на плечи. Как будто гравитация решила сыграть злую шутку, придавливая меня к полу с каждой минутой всё сильнее и сильнее.

– Значит, это твоя новая наложница?

Золотые надменные глаза на ледяном остром лице прожгли меня. В какой раз за этот час.

Его звали Томен Нур–Мал, и он был золотым Бароном. Самым опасным золотым Бароном, чьи титулы вселяли ужас.

– Приглянулась, не так ли? – лукаво улыбнулся Айшел Ши–Тейн, и его острый белый коготь коснулся моего подбородка, заставив чуть приподнять голову. – Не правда ли чудо?

– У тебя не было женщин сто лет.

– Как и у тебя, не считая сестры.

Бароны одновременно сверкнули глазами, и по комнате словно пробежали искры.

– Сколько стоит твоя игрушка?

– Зачем она тебе? Неужели всё же приглянулась? – Наигранно удивился Айшел.

– Хочу подарить Лаи, – не дрогнувшим голосом произнёс Томен. – Она давно искала… зверушку.

Айшел понимающе улыбнулся. Его коготь больно давил на кожу, однако самими пальцами он ко мне ни разу не прикоснулся.

– Я согласен продать тебе эту зверушку, – задумчиво произнёс Айшел, наклонив голову. Его зрачки, похожие на звёзды, смотрели прямо на Томена. Я боялась его, но Барон, кажется, даже не обращал внимания, – но в обмен на кое–что другое.

Глаза Томена, подведённые чёрной сурьмой, опасно сощурились. Он не привык к сделкам, он привык всё получать даром. Или силой.

– Я хочу код от «Пристанища» Т–3802.

Томен опустил плечи.

– Эта станция весьма близко к столице Империи, но она разрушена. Зачем тебе код от неё?

– У каждого есть свои тёмные секреты, – улыбнулся Айшел, явив ровные зубы. – Ну так как? Зверушку для сестрёнки в обмен на код от разрушенной станции.

– Ты смешон.

Золотой хиим промолчал, неотрывно смотря на своего собрата.

– Ты получишь код.

Золотое кольцо на пальце Айшела вспыхнуло, и он улыбнулся, получив то, что хотел.

– Тогда забирай.

Острый коготь пропал с подбородка, и не успела я нормально вдохнуть, как Томен выкинул вперёд руку. В воздухе сверкнула стальная плеть, плотно обвив шею и заставив упасть перед ним на грудь. Айшел и бровью не повёл.

– Привыкай поклоняться мне.

Я медленно подняла глаза на Томена, и испуганное сердце забилось чаще.

Меня продали.

Я снова стала рабыней.

Но теперь мой хозяин – самый жестокий Барон из всех, и я буду служить его сестре. Живая зверушка на поводке. И если я сделаю один неверный шаг…

…плеть перережет моё горло.

Я едва заметно скользнула взглядом по Айшелу, уловив движение его руки, и послушно расслабилась. Напряжение могло меня выдать, сейчас же я должна была притвориться послушной овечкой, робкой и беззащитной. Иначе не сдобровать не только мне.

На то, чтобы назначить встречу с Томеном, ушло три дня. И эти три дня я провела в доме Айшела, буквально проглатывая всю информацию про Нур–Малов. О самом Томене было известно сполна, но о его сестре, Лаи, почти ничего. Только то, что она младше брата на десять лет, является заодно и его женой и ни разу после переезда в резиденцию их родителей не покидала планету. Наверное, никто даже не знал, как выглядит эта Лаи, и существует ли она на самом деле.

Предлогом для встречи стало оружие, которое попало в руки Айшелу ещё давно, и он решил, что отдать его Томену будет верным решением. Так что, да, до этого они час обсуждали какой–то невероятно острый самовосстанавливающийся клинок, который Томен без лишних раздумий променял на трёх своих лучших гончих. Меня же явно оставили напоследок, как лакомый десерт, который, к счастью, пришёлся Томену по вкусу.

Томен с одной только ему подвластной грацией и лёгкостью поднялся на ноги, и я послушно сделала тоже самое. Взяв в ладонь кинжал длинной с мою руку, он молча коснулся двумя пальцами правой брови. Айшел сделал тоже самое, прощаясь со своим собратом.

Я не оглядывалась, покидая комнату с Айшелом, хотя и чувствовала на себе его долгий, задумчивый взгляд. За три дня нам было чем заняться, и пока что я ещё ни разу не передумала о своём решении.

Шаги Томена были лёгкими и широкими. Он был высок и широкоплеч, а светлые волосы едва доходили до лопаток. Облачён он был в плотный чёрный костюм с алыми перчатками и застёжками, а на спине крепились ножны с изогнутыми клинками, похожими на серп. Я совру, если скажу, что не чувствовала мощь в каждом движении Томена. И от этого всё внутри меня напрягалось, словно я наконец–то встретила достойного соперника, который мог бы меня убить. Пугало ли это? Ещё как.

Мы прошли коридор, спустившись вниз, в шумный бар с грохочущими экранами и вечными криками посетителей. Однако все они замолкли при виде нас, и кое–кто даже отодвинулся подальше, не решаясь преграждать Томену путь. Все опускали глаза. Все опускали головы.

Дверь раскрылась, выведя на широкую улицу с аккуратными машинами и теряющимися в облаках высотками. Это была планета Дис одного из Баронов, наверное, одна из немногих, что напоминала собой шумный город для золотых хиимов, чьи предки не заседали в Сенате. Тут были и другие представители рас, но встречались они редко, и оттого смотрелись слишком броско. Лучше места для обмена товаров и не придумать.

Томен лишь раз оглянулся, скользнув по мне тёмно–янтарным глазом, подведённым чёрной сурьмой. Над его правой бровью были три вертикальные черты, лоб разрезала длинная полоска, посередине которой, от середины лба и до переносицы, тянулась короткая линия. Три полукруга были вырезаны на левой скуле, перетекая в исчезающий на виске узор. Губы были тёмными, почти чёрными, с белыми краями. Уже это заставляло сердце биться в разы быстрее.

Мы вышли на одну из многих площадей города, в центре которой была поставлена громадная платформа с зависшими над ней тысячью кристаллами. Отсюда можно было отправиться в любое место в Барониях, где была такая же платформа с кристаллами. Конечно, если хозяин хотел, чтобы к нему наведывались гости.

– Становись.

Голос Томена был тихий и глухой, и от этого по коже пробегали мурашки. У меня даже в мыслях не было ему перечить, и я послушно встала на платформу рядом с ним. Лишь зажмурилась, когда яркий свет вдарил в глаза, и тело разорвалось на мельчайшие частицы, собравшись воедино спустя миг.

Раскрыв глаза, я тихо выдохнула. Город исчез, шумные