Она хотела добавить еще, что Старыгин скучает по Танечке изотдела рукописей, но вовремя прикусила язык. Совершенно незачем ему знать, чтоона придает такое значение этой очкастой зануде! Да разве это правда? Маша нелюбила врать самой себе, это глупо. Сейчас же она совершенно запуталась.

— А вы разве не скучаете по своему компьютеру? —отозвался Дмитрий Алексеевич. — Вы, вообще-то, не забыли, что вы —журналистка, а не тайный агент?

Маша подумала, что Старыгин научился отвечать достойно на еевыпады, и замолчала.

Обойдя гробницу, группа выбралась на свежий воздух.

Перед входом уже собралась следующая экскурсия, состоящая изсухопарых сдержанных англичан. Дети туманного Альбиона выясняли у своего гида,сколько времени займет посещение пирамиды.

— Мы должны успеть к чаепитию, — объяснялседовласый джентльмен как нечто само собой разумеющееся. — Не можем же мыпропустить пятичасовой чай!

— Чаепитье! — Маша взволнованно схватила своегоспутника за руку. — Чаепитье!

— Вы хотите чаю? — удивленно обернулся к нейДмитрий Алексеевич. — Я видел неподалеку одно заведение! Не знаю, правда,насколько оно приличное…

— Да ну вас! — Маша поморщилась. — Ясовершенно не о том! В загадке моего дедушки говорится о чаепитье… Так вот, японяла, что он имел в виду! Время традиционного английского чаепития — пятьчасов! Мы пошли по ложному следу, отыскивая солнечные лучи на рельефе. Намнужно посмотреть, куда падает тень от «самого высокого», то есть от пирамидыХеопса, в пять часов!

— Маша, вы гений! — воскликнул Старыгин.

— Беру назад все свои слова о журналистах!

— То-то же! — девушка взглянула на часы. Как разполовина пятого. Пойдемте, это ведь совсем близко!

Она обежала пирамиду и остановилась на ровной каменнойплощадке, к которой медленно приближалась тень пирамиды. В десятке шагов от неепестро одетый торговец предлагал туристам глянцевые альбомы и буклеты с видамипирамид.

— И что мы должны здесь найти? — разочарованнопротянула Маша. — До самой пирамиды совершенно ровная площадка, никакихподземелий, никаких тайников, даже камней нет, которые можно было бы сдвинуть сместа!

— Но ведь еще нет пяти, — неуверенно отозвалсяСтарыгин. — Наверное, нужно подождать…

— Тень двигается очень медленно, и вряд ли в пять онаукажет нам на что-то особенное…

— Да, пожалуй.., не думаю, что ваша идея была такой ужгениальной!

«Сам тогда что-нибудь придумай!» — сердито подумала Маша.

Движение тени действительно было едва заметным. Стрелкиподошли к пяти, но ровным счетом ничего не произошло.

— Там сказано, что нужно поделить на шесть, —Старыгин не хотел сдаваться. Он дошел до основания пирамиды, считая шаги.Поделил полученную цифру на шесть, снова отсчитал шаги и остановился внедоумении. Ничего, даже отдаленно напоминающего на вход в тайник, перед ним небыло.

— Зря мы все это затеяли! — Маша подошла кСтарыгину и мрачно уставилась в землю. — Возможно, дедушка просто пошутил.Или впал в детство, такое тоже бывает…

— Постойте, — Старыгин зашевелил губами, не такойон был человек… Давайте-ка еще раз вспомним его загадку:

«Три величайших тебя охраняют, Стрелы разящие жарко роняют,Самый высокий поделишь на шесть, Но к чаепитью прислужники есть».

— Я уже наизусть вызубрила этот дурацкий стишок! —раздраженно проговорила Маша. Но это ровным счетом ничего не дает!

— Не спешите. Вы слушали, что говорил экскурсовод?

— Да ничего интересного. Обычный текст для туристов…

— Я имею в виду слова о высоте пирамид.

Пирамида Хеопса действительно самая высокая, если считать отоснования. Но если считать от уровня моря — пирамида Хефрена выше. Может быть,профессор Магницкий имел в виду именно ее?

— Так что же мы стоим? — Маша оживилась. Пойдемтескорее туда! Правда, пять часов уже миновало…

— Тень двигается очень медленно. Будем надеяться, чтото, что мы ищем, — не с булавочную головку размером…

Около пирамиды Хефрена было гораздо менее людно, а на той еестороне, куда падала тень, вообще не было ни души. И место там было куда менееприбранное: каменные обломки громоздились друг на друга, нога скользила поизвестняковым осыпям.

— Ну вот она, верхушка тени, — озабоченнопроговорил Старыгин. — Допустим, в пять часов она была на полметра ближе кпирамиде и чуть левее… Ну-ка, встаньте на этом месте…

Он снова дошел до пирамиды, считая шаги, только на этот разидти было труднее, приходилось то и дело обходить огромные камни и ямы. Околопирамиды Дмитрий Алексеевич развернулся и пошел обратно. Отсчитав тридцатьшагов, он остановился и пожал плечами.

— Ну, что там? — окликнула его Маша. — Можномне сойти с этого места?

— Подождите! — Старыгин подбежал к ней, оглянулсяна пирамиду и зашагал прочь от нее, в сторону пустыни, отсчитывая шаги.

— Двадцать пять.., двадцать шесть…

— Да бросьте вы, ясно, что все это пустой номер! —крикнула вслед ему девушка. — Все, я ухожу! Мне надоело изображатьземлемерную вешку!

— Двадцать восемь.., двадцать девять.., продолжал считатьСтарыгин, не оборачиваясь.

— Хватит! — Маша топнула ногой и двинулась вследза Старыгиным.., но никакого Старыгина перед ней уже не было. Реставраторисчез, словно сквозь землю провалился!

— Дмитрий Алексеевич! — испуганно закричаладевушка и побежала туда, где только что виднелась мужская фигура. — Что зашутки!

Куда вы по девались?!

Она подбежала к тому месту, где только что видела своегоспутника, и едва успела остановиться на краю глубокой ямы. Старыгин стоял надне, отряхиваясь от известковой пыли.

— Осторожно, — проговорил он, потирая ушибленноеколено. — Попробуйте спуститься справа, там, кажется, не так круто!

Маша съехала по боковой стенке и оказалась рядом соСтарыгиным на дне колодца глубиной около двух метров.

— Ну и что здесь внутри?

— Кое-что есть, — Дмитрий Алексеевич показал навыщербленную временем плиту.

Кроме царапин и борозд, оставленных на ее поверхноститысячелетиями, можно было разглядеть несколько прямых, глубоко прорезавшихкамень линий, исходящих от скупо намеченного круга.

— Стрелы, разящие жарко, — вполголоса проговорилСтарыгин. — Солнечные лучи! И их, между прочим, ровно шесть! — Онкоснулся рукой шестого луча.., и вдруг каменная плита легко подалась иповернулась на оси, как потайная дверь.