В то же время он слышал Кристину, слышал ее смех, видел, как она наклоняется, указывая на мелькающие внизу ориентиры, вспыхивающие под ними. Она спросила Кирана, не могли бы они пролететь над знаком ГОЛЛИВУД, и он согласился. Киран, у которого был пунктик насчет неучтивости.

И сердце Марка забилось сильнее от ее смеха; оно забилось еще сильнее, когда он прикоснулся к Кирану; он снова оказался между ними, как и в Лондоне, и, не смотря на волнение, щекочущее его нервы, при мысли об этом, он не мог притворяться, что не рад возвращению Кирана.

Киран повел Копье Ветра вниз на стоянку позади Института. Везде было тихо, слышался только звук щебетания цикад. Трудно было поверить, что десять минут назад они сражались на смерть с демонами гарпиями.

— С тобой все в порядке? — нахмурившись, спросила Кристина, соскальзывая со спины лошади. — Ты плохо выглядишь.

Вздрогнув, Марк понял, что она говорит с Кираном. И что она была права. Киран появился у Скал Васкеса, едва не сверкая от энергии. Это была какая-то дикая, мистическая, непостижимая магия, которую Марк связывал с королевской семьей, но никогда прежде не видел, чтобы Киран ее использовал.

Но энергия, похоже, покинула его; он оперся рукой о спину Копья Ветра, тяжело дыша. На его руках, воротнике и коже была кровь; его лицо было бледным.

Марк вышел вперед, и его уверенность покинула его. Он помнил, как Киран сказал ему, что все кончено.

— Я не знал, что ты пострадал на скалах, Кир, — сказал он.

— Нет. Это произошло в Некроситете.

— Почему ты покинул Некроситет? — спросила Кристина.

— Мне нужно вам кое-что рассказать.

Киран вздрогнул и шлепнул Копье Ветра по боку. Лошадь фыркнула и затрусила в тень, растворяясь во тьме.

— Сначала мы должны отвести тебя наверх. — Кристина взглянула на Марка, словно ожидая, что он шагнет вперед, чтобы помочь Кирану. Когда он этого не сделал, она подошла к Кирану и положила его руку на свои плечи. — Мы должны посмотреть, насколько серьезно ты ранен.

— Это важно… — начал Киран.

— Как и это. — Кристина двинулась вперед, Киран опирался на нее.

Марк больше не мог наблюдать за этим; он подхватил Кирана с другой стороны, и они вместе вошли в дом; Киран, хромая между ними.

— Спасибо, Марк, — тихим голосом сказал Киран.

Когда Марк рискнул мельком взглянуть в его сторону, он не увидел злости в глазах Кирана, но разве Киран не злился в последний раз, когда они были вместе? Неужели Киран забыл, что Марк обидел его? Не в характере принцев забывать обиды, а тем более прощать их.

Кристина что-то говорила о воде и еде; у Марка голова шла кругом, и на мгновение, когда они вошли в кухню, он растерянно заморгал. Он думал, они идут в одну из комнат. Кристина помогла Марку усадить Кирана в кресло, прежде чем подошла к раковине за влажными салфетками и мылом.

— Я должен рассказать вам о том, что узнал, — сказал Киран; он восседал в кресле, такой огромный, в темной, странной одежде и с горящими глазами. Его волосы отливали темно-синим. Он выглядел как фейри, не соответствующий человеческому миру, и это пронзило Марка болезненным сочувствием, смешанным со страхом, что он сам может выглядеть так же.

— Дай мне взглянуть на твое лицо.

Кристина мягко коснулась Кирана; он наклонился к ней, и Марк не мог винить его в этом.

— Что происходит? — Свет вспыхнул на кухне; это была Хелен с ведьминым огнем в руке. — Кто-то пострадал?

Марк и Кристина обменялись испуганными взглядами; Киран перевел взгляд с Марка на Хелен, его губы приоткрылись в осознании.

— Вы ждали нас? — спросил Марк. — Уже за полночь.

— Я..нет. — Хелен виновато посмотрела на свои спортивные штаны. — Я захотела бутерброд. — Она искоса посмотрела на Кирана. — Вы обменяли грузовик Дианы на принца фейри?

Киран все еще смотрел на нее с тем же осознанием, и Марк знал, что он должен был видеть: кого-то, кто был сестрой Марка, Хелен, о которой Марк говорил с такой болью в течение многих лет в Охоте.

Он встал и подошел к Хелен. Он поднял ее свободную руку и поцеловал тыльную сторону ладони.

— Любимая сестра моего любимого Марка. Отрадно видеть вас здоровой и вернувшейся к вашей семье.

— Он мне нравится, — сказала Хелен Марку.

Киран отпустил ее руку.

— Могу ли я разделить с вами скорбь по поводу кончины вашей сестры Ливии? — спросил он. — Досадно видеть, как такая светлая и прекрасная звезда преждевременно погасла.

— Да. — Глаза Хелен заблестели. — Спасибо.

Я не понимаю. Марк чувствовал себя как во сне. Он представлял себе, как Киран встретится с его семьей, но немного иначе, Киран никогда не был таким любезным, даже в воображении Марка.

— Возможно, нам всем стоит присесть, — сказала Хелен. — Думаю, мне лучше услышать, что произошло сегодня вечером в вашем «обычном» патруле. — Она подняла бровь, глядя на Марка.

— Сперва, я должен рассказать вам о том, что случилось в Некроситете, — твердо сказал Киран. — Это необходимо.

— Что случилось? — спросила Кристина. — Я подумала, там ты будешь в безопасности.

— Так и было, некоторое время, — сказал Киран. — Затем Когорта вернулась из Идриса и обнаружила меня. Но эта история подождет. Я пришел сообщить вам новости. — Он оглядел их выжидающие лица. — Инквизитор Конклава отправил Эмму и Джулиана с секретной миссией к фейри. От них не ожидают ни возвращения, ни выживания.

Марк онемел.

— Что ты имеешь ввиду?

— Это опасная миссия, и кого-то послали за ними, чтобы убедиться, что они не вернутся. — Задыхаясь, Киран откинулся на спинку кресла, выглядя ужасно бледным.

Марк и Кристина одновременно протянули руки, чтобы поддержать его. Они посмотрели друг на друга с некоторым удивлением поверх опущенной головы Кирана.

— Киран, ты истекаешь кровью! — воскликнула Кристина, убирая руку с его плеча. Она вся была в красных пятнах.

— Ничего страшного, — резко сказал Киран. Не совсем ложь. Марк был уверен, что Киран верил в это, но его мертвенно-бледное лицо и лихорадочные глаза говорили о другом.

— Кир, ты не в порядке, — сказал Марк. — Ты должен отдохнуть. В таком состоянии ты никому не сможешь помочь.

— Согласна. — Кристина встала, ее рука все еще была красной от крови Кирана. — Мы должны немедленно осмотреть твои раны.

* * *

— Ты изменился, сын терний. — сказала Королева.

Несколько минут она молчала, пока комната пустела от охранников и наблюдателей. Но даже тогда Джулиан не совсем верил, что они одни. Кто знает, какие духи или клуриконы могут прятаться среди теней?

Джулиан вышагивал вперед и назад, движимый беспокойством, которое он не мог объяснить. С другой стороны, он мало что мог объяснить из того, что чувствовал в эти дни. Были импульсы, за которыми он следовал. Были и другие, которых он избегал: злость, неприязнь и даже надежда, но он не мог объяснить то чувство, которое заставило его убить Дейна, или то, что он чувствовал после. Казалось, слова, необходимые для описания того, что он чувствовал, исчезли из его лексикона.