Аркина легко поднялась с кресла:

– Тогда пошли.

Дом оказался огромен, спален и санузлов бессчетноеколичество, а еще столовая, кабинет, библиотека, бильярдная, кинозал, баня…

Короче говоря, мы бродили по зданию больше часа. При входе вкаждую комнату я не упускала возможности сказать:

– Ну, у меня в Израиле тоже есть похожий ковер, на арабскомрынке купила.

Или:

– Ой, какая хорошенькая люстрочка! Где брали? Небось у«Тати»!

Дина крепилась и не смеялась во весь голос, но было видно,что ситуация ее жутко забавляет. Не сдержалась она только один раз, в столовой,когда я, ткнув пальцем в буфет, где стоял роскошный сервиз, сделанный в началевека во Франции, скорее всего в Лиможе, заявила:

– Тарелочки-то простоваты! У меня пошикарней будет, сервиз«Мадонна». Надо и вам такой купить. Знаете, как отлично на столе смотрится!Весь перламутровый и с картинками!

Дина прыснула, потом быстро закашлялась.

– Извините, я простыла, очевидно, погода меняется, прямо незнаешь, как одеваться.

– Главное, – занудно сообщила я, – теплое белье. Всегда ношуего в октябре и до апреля не снимаю.

– В Израиле разве холодно? – удивилась Дина.

– Нет, но лучше перебдеть, чем недобдеть, – нашлась я.

Дина снова закашлялась, и мы вошли в небольшую темнуюкомнату, где было значительно прохладнее, чем в других помещениях.

Аркина щелкнула выключателем. Мягкий свет осветил небольшоепространство, заставленное шкафами. Дина пояснила:

– Мой муж страстный коллекционер, собирающий книги. Они, ксожалению, от времени портятся, поэтому в хранилище своих редкостей онпопытался создать идеальные условия: постоянную температуру воздуха,определенную влажность, даже свет здесь включают не слишком часто, причем лампыне обычные, а специальные, от их…

– Ой, – взвизгнула я, – я тоже обожаю детективчики! Простодо умопомрачения! Мы могли бы иногда меняться! Сейчас как раз я читаюКорнилову, про Пантеру! У меня есть все ее романы! Хотите, пришлю вашемумуженьку? Теперь в Израиле можно купить любые книги. Наши эмигранты читаюттолько на русском…

Дина вздохнула и приоткрыла один из шкафов. Перед моимиглазами предстали толстые, какие-то корявые тома в темных переплетах.

– Мой супруг не любит криминальные истории, он покупаетраритетные издания, вроде этого, Радищев «Путешествие из Петербурга в Москву»,выпущено при жизни автора.

Я сморщила нос.

– Радищев, Радищев… Где-то слыхала… Кажется, в школепроходили… Но, простите, какой интерес в такой книге? Сплошная скука, ей-богу,заснешь сразу. Посоветуйте супругу Маринину. Вот мой муженек с огромнымудовольствием ее читает. А фильм про Каменскую смотрите?

Хозяйка улыбнулась:

– Мы не слишком увлекаемся подобного рода историями.Пойдемте, наверное, чай давно остыл.

Но мне совсем не хотелось покидать прекрасно оборудованноехранилище. Если говорить о картине, то только здесь.

– А там что? – ткнула я пальцем в другой шкаф.

– Тут везде старопечатные книги, – пояснила Дина,демонстрируя внутренности стеллажей.

– Господи, зачем ему столько! – кривлялась я.

Аркина терпеливо ответила:

– Это страсть. Вот вы говорили, будто собираете бронзовыефигурки…

– Да, кошечек, собачек, слоников, но они красивые, –возразила я, – и потом, все их видят! А у вас какие-то грязные книжки, да еще всамом укромном углу. Я бы не разрешила своему супругу держать дома подобнуюдрянь, пусть бы лучше машинки собирал или, на худой конец, марки с открытками,хотя, согласитесь, от них тоже не слишком много пользы…

– Вы любите пирожные с заварным кремом? – решила переменитьтему Дина.

Но я лихорадочно бегала глазами по стенам, кругом лишь однишкафы… Хотя, нет!

В простенке висело нечто, прикрытое полупрозрачнымизанавесками.

– А там что? – бесцеремонно спросила я и быстро дернула засвисающую сбоку веревочку. С легким шорохом занавески разъехались, и взглядуоткрылась картина, заключенная в стеклянный ящик, внутри которого виднелсятермометр. Именно так в Лувре хранится Джоконда. Мы с Олегом после свадьбыотправились на пять дней в автобусную экскурсию по Европе. Было весьмаутомительно трястись все время на колесах, а потом бегать толпой по музеям. Мнебольше нравится изучать экспозицию в одиночестве. Но на индивидуальный турсредств не хватало, поэтому мы решили: лучше на автобусе, чем вообще никак.Кстати, всемирно известное произведение Леонардо да Винчи не произвело на меняникакого впечатления. Просто не слишком красивая женщина с ехидной ухмылкой.Напротив Моны Лизы в Лувре клубилась толпа, фотографировать было запрещено, нокое-где в толпе людей вспыхивали яркие огоньки, и тогда служители громковыкрикивали на разных языках:

– Дамы и господа, просим соблюдать правила.

Свет, падавший на стекло, бликовал, и Джоконду было плоховидно… Словом, я ушла, испытывая разнообразные чувства. От глубокогоразочарования до жуткого комплекса неполноценности. Ну надо же, все в восторге,а мне запомнился лишь стеклянный ящик с термометром…

И вот теперь в подобной «упаковке» предстала иная картина.Помня уроки Лувра, я быстро отошла в сторону и взвизгнула:

– Ой! Я видела такую! Но где?

Дина недовольно задернула занавески.

– Эта вещь не представляет никакого интереса, просто мужочень любит эту церковь, вот и попросил сделать для него копию росписи…Естественно, в уменьшенном виде.

– О! – завизжала я, старательно демонстрируя экстаз. –Вспомнила! Конечно! Церковь! Италия! Мы были там когда-то и видели эту штуку! «Тайныйвечер»! Какой-то знаменитый художник сделал! Со странным именем! Иначе, инчи,ванчи…

– Леонардо да Винчи, – не утерпела Дина.

Надо отметить, что у дамы были железные нервы, я быдавным-давно стукнула наглую посетительницу по башке, но Аркина лишь тщательнопрятала ухмылку.

– Точно! – обрадовалась я. – Именно он. Небось жутко дорогаяштука?

– Как раз нет, – быстро возразила хозяйка, – это современнаяработа, копеечная. Однако чай уже потерял всякий аромат, пошли, пошли…