— Да чтоб кочевники по кругу пустили этого ди Монтеро! — Есть у них такой ритуал унижения…

Глазами куклы я увидела, как Эдвин дернулся и выронил монету. А поднять не мог — отвод глаз, скрывающий его от меня, развеется при любом неосторожном движении. А значит, я успею выскочить за дверь. Эдвин только в подлокотник ногтями впился, не дернулся. Я же…

Пойти в ванную, переодеться ко сну? Леди должна поступить именно так. И горничную позвать, чтобы помогла сменить платье на спальную одежду. Только вот не было никакого желания щеголять перед Эдвином в ночной сорочке. Я прошла к окну и вроде бы уставилась вдаль, успокаиваясь. На самом же деле я одновременно наблюдала за Эдвином и переплетала контрольные нити ловушки. Сеть перестанет быть для меня опасна, даже если я в нее замотаюсь, как в рулон. Главное, внешне все будет выглядеть так, будто я попалась. А на самом деле…

— А-а-а, — вздохнула я, потянулась и завалилась на кровать. Я же дикарка, мне можно. И тихий вздох перешел в полный испуга крик. — А-а-а!

Сеть схлопнулась, но не просто так, а перекрутившись и вывернувшись наизнанку. Я оказалась замотана «безопасной» стороной, а вот Эдвин, когда подойдет…

Я затрепыхалась.

— Не старайся, дорогая.

Эдвин развеял «пузырь» и не удержался от позерства, предстал передо мной этаким хозяином жизни, хозяином положения.

Я вскинулась:

— Ты перешел черту, Эдвин.

— О, дорогая, не беспокойся. Я знаю, что делаю. Высший свет обожает сплетни. Очень скоро все будут уверены, что ты шипела на меня потому, что в глубине души была влюблена, а здесь, на Коралловом острове, мы поладили. Вудстоки, конечно, доставят некоторые проблемы, но не такие, чтобы опасаться их действий. Зато когда прибудут твои родители, ты их убедишь, что счастлива быть моей женой.

— С чего бы?

Эдвин задумался. Не в его правилах было выдавать информацию, но он не сомневался, что я уже никуда не денусь. Сболтнет, чтобы насладиться триумфом?

Не сболтнул.

— Сейчас увидишь, — улыбнулся он. — Мелани, я приглашаю тебя на свидание на Старый маяк.

Подошел к кровати и подхватил меня на руки.

Золотая монета так и осталась на полу.

— Я отказываюсь, — хмыкнула я.

— Прости, Мели, не могу принять твой отказ, потому что я безнадежный эгоист.

— Я безнадежный эгоист.

Мне показалось, что за окнами грянул гром. Хотя вечернее небо было чистым. Но в душе у меня точно разразилась настоящая гроза.

Если бы Эдвин назвался просто эгоистом, я бы так не отреагировала. А он… слово в слово, чуть ли не с той же интонацией, повторил слова моего спасителя!

У меня дыхание перехватило. Я даже подумала, что у меня галлюцинации, но нет.

Эдвин сказал именно то, что я услышала. Как так?! Он же не может быть тем, кто отправил меня в прошлое. Точно не может. Зачем ему?! У него и так все получилось там. В несбывшемся.

Разве что объяснить это раздвоением личности или внезапно вспыхнувшей любовью. Я прошлая легко бы с огромной радостью поверила, что Эдвин одумался и пытается исправить ошибки, но…

Нет, совпадением меня не сбить с толку. Эдвин никак не может быть сэром Эгоистом. А если это все же он… то мне же легче — с чистой совестью выйду за Гранта, а Эдвин пусть отправляется к праотцам искупать грехи прошлого.

Я затихла и позволила ему забрать меня из комнаты.

Да, можно скинуть сеть прямо сейчас. Но что я выиграю? Не смогу же я вечно держать Эдвина на привязи — его увидит горничная. Родственники зайдут и обнаружат сюрприз. Нет, однозначно нет.

К тому же мне очень интересно узнать, почему из всех возможных вариантов Эвин выбрал Старый маяк. Что не так с достопримечательностью? Чем она особенная? В прошлом я провела на Коралловом острове немало времени, но о маяке ничего не узнала. Для меня это было просто очень старое здание, тоже, кстати, из ракушечника. Разве что… фундамент отличается. Фундамент, я помню, черный.

Есть даже легенда, что почернел он в большом пожаре, унесшем жизнь старика-смотрителя, не желавшего позволить внучке уехать с возлюбленным. Я проверяла — никакой сажи, просто такой цвет камня, не встречающегося больше нигде на Коралловом острове. С маяком, кстати, связано много любовных легенд. То с него отвергнутые девушки бросались, то обманутые юноши. Есть легенда про любовь невинной девы и морского демона. Это оно, намек? Не знаю… Но очень скоро узнаю.

— Не тяжело? — хмыкнула я.

Какая ирония, в прошлом Эдвин на руках меня не носил…

— Что ты, Мелани, свое сокровище спину не тянет.

Сокровище, значит.

— Ты нацелился на наш родовой артефакт, да? — улыбнулась я.

Эдвин ощутимо вздрогнул, буквально всем телом подтверждая, что я попала в цель.

— Да, родовое наследие Тейлов мне пригодится. — Он не стал отрицать, потому что я и так поняла правильный ответ. — Очень удачно, что ты единственный ребенок.

А меня вдруг осенило:

— Вы не впервые проворачиваете подобное. Твой дед…

— Да, Мели, верно. А знаешь, чей следующий артефакт я получу? Сможешь угадать?

Он будто умилялся. Или радовался, что я согласилась говорить. Думает, что я покорилась силе и сдаюсь на милость победителя?

— Рода Эмерсон?

— Верно! Этот гений такой дурак… Ни на кого, кроме тебя, не смотрит, поэтому забрать артефакт будет легко. Для начала ты родишь мне дочь… Сперва я не хотел от тебя детей, считал только куклой, средством для обретения древней силы Тейлов. Но я ошибся. Из тебя выйдет настоящая им…

— Ты сумасшедший! — перебила я. Мне вдруг стало по-настоящему страшно, несмотря на то что вырваться и обездвижить его я могла в любой момент. Но тянула время, опять тянула время, как и в ситуации с родителями. Приходилось терпеть, чтобы не упустить возможности. Сейчас я хотела знать, что же на самом деле задумал этот безумец.

— И что? Сумасшествие не преграда на пути к вершине. Не сопротивляйся, Мелани, это бесполезно. Ты будешь моей, как и все остальное.

Я закусила губу и прекратила попытки извиваться в путах. Сделала вид, что устала и почти смирилась. А поскольку мы все еще шли какими-то длинными полутемными аллеями, решила хоть сведения выудить:

— Раз уж ты, лорд ненормальный, устраиваешь мне свидание на Старом маяке, твой долг хоть немного рассказать, чем хороши древние развалины.

Эдвин только усмехнулся и на ходу быстро поцеловал меня в висок. Чем вызвал едва ли не корчи отвращения. Боги! И вот эти прикосновения когда-то казались мне божественно приятными? Я точно была не в себе!

— Потерпи, Мели, я не буду портить сюрприз.