нашей текущей идентичности. «Вещи говорят нам, кто мы такие», – написали в начале 1980-х годов Михай Чиксентмихайи и Юджин Рохберг-Халтон.

Но я начал подозревать, что происходит что-то более важное. Помимо своей символической ценности, эти окровавленные ботинки, выцветшие фотографии, украшения, которые никто не носит, и шрамы на лице сами становятся источником перемен. Во-первых, они служат сосудом для многих неуправляемых эмоций, вспыхивающих в моменты потрясений. Закрепление этих аморфных чувств за определенным объектом каким-то образом их укрощает и делает менее угрожающими.

Что еще более важно, предмет становится средством эмоционального путешествия во времени. Я касаюсь этого ожерелья и вспоминаю свою маму. Я смотрю на эту фотографию и вспоминаю, что чувствовал до того ужасного звонка. Таким образом, памятная вещь способна не только растворятся на заднем плане нашей жизни – в конце концов, она лежит на полке или спрятана в ящике, – но также готова мгновенно проснуться и телепортировать нас в прошлое. Так реликвия олицетворяет собой подлинный жизненный опыт, постепенно становясь частью общей истории нашей жизни, даже если и занимает все менее и менее заметное место в нашей повседневной жизни.

Некоторые из значимых реликвий, о которых я слышал, носят визуальный характер:

• Лиза Портер хранит в своем телефоне фотографию, на которой она радостно держит на руках своего новорожденного сына в возрасте двух недель – до того, как ему поставили диагноз психического расстройства, что будет играть доминирующую роль в их жизни следующие 18 лет.

• После того как жена Яна Эгбертса покончила с собой, он собрал десятки их семейных фотографий, накопившихся за много лет, и поместил их в цифровую фоторамку. «В то время я был очень зол, – рассказывает он, – но тут я увидел, как меняется выражение ее лица – сияющее на фотографиях, когда мы только что познакомились или во время путешествий в Китай, Афганистан и Иран, но по мере того, как ее психическое здоровье ухудшалось, она практически совсем перестала улыбаться, и счастливых фотографий больше не было. Я никогда раньше этого не замечал, и это мне очень помогло».

Другие сохраняют память о проблемах со здоровьем:

• Пегги Флетчер Стэк хранит стетоскоп, с помощью которого она слушала сердце своей дочери Камиллы, умершей от врожденной болезни, а также пачку счетов. «Каждый из них представляет собой материальный объект, напоминающий мне о той эпохе. Я просто перелистываю счета и вспоминаю: вот когда я отвела ее на прием к кардиологу, а тут я отвезла ее в больницу».

• Адам Фосс, который был госпитализирован в психиатрическую больницу Бостона после запоя, последовавшего за тяжелым разрывом отношений, носит в бумажнике листок бумаги с показаниями кровяного давления и пульса на момент своей госпитализации. «Давления практически не было, потому что моя кровь была очень жидкой. Это все из-за спиртного. Вот сколько я выпил. Я храню эту бумажку как напоминание: вот что ты сделал с собой, вот как ты был близок к смерти».

Иные представляют собой предметы одежды:

• Джен Лири всю жизнь хотела быть пожарным. Она стала одной из двух женщин из 100 сотрудников Пожарного управления Филадельфии и позже основала организацию по пристройству домашних животных, которых их служба спасала на пожарах. Но когда временно у нее проживавший питбуль напал на ее девушку, Джен пришлось вмешаться, и собака истерзала ей запястья. Из-за травмы Джен была вынуждена уйти на пенсию в 31 год. Подруга из службы безопасности сжалилась над ней и позволила Джен нарушить правила и взять на память шлем, хранящийся теперь у нее дома.

• Вивьен Мин, игравшая в футбол в старшей школе, когда еще была мужского пола, бросила колледж, жила в машине и чуть не покончила жизнь самоубийством, однако затем вернулась в школу, получила ученую степень в области когнитивной нейробиологии и стала женщиной. «Я до сих пор храню смокинг, купленный за безумные деньги, чтобы пойти на выпускной бал с моей первой девушкой. Когда я женился на своей жене, я уже принимал гормоны и худел, поэтому на свадьбу надел этот смокинг. Выглядел он как костюм, и никто ни о чем не догадывался, знали только я и она».

Остальные мы носим на собственном теле:

• Эрик Джонсон, который многие годы работал на босса мафии в Бруклине, видел, как убивали его девушку, стал наркоманом, затем завязал, открыл сантехническую компанию и стал церковным дьяконом, рассказал, что напоминанием ему служат «дорожки». «Это следы от иглы на моей руке. Мне не стыдно за свою историю, потому что это то, что привело меня сюда, но я смотрю на них и вспоминаю о том, что не хочу возвращаться в прошлое».

• Док Шеннон сбрил усы после того, как в 1968 году его отправили во Вьетнам, но когда два его приятеля были убиты, он вновь отрастил усы, чтобы почтить их память. «Каждый день на протяжении всей моей жизни, когда я бреюсь, я вижу свои усы и думаю об этих парнях. Прошло 50 лет, а у меня все еще есть мои усы. Когда каждому из моих пяти внуков исполнялось 13 лет, я делился с ними этой историей и просил поделиться ею и со своими внуками, чтобы они тоже могли помнить моих друзей».

Торжественные церемонии и предметы, от ритуалов и траурных мероприятий до реликвий, – все это способ удержать и облечь в форму эмоциональные природы нашей жизни.

Они особенно эффективны во время долгого прощания, поскольку помогают нам осознать, что прошлое действительно прошло. Они воплощают (и держат под контролем) наши неуверенность и страхи. И являются свидетельством для нас самих (и окружающих) того, что мы пережили критическое изменение в жизни и готовы хотя бы приблизительно к тому, что будет дальше.

Глава 9

Избавьтесь от нее

Откажитесь от старого мышления

Неряшливая середина называется так неспроста. Она дезориентирует, разочаровывает; одних освобождает, приводит в ярость других. Многолетние устоявшиеся привычки рушатся, тают годами культивировавшиеся идентичности. Личные истории, которые мы собирались рассказывать всю жизнь, внезапно обрываются.

Что дальше?

Мои беседы показывают, что в этот критический период жизненной трансформации люди делают две главные вещи. Они не обязательно занимаются этим по порядку, это не происходит быстро и даже не всегда сознательно. Но они обязательно это делают.

Во-первых, они отбрасывают: старые установки, распорядок дня, образ жизни, заблуждения, мечты.

Во-вторых, они создают: новые взгляды, способности, навыки, таланты, средства выражения.

В этой главе мы займемся изучением первого, а второе рассмотрим в следующей. Начнем с примера, где есть и то, и другое.

«Из моей задницы выходит все накопившееся там