ив, открылся вид на дорожное полотно, дорога к которому вела по старому заросшему проселку, обозначенному более яркой травой в две полосы. Грохоча механизмами, паровой котел недовольный тяжестью свалившейся на него работы, потащил машину по крутому подъему на трассу. Шепот поднимался один, чтобы не рисковать всем отрядом. В самый апогей, когда передние колеса уперлись в торчащий из-за просевшей обочины асфальт, а механизмы издавали дикий лязг, казалось, котёл вот-вот рванёт.

К счастью все обошлось. Грузовик выехал на дорогу и заработал в прежнем режиме. Перед дорогой Шепот еще раз осмотрел все механизмы, добавил, где надо и не надо смазки и снова сел за руль. 12.1

— На этой колымаге надо груз возить, зерно, картошку, вещи какие-нибудь, а не скакать по тылам, как бешеная крыса, боясь собственного шума. Я бы пошел в водители, если бы не эта война. — Он провел грязным рукавом по вспотевшему лбу и размазал по нему грязь.

Ника рассмеялась, разглядев забавный контраст между серьезным выражением лица и перепачканной физиономией напарника. Таша протянула ему кусок чистой тряпки.

— Утрись, водитель.

— А что, я не прав? — Шепот вытер лицо. На это раз удачно. — Чем не работа? В ней смысл есть. Туда зерно привез, оттуда железки захватил, кому-то дров привез. Движение, понимаете? Не просто движение, как у нас сейчас, лишь бы не убили, а созидательное, правильное, на пользу всем.

— Осталось объяснить необращенным, что двигаться надо с пользой. — Таша невесело усмехнулась.

— А может и стоит сделать на этом упор, попытаться объяснить им, что война не выгодна никому. — Шепот одной рукой отнял магазин от своего короткоствольного автомата и проверил, сколько в нем осталось патронов. — Согласен, сложно сломать человеческую психологию одними призывами, значит, надо сделать так, чтобы они заметили наше преимущество и сами захотели так жить.

— А что мы можем предложить? — Спросила Ника.

— Что, что. — Шепот задумался. — Развивать надо науку и возвращать себе технологическое лидерство вкупе со справедливой социальной системой общества.

— Это план на ближайшие сотни лет. Для установления лидерства нашего общества обращенных требуется критическая масса людей, чтобы покрыть многие отрасли производства, необходимые для развития технологий. Пока что у необращенных в этом плане преимущество, и мы видим, что технически они немного развитее нас. Мы компенсируем разрыв свободой передвижения, и в будущем земля все равно будет нашей, потому что необращенные на ней, как пришельцы из других миров, вынуждены всегда страдать от излучения и приспосабливаться, жертвуя многим. — Ника озвучила выводы, которые муссировались в среде руководителей общины.

— А если их обернуть всех? — Неожиданно высказалась Таша, не склонная к заумным дискуссиям.

— Как это сделать? — Шепот отвлекся от дороги и посмотрел на нее.

— Я не знаю. Отец Ники может это делать. Он ведь так поступил с твоей мамой? — Таша обратилась к Нике.

— Да, он обернул ее, потому что выбора у нас не было. Я от рождения была другой, и чтобы сбежать из Миролюба, пока не начались гонения, папе пришлось так поступить. — Ника вспомнила те тяжелые времена, когда люди еще жили вместе, но вражда уже зарождалась. — Сейчас он так не может, из-за того, что не все хотят нашей победы. Да и моральная сторона тут присутствует.

— Какая моральная? — Хмыкнул Шепот. — Обернуть и дело с концом. Правильные решения самые простые.

— Возможно, — Ника согласилась, — но пока это невозможно сделать. Среди нас мало людей, способных удовлетворить волновой разум. Этот парнишка, ради которого мы рискуем, вроде как из них.

— Одна надежа, на парнишку. — Шепот усмехнулся и высунул правую руку в окно, ловя ею встречный ветер. — Интересно, он согласиться стать жертвой? — произнес он неслышно.

Низкое солнце висело с левой стороны дороги, пекло лицо и разогревало салон. Летний дневной зной никак не хотел смениться вечерней прохладой. Горячий ветер гулял по кабине вместе с мошкарой, случайно залетевшей в окна. Давление в котле на одном из манометров показывало чуть больше нормы уже на протяжении последнего часа, будто двигатель устал и просил пощады. Шепот наметил себе цель — подъем дороги, на котором можно было организовать ночевку. Наверняка оттуда хорошо просматривалась дорога в оба конца.

Грузовик взобрался на него и принялся отдуваться излишками пара. Шепот съехал в лес по старой грунтовке и оставил котел дожигать остатки топлива. Прогоревшая резина почти не давала дыма, но распространяла вокруг себя сильную едкую вонь. Команда, после многочасового неподвижного сидения в одной позе занялась активной разминкой, чтобы разработать суставы и разогнать кровь. Наконец-то подул прохладный ветер, с которым из леса на охоту за свежей кровью полезла мошкара. Ника развела небольшой костерок, который не было видно с дороги, и поставила на него котелок с водой. Совсем без костра было нельзя, мошкара начинала наглеть.

Шепот принес несколько сухих веток для костра. Таша нарвала листьев подорожника и кровохлебки, чтобы перевязать рану Ники.

— Снимай куртку. — В медицинских делах Таша чувствовала себя главнее всех и потому в ее голосе прозвучали командирские нотки.

— Только быстрее, пока меня комарье не съело. — Ника сняла куртку, морщась от легкой боли.

Мошкара, в самом деле, почуяв доступную кровь, накинулась на тело Ники. Таша срезала старую повязку и бросила ее в костер. Рассмотрела, как заживает рана, осталась довольна осмотром, приложила вымытые листья лекарственных растений, обернув вокруг тела несколько раз бинтом.

— Сказала бы я, Ника, как на тебе заживают раны, да субординация не позволяет. — Таша похвалила регенерацию командира.

— Как на собаке? — Догадалась Ника.

— Даже лучше.

— Отец говорит, что мы не такие, какими сами себя видим. Мы больше похожи на плотный огонь или молнию, которая долго живет. С помощью волнового разума на нас можно влиять. Отец лечил меня много раз, и других лечил и раны затягивал, когда возможно.

— Слушай, а что мы тогда придумываем как нам стать лучше необращенных. — У Шепота разгорелись глаза. — Вот ведь готовая причина. Мы можем сами себя излечить. Ну, не совсем сами, но все равно это в нашей среде. Если у твоего отца станет больше помощников, то мы будем под покровительством их сверхспособностей. Мы не будем болеть, раны на нас будут заживать, как на собаках. Кто же не захочет стать одним из нас? — Эмоционально спросил он.

— Нам нужен прецедент. — Ника поворошила красные угли в костре. — Ситуация, когда группе необращенных сможем помочь только мы, и чтобы это получило огласку.

— Опять политика. — Вздохнула Таша. — Нас же учили, что политики всегда пытались сгубить мир в угоду амбициям.

— Ника дело говорит. — Заступился Шепот. — Надо заложить зерно сомнения во взгляды необращенных и медленно создавать у