- Да какое там у нее было финансовое положение! -Сафронов махнул рукой, словно пытаясь разогнать ненужные иллюзии, возникшие уподполковника с Петровки. - Я же вам сказал, что зарплата у администраторовмаленькая, ее еле-еле на жизнь хватает.

- Но у вашей жены была двухкомнатная квартира,обставленная дорогой мебелью, и очень дорогие одежда и обувь. И онапользовалась дорогой косметикой. Я понимаю, вам неприятно это вспоминать, новедь уже сейчас понятно, что Елена была дорогой содержанкой, и пока рядом с нейбыл мужчина, у нее были деньги, а когда они расставались, ей приходилосьустраиваться на работу и жить на мизерную зарплату. Вы ведь это имеете в виду?

- Ну да, - он растерянно посмотрел на Настю и потерподбородок.

- А я имею в виду совсем другое. Зачем, имея, например,дорогую и очень высококачественную куртку фирмы "Богнер", покупать навещевом рынке дешевую китайскую куртку, из которой синтепон вылезает уже в деньпокупки. Зачем, имея крем для рук стоимостью восемьдесят долларов, покупатькрем за тридцать шесть рублей. Я понимала бы, если бы дорогой крем закончился,и Елене в период финансовых трудностей пришлось бы покупать дешевый; тогда всесходилось бы. А так - не сходится. Вот я и подумала, что, может быть, вквартире, кроме вашей жены, жил кто-то еще, какая-то женщина с очень скромнымдостатком.

- Не знаю, - он покачал головой, - мне ничего об этомне известно. Лена ничего не говорила.

- И последний вопрос на сегодня, Егор Витальевич.

Елена перевезла в вашу квартиру какие-нибудь свои книги,может быть, самые любимые?

- Книги… да, какие-то книги она привезла. Немного,правда. Не знаю, были ли это ее любимые книги или просто те, которые имелись вналичии.

- Какие именно, не помните? Названия, авторы? Хотя быкакого жанра?

- Помню, - он посмотрел на Настю грустно и серьезно. -Конечно, помню. Полное собрание Сидни Шелдона.

Хорошее чтение для женщины, которая пытается выстроить своеблагополучие, опираясь на собственные силы и интеллект. Одна"Интриганка" чего стоит! Хотя есть еще "Расколотые сны",про раздвоение личности…

Две разные личности, живущие бок о бок в московскойдвухкомнатной квартирке. Любопытно.

- А кроме Шелдона?

- Журналы. Лена была очень умной женщиной и, крометого, получила экономическое образование, она регулярно читала"Деньги", "Коммерсантъ", "Эксперт","Итоги". Привезла с собой целую кучу, а когда мы стали жить вместе -регулярно покупала. Это имеет какое-то значение?

- Не знаю, - Настя пожала плечами.

Глаза ее скользнули по медленно двигающейся за аквариумнымстеклом рыбке, и она невольно залюбовалась ленивой грацией, с которой крошечноерозовое создание шевелило плавниками. Надо же, такая кроха, мозгов, наверное,совсем никаких нет, а ведет себя, будто светская красавица на приеме,осознающая свою ослепительность и дающая окружающим в полной мере насладитьсясвоим совершенством. Сидеть бы вот так, в кресле-качалке с книгой в руке, наколенях - уютный теплый плед, на пледе - уютная теплая кошка, смотреть нарыбок, плавающих в аквариуме, и знать, что впереди у тебя долгий уютный теплыйвечер в обществе уютного теплого мужа… И знать, что впереди у тебя уютноетеплое будущее, простое, понятное и надежное.

Внезапно она поняла, что больше не хочет задавать вопросыЕгору Витальевичу Сафронову, и не хочет работать ни по этому делу, ни покакому-либо другому, и ей совершенно все равно, будет ли выявлен и разоблаченубийца беременной Елены Сафроновой. Пропал кураж.

Пропал интерес. Раньше в подобной ситуации Настя бываланапряжена, как дикое животное перед прыжком, она смотрела в глаза человеку, ввиновности которого была уверена, задавала ему вопросы, а внутри тугим комкоммерно пульсировала мысль: "Я все равно найду, на чем тебя зацепить. Ты уменя на крючке, и очень скоро я тебя выдерну из воды. Я знаю, что это сделалты, и я придумаю, как можно это доказать". А теперь не было ни тугогоупругого комка в груди, ни прежних мыслей. Ей стало все равно.

- Может быть, кофе? Или чай?

Она встряхнулась и перевела глаза на собеседника.

Очень хотелось встать, попрощаться и уйти. Настя с трудомпреодолела соблазн и перевернула страницу блокнота. У нее еще два вопроса,ответы на которые нужно непременно получить. Впрочем, насчет одного из вопросовона пока еще сомневается, возможно, задавать его не следует, чтобы не спугнутьСафронова. А вот второй вопрос совершенно безобиден для преступника, но оченьважен для оперативника.

- Вы знакомы с родителями Елены? - спросила она,проигнорировав предложение выпить кофе.

- Нет. А что?

- Почему?

- Отец Лены умер, давно уже, а мать с новым мужем живетв Калифорнии.

- Она и на свадьбу не приезжала?

- Нет.

- А на похороны?

- Тоже нет, я не знал, как с ней связаться.

- Как это? - удивилась Настя. - У Елены не былотелефонов матери? Они что, не общались?

- Телефон, наверное, был где-то записан, но я не знал,где именно. У матери теперь другая фамилия, но Лена мне ее не называла. Япосмотрел в Лениной записной книжке, но ни "мамы", ни"Щеткиной" там не было.

А на какую другую фамилию смотреть, я представления не имел.

- Но ведь можно было просмотреть все телефоны и найтитот, в котором есть коды США и Калифорнии.

Вряд ли у вашей жены было много знакомых в Штатах, скоторыми она перезванивалась. Сделать несколько звонков и найти телефон матери- чего ж проще? Почему вы этого не сделали, Егор Витальевич?

- Я не догадался, - равнодушно произнес он. - Я был втаком состоянии, что не мог нормально соображать, не то что придумывать такиесложные комбинации. Неужели вы не понимаете?

- Я понимаю, что родители должны знать о гибели своихдетей, - жестко ответила Настя. - Елена часто общалась с матерью?

- Насколько я знаю, они вообще не общались. Елена былаобижена на мать.

- За что?

- Она хотела приехать в Штаты на несколько месяцев,пожить, погостить, может быть, найти работу, все-таки экономист с хорошиманглийским… А мать ей отказала в приглашении.

- Почему?

- Елена думает… думала, что из-за мужа. У матери мужнамного моложе и, как говорила Лена, с нескрываемыми замашками кобеля. Это еесобственное выражение.

Вероятно, мать опасалась, что присутствие в одном с ней домевзрослой и очень красивой дочери может быть для нее опасным.

- Для кого опасным? Для дочери?