— Доброе утро, ямочки, — Колин приветствует Ану, когда она спускается за завтраком. Её волосы до сих пор растрёпаны после сна, она все ещё в шортах и майке, что указывает на то, что она только что проснулась.

И судя по её румяным щекам, когда она видит Колина, она не очень рада его видеть.

— Доброе, — бормочет она, проходя мимо него, направляясь прямо к кофеварке.

— Она всегда капризничает по утрам, — говорит мне папа, как будто я этого не знала. Честно говоря, я никогда не заходила по утрам. Единственный раз, когда я приходила в гости, было поздним вечером. Но я всё ещё знаю, что Ана не жаворонок.

— О, Боже мой, — вздохнула Ана. — Лили! — Её волнение, когда она видит меня, сбивает меня с толку. Я никогда не была добра к Ане, но всякий раз, когда она видит меня, она ведёт себя так, как будто я её любимый человек. — С днём рождения!

— Спасибо. Я не могу предложить ничего, кроме улыбки.

— Где Аарон? — Ана смотрит на Колина с осторожностью. Конечно, она знает, что Колин — лучший друг моего брата, и почему-то это меня раздражает.

— Не уверена, но дома, наверное.

— Тогда почему ты здесь? — Я не знаю, любит ли Ана Колина или просто ненавидит его.

— Встречаюсь с родственниками жены.

Мой отец смеётся, прикрыв это кашлем, когда видит моё серьёзное лицо. Ана выглядит так же серьёзно, как и я.

Она очень похожа на меня. Она всегда серьёзна, когда ей не нравятся чьи-то комментарии. Она даже не ведёт себя так, как будто это было смешно, так же как и я. Мой отец однажды сказал мне, что она говорила, что хочет быть такой же, как я. Я всегда отвергала эту мысль. Ана не может любить меня, учитывая, как я с ней обращаюсь.

Но, несмотря на то, что я издевалась над ней из зависти, мне нравится Ана. Она такая милая и по-настоящему приятный человек, всегда рядом, когда кто-то нуждается в ней. Я уверена, что она отличный друг для своих друзей. Чёрт, она хороший друг, но я никогда не давала ей повода любить меня.

— Не смешно. — Ана берёт чашку из кофеварки и делает глоток. Очевидно, она любит тёмный кофе. Никакого сахара или молока. Обычный кофе, прямо из кофеварки.

— Действительно, не смешно, — соглашается Колин. — Я очень серьёзен. Я женюсь на своей девушке завтра.

Челюсть Аны падает на пол, её глаза расширяются, как будто в комнате есть призрак.

— Ты, наверное, издеваешься надо мной.

— Следи за языком, Ана. — Папе всегда не нравились зрелые выражения. Сквернословие — это совершенно не для него.

— Он шутит, — заверяю я Ану. — Мы не женимся.

Ана заметно успокаивается, выдыхая. Интересно, почему для неё это такое облегчение. Неужели мысль о том, что я выйду замуж за Колина, такая плохая? Она переживает, что он может пожалеть, что женился на мне, потому что знает, что я ужасный человек?

— Кто сказал, что я женюсь на тебе? — Колин смотрит на меня, улыбаясь. — Я уже подписал контракт на свадьбу с Аной. Правильно Эмерсон?

Мой отец хихикает, не веря своим глазам. Мой отец никогда не смотрел на меня с таким удовольствием. Я бы не сказала, что он когда-нибудь смотрел так на Аарона, когда меня бы не было рядом. Но он точно не смотрел на меня так. Ни разу.

Мой отец всегда гордился мной. Всегда. После каждого нового трюка, который я выучила на льду, папа устраивал для меня небольшую вечеринку в следующее воскресенье. Я очень скучаю по тем дням.

Ана исчезает, поднявшись наверх, но возвращается через 20 минут, приодевшись, и с небольшим макияжем на лице.

Она нарядилась. Не так, как она одевается по субботам. Нет, я говорю, что она готова провести вечер вне дома.

— Куда ты собираешься в таком виде? — спрашивает мой отец.

— Забирать маму с работы. — Ана берет ключи от машины и надевает куртку.

— У твоей мамы есть машина, Ана.

— Она не взяла её.

— Взяла, — говорит мой отец. Я уверена, что он знает, нужно ли будет подвезти жену домой с работы или нет. — Так куда ты собралась в таком виде?

— Просто проехаться. — Она вздыхает и бросает ключи обратно в миску у входной двери. — Почему я не могу провести некоторое время в одиночестве?

— Ты можешь. Только не в такой одежде, Ана.

Я не виню своего отца за то, что он сделал замечание Ане из-за того, во что она одета. Особенно, когда она хочет только «покататься», я имею в виду, что Ана надела очень короткое платье на высоких каблуках, которые в итоге сделали её одного роста со мной. Она выпрямила волосы, даже накрасилась красной помадой. А декольте от платья явно слишком глубокое для шестнадцати лет.

Этот наряд кажется мне знакомым. Вроде как я видела его раньше. Или носила его раньше.

— Иди наверх и оденься. Как следует.

— Колину ведь нравится, не так ли? — Почему-то я забываю, что Колин на самом деле очень привлекательный, когда он не ездит верхом на лошади своего эго. Ладно, даже тогда он симпатичный парень, на которого девушки обычно таращатся.

— Это слишком вульгарно, — говорит Колин, даже не глядя на неё. Его глаза остаются на наших переплетённых руках, наблюдая, как его большой палец так легко касается моей кожи.

— Ты же любишь показуху.

— Кто сказал? — Он наконец-то посмотрел на Ану.

— Ты встречаешься с Лили. Она всегда ходит в таком виде.

Колин смотрит на меня сверху вниз, хмурясь. Он имеет полное право осуждать меня. Колин никогда не видел меня по-настоящему нарядной, главным образом потому, что я не делала этого в течение двух лет. По крайней мере, не в коротком платье с тонной макияжа.

Сейчас я предпочитаю исчезать на заднем плане вместо того, чтобы выделяться.

Терпеть не могу себя, я знаю, что я неплохо выгляжу. Я знаю о своих формах, некоторые девушки убили бы, чтобы иметь такие же. Я привыкла показывать их. Но потом перестала, потому что мне не нужно больше внимания, чем у меня уже было.

Все, чего я хотела, это быть самой по себе, быть забытой, чтобы я могла покинуть этот мир незамеченной.

— Никогда не видел этого на ней. — Колин пожал плечами, глядя на меня с нежностью в глазах.

Ана закатывает глаза, когда она поднимается наверх. Мой отец собирается пойти за ней, очевидно, он не терпит поведение Аны. Но я остановила его и сама