— У меня есть вся информация, которая нужна, — разливалсятем временем начальник шахт. — Уверен, миледи увидит, насколько эффективноработает Вайрокс все последнее время…

— Поглядим…

Мариция шла, время от времени морщась от мерзкого запаха имечтая выбраться отсюда как можно быстрее. Вернуться в столицу и забыть вонь ижуткие, потерявшие надежду лица заключённых.

Поскольку на следующий день Фароса и других вновь построили,чтобы запихнуть в фургоны и направить в обрабатывающий порт, он не смог толкомподумать о виденном вчера имперском эмиссаре. Её внезапное появление, вместе стем фактом, что это была первая женщина, увиденная им за последнее время,заставило юношу забыть об осторожности, но она — явно из высшей столичной знати— не обратила внимания на потерявшего честь и клан рабочего, одного из многих.Тайна Фароса была спасена.

Пэг прошёл мимо, ведя за собой нового заключённого, идущегоне как простой работяга, а словно чиновник для инспекций. Даже у Мясникамелькнула тень уважения.

— Его зовут Итонус… — спокойно заметил стоявший рядомДжапфин. — И это не кто иной, как недавний патриарх Дома Хотака… Императорзапихнул его прямиком в Вайрокс…

— Патриарх Дома Дрока?

— Угу. Более того, та прекрасная дама, привёзшая его, — дочьХотака… Фарос заморгал:

— Это леди Мариция?

— Угу. Можешь кинуться ей на шею, в любом случае этопоследняя женщина, которую ты видишь. Подлетел стражник, угрожающеразмахивающий кнутом.

— А ну, хватит точить лясы! По фургонам!

Пока катились фургоны, весь интерес к дочери императора ипреданному патриарху проходил, это совсем другая жизнь. Фарос посмотрел нагрудь и руки, где уже начал пучками выпадать мех, каждый день плеши становилисьбольше, и ничего нельзя было сделать. Впереди ждали только груды необработаннойруды.

Фарос встал за стол и принялся дробить руду — когда-толенивый и пухлый сын Градиса теперь стал крепким, руки перевили мышцы. В двачаса, когда рабочим давали воду, он заметил, как к ним приближаются двастражника — это всегда означало плохие вести.

— Тот, — страж махнул на одного минотавра ещё моложе Фароса,и второй вытащил от стола указанного рабочего. — Ещё тот, — указала рука снамотанным кнутом на здоровяка справа… Затем кнут уткнулся в грудь Фароса. — Иещё вот он.

Работавший невдалеке Ультар застонал, а ничего не понимающийФарос вышел, чтобы присоединиться к двум другим. Стражи щёлкнули кнутами иповели всех троих прямиком к ближайшей яме. Юноша встревожено остановился,немедленно получив обжигающий удар.

Прямо перед ним расстилалась ужасная огнедышащая бездна,извергавшая удушливый дым и брызгающая горячими искрами. Снизу кто-то заорал отжуткой, непереносимой боли.

— Эй, вы трое, а ну вниз! — Надсмотрщик указал на крайобугленной лестницы, видневшийся сбоку.

Несмотря на то, что ладони его были покрыты мозолями,перекладины показались Фаросу обжигающе горячими, он начал спускаться,поминутно стараясь разглядеть, что ждёт его внизу, но видел только стенугустого дыма, рвущуюся вверх.

— Быстрей! — ревела стража сверху. — Ещё насмотришься завремя работы!

Неловко переступающий ногами из-за оков, юноша медленнопогружался в туман удушья. То, что он раньше считал жарой, оказалось прохладнымбризом по сравнению с тем, что ждало в глубине. Непонятно, как там вообще можнобыло дышать.

Спустившись по первой лестнице, Фарос перешёл на другую — итак ещё десять двадцатифутовых пролётов вниз. Когда он добрался до дна,стражник снизу предупредил, чтобы заключённые немедленно прижались к стене, ноФарос и так видел, что крошечный уступ, на котором он оказался, был всего трифута шириной.

Огонь ревел прямо перед ним, запах горящего масла бил вноздри. Вокруг виднелись извилистые каменные проходы, в которых сновалирабочие, вооружённые длинными железными захватами, которые тащили толстыежелезные ящики с чем-то невообразимо тяжёлым. Один поскользнулся на мелкомщебне и упал, упустив ношу в кипящую бездну.

К оступившемуся рабочему со всех сторон кинулисьнадсмотрщики, нещадно хлеща его бичами, заставляя пятиться прямо к огню.Стражник, который привёл Фароса сюда, наклонился ближе:

— Хороший урок, придурок! Ценность ящика выше, чем твоейнесчастной жизни! Даже если ты разольёшь его содержимое, будешь сурово наказан.А теперь пошёл!

— Но… что они делают? — проблеял Фарос.

— Занимаются плавкой, кретин! Там у них древесный уголь ируда!

Фарос знал, что, если создать высокую температуру безоткрытого огня, можно отделять медь и железо из породы, но увидеть такое своимиглазами…

— Видишь цепи? По ним сверху спускают заполненные ведра. Тыбудешь подхватывать их и передавать другим.

Стражник отделил Фароса от остальных и повёл его по ещёодной лестнице вниз. Спустившись глубже, юноша увидел двоих измождённых и едваживых минотавров, лопатами ковыряющих руду. Новый надсмотрщик, весь измазанныйпеплом, с красными из-за полопавшихся вен глазами, прогрохотал:

— Сверху падает ведро с рудой! Ты хватаешь его крюком,тащить вбок и высыпаешь! Потом забираешь пустое и вешаешь на цепь, отправляянаверх! — Он метнулся к выемке в стене и, достав палку с крюком, сунул в рукиФаросу.

Юноша неуклюже схватился за древко, едва не упустив его втопку. Надсмотрщик с красными глазами мерзко захихикал:

— Неуклюжесть здесь не самый лучший навык! Топка всегда радасвежим дровишкам из мяса!

Грохот предупредил Фароса — сверху летело полное ведро. Онооказалось неимоверно тяжёлым, юноша, напрягая все силы, с трудом стащил его сцепи и подтащил к рабочим. Когда он вернулся, сверху уже скользило следующееведро, на этот раз с углём. Снова и снова ловил он крюком дужку ведра, снуятуда-сюда, крутясь без остановки.

Скоро Фарос уже высчитал, с какой периодичностью падают споверхности ведра, выгадывая секунды, чтобы отдохнуть. Он присаживался накорточки, от дикого жара кружилась и болела голова…

Прошло три часа. Тяжело дыша, Фарос направлялся к следующемуведру, когда дикий грохот снизу отвлёк его. Он промахнулся мимо дужки, ведроулетело вниз, не опорожнённое. Юноша глянул в горячий туман и вдруг заметил,как два других заключённых со всех ног кинулись к стене.