— Кейд, — перебиваю я с ноткой предупреждения в голосе.

Его вздох полон презрения.

— Вителли, — наконец выдавливает он, словно это проклятие.

— Нико, — мягко поправляю я.

Наступает пауза.

— Ты звучишь так, будто все еще с ним связана.

— Связана. Мы даже занимаемся… терапией. — я прикусываю губу, чтобы сдержать улыбку.

Рычание Кейда почти ощутимо через телефон.

— Да, он «занимается» с психотерапевтом. Только помни, я уже выбрал для него безымянную могилу и жду, когда он хотя бы на шаг оступится с тобой, Софи.

Я закатываю глаза.

— Как скажешь, Кейд.

Моя жизнь, к лучшему или худшему, связана с плохими мужчинами, которые ходят по грани между опасностью и защитой, но все хорошее в моей жизни, кажется, вращается вокруг них.

Я смотрю вокруг и вижу, как Джордж пытается спрятаться за книжным шкафом, и не могу не улыбнуться.

— Знаешь, они ведь на самом деле тебя не съедят, верно? — говорю я, и он, услышав мои слова, ковыляет ко мне и запрыгивает на диван, удовлетворенно кряхтя. Думаю, это его «ладно».

Проведя рукой по лицу, я решаю еще раз позвонить Нико. Опять не отвечает. На этот раз я оставляю сообщение.

— Это я, — говорю после сигнала. — С нашим общим другом возникла проблема. Я не уверена, как ты отреагируешь на то, что я сделала, но я должна была что-то предпринять, Нико. Я открыта для предложений. Мы можем поговорить об этом, когда ты мне перезвонишь.

Мне кажется, что я должна сказать что-то еще. «Я скучаю по тебе»? «Не могу дождаться встречи»? «Кстати, я тоже тебя люблю»?

Боже, какая же я жалкая.

Я кладу трубку.

К счастью, у меня нет времени на раздумья. Беру сумочку, усаживаю Джорджа в переноску с ласковыми словами и горсткой лакомств — обещая ему лучшие времена, — и направляюсь домой, чтобы ждать Кейда и Марию.

Глава 20

Нико

Громкий гул техно-музыки из ночного клуба Agua вибрирует в стенах, и бас будто бы стучит в сердце. Снаружи звуки приглушены изоляцией, но пол все равно пульсирует в такт. У задней двери клуба охранник лежит в углу, как мешок, пока Данте и я пропускаем других Капо внутрь. Они легко сольются с толпой, в отличие от нас — наш рост и телосложение слишком выделяются.

Как только они заходят внутрь, мы с Данте начинаем отсчет. На нулевой отметке мы проскальзываем внутрь и следуем за ними, направляясь к дальнему концу клуба, вооружившись наполненными шприцами в карманах.

Проход через танцпол в другой конец клуба занимает несколько минут из-за толпы потных, извивающихся тел. Мы выходим в относительно тихий коридор, который ведет туда, где происходит настоящее действо — проституция и собачьи бои. Как и ожидалось, за большой лестничной дверью стоят два охранника.

Данте подходит к ним с уверенностью.

— Я ищу свою девушку. Она зашла сюда, пытаясь найти туалет, пару минут назад, — говорит он с игривой улыбкой. — У нее длинные темные волосы, карие глаза и большая грудь. Мокрая она выглядит потрясающе. Вы ее не видели?

Stronzo74 описывает Софи.

Прежде чем кто-либо из охранников успевает ответить, мы уже на позиции, наши шприцы уже накачивают их транквилизаторами.

Когда они падают, мы ловим их и открываем дверь на лестничную клетку. Тащим их наверх и оставляем на площадке второго этажа.

Я смотрю на часы, и как по расписанию, Сальваторе и Энцо встречают нас на лестнице, готовые занять место упавших охранников.

— Дайте тридцать секунд, затем присоединяйтесь к нам внизу, — говорю я.

— Sì, Signore75, — отвечает Сальваторе, и Энцо кивает.

Мы с Данте спускаемся по винтовой лестнице в подвал. Это непрактичное место для охранников, дающее им минимальное предупреждение, что нам на руку. Мы спускаемся с непринужденной неспешностью, без звука, который мог бы выдать наше присутствие.

Внизу нас ждут еще двое охранников, ничего не подозревающие и стоящие на своих местах.

Данте снова берет на себя инициативу, рассказывая очередную историю о бармене клуба.

— Серджио послал нас сюда. Мы ищем девушку, которая готова к двойному проникновению, — кивает он в сторону ряда закрытых дверей, за которыми работают девушки Романо. — Мой брат любит делиться.

Он подмигивает мне, демонстрируя идиотскую ухмылку, которая отлично подошла бы к моему кулаку. К сожалению, я могу только улыбаться и стискивать зубы от ярости.

Это наш извращенный способ поддразнивать друг друга. Он знает, что я без ума от Софи. Точно так же я знаю, что он еще не забыл свою рыжую.

Прежде чем охранники успевают ответить, мы уже утаскиваем их обмякшие тела с глаз долой. Сальваторе и остальные наши люди появляются через несколько секунд.

Мы продвигаемся по коридору, минуя комнаты, где укрылись девушки Романо, и сосредотачиваемся на двойных дверях в самом конце. Мы в нескольких шагах от комнаты для собачьих боев, когда боковая дверь внезапно открывается. Женщина, одетая только в нижнее белье, идет к двойным дверям, не замечая нашего присутствия.

Она толкает двери, и волна звуков — крики, вопли и отчаянный лай собак — вливается в коридор. Мы успеваем мельком увидеть, что внутри, прежде чем дверь закрывается: яркое флуоресцентное освещение заливает все в мрачном свете, открывая голую стену и около двух десятков мужчин, лица которых озарены отвратительным возбуждением, сидящих вокруг большой клетки, наблюдая, как собаки рвут друг друга на части.

Проблема лишь в том, что женщины Романо тоже там. Трахают и отсасывают у тех мужчин, которых мы собираемся убить.

Блядь. Это все усложняет.

— Porca puttana76! — Энцо ругается от отвращения, а Орландо сплевывает и продолжает грызть зубочистку. На лице Сальваторе появляется тошнотворное выражение, что редкость, и в кои-то веки улыбка Данте не достигает его глаз.

Их гнев ощутим, назревает тихая буря. Тем не менее, мой взгляд задерживается на Сальваторе, потому что его обычное спокойствие начинает трещать. Зная его склонность к жестокости, его реакция предвещает проблемы.

— Цельтесь осторожно, amici77, — предупреждаю я, двигаясь вперед. — Не заденьте этих женщин.

— Слышал, Сальво? Никаких дырок в шлюхах, — усмехнулся Данте, обнимая Сальваторе за плечи, словно стараясь удержать его от лишнего насилия.

— Что бы я без тебя делал? — пробормотал я себе под нос, готовя оружие.

— Умирал от скуки, — шутливо ответил Данте, его беспечность резко контрастирует с нарастающим напряжением.

Подойдя к двери, Данте открыл ее, и мы зашли одновременно. Комната, еще не подозревающая о нашем присутствии, позволяет нам рассредоточиться и окружить кровожадную толпу, прежде чем они успели понять, что происходит.

Первым