я себя вслух, с силой подавляя улыбку, которая угрожает расплыться по моему лицу.

Я заставляю себя оставаться на месте и продолжаю гладить Джорджа.

— Нико может простоять там и стучать всю ночь, нам все равно. Я уверена, что он вернулся, не потому что осознал свою ошибку и хочет извиниться. Он вернулся, потому что проверил свою голосовую почту и нашел необходимое доказательство.

Не доверие; доказательство.

Я не собираюсь тратить свою жизнь на то, чтобы доказывать свою правоту каждый раз, когда он делает поспешные выводы.

Дай ему поблажку. Его лучший друг предал его, голос в моей голове отчитывает меня.

Еще один стук в дверь, и моя, казалось бы, железная решимость тает, как воск.

— Отлично! Но ему лучше постараться со своим раскаянием, иначе мы покончим с ним и будем паковать чемоданы, Джордж, я серьезно.

Я ставлю утку на пол и встаю, не обращая внимания на порхающих у меня в животе бабочек. На моем лице застыло выражение «я не готова простить тебя», когда я иду через гостиную к входной двери. Я распахиваю дверь, с десятком разных остроумных ругательств на кончике языка.

Но это не Нико.

На пороге стоят трое здоровяков с холодными глазами и зловещими улыбками.

Ледяные пальцы скользят по моей спине и приковывают меня к месту. У меня такая реакция не из-за страха, а из-за узнавания. Я знаю одного из них. На самом деле очень хорошо.

— Buonasera80, синьорина, — говорит средний с легким итальянским акцентом.

Он средних лет, высокий и долговязый, со складками в уголках серых глаз, похожими на грозовые тучи зимой.

— Паскаль Романо, к вашим услугам.

Он просовывает ногу в дверь, исключая любую возможность закрыть ее перед ним.

Не то чтобы мне пришло в голову это сделать. Мне все еще трудно что-либо осознать, потому что я не могу оторвать глаз от коренастого кудрявого мужчины, стоящего рядом с ним.

— Думаю, вы с Мигелем уже хорошо знакомы.

Мигель Рамирес, мой охваченный тревогой клиент, сейчас выглядит иначе. Он гордо стоит, расставив ноги на ширине плеч, положив правую руку на живот, а левую руку прижав к боку. Его рука, без сомнения, сжимает рукоятку пистолета, спрятанного под дорогим костюмом.

— Советую пригласить нас внутрь, — продолжает он хриплым голосом, который был бы приятным, если бы не лед в каждом слоге.

Романо внезапно толкает дверь с такой силой, которая противоречит его жилистому телу, заставляя меня отступить назад. Он, Мигель и другой громила входят в дом.

Я делаю несколько шагов назад, стараясь не выдавать мыслей о побеге. Мое сердце колотится, когда я начинаю прокручивать в голове сценарии, которые не заканчиваются моей смертью.

Здоровяки выглядят устрашающе, но вся эта мускулатура делает их медлительными. А медлительность — это хорошо. Я могу использовать это в свою пользу.

Романо остается позади своих лакеев и запирает за собой дверь. Он явно главарь их жуткой троицы.

Меня охватывает желание бежать — спрятаться в спальне, запереть дверь и выпрыгнуть из окна ванной — но годы обучения у Друидов-Жнецов удерживают мои ноги на месте.

Мой отец предупреждал меня бесчисленное количество раз.

Никогда не поворачивайся спиной к врагу и никогда не позволяй противнику понять, что ты собираешься делать дальше. Хитрость в том, чтобы держать их в неведении, Воробушек.

Кроме того, если бы я попыталась бежать, меня бы либо изрешетили пулями, либо повалили бы на пол за две секунды.

Я сдвигаюсь ровно настолько, чтобы почувствовать успокаивающее присутствие ножа под юбкой.

Большой мужчина с пистолетом всегда будет недооценивать маленькую женщину с ножом — если он идиот, — сказала мне Мэгс.

Я очень, очень надеюсь, что эти люди идиоты. Не знаю, как насчет Романо и другого головореза, но Мигель — не самый умный человек в этой троице. Но опять же, по языку его тела я понимаю, что он водил меня за нос последние два месяца терапии.

Я делаю медленный, ровный вдох, пока Романо изучает меня.

— Вижу, как тебе удалось привлечь его внимание. Даже отвлечь. — он качает головой.

Мигель усмехается:

— Вителли был здесь практически каждую ночь в течение последнего месяца. Каждую. Чертову. Ночь. Я никогда не думал, что ты такая возбуждающая маленькая сучка, доктор Келлан.

Я обращаю свое отвращение в милую улыбку:

— Не знал? Ну, я зато всегда знала, что ты сумасшедший кретин, Мигель. «Большая мамочка» пошатнула твою психику.

Придумал он это или нет, но терапия выявила некоторые скелеты в шкафу мужчины.

— Ты чертова сука!

Разъяренный Мигель рычит, делая шаг ко мне, но Романо останавливает его поднятой рукой.

— Терпение, Мигель, у тебя еще будет шанс. Вителли, должно быть, уже едет сюда, пока мы разговариваем. Прибереги свой гнев и вымести его на этом ублюдке.

Он обращается ко мне, качая головой.

— Ты хоть представляешь, что Картель делает с болтливыми сучками вроде тебя? Боюсь, мои люди могут так тебя покалечить, что Картелю ты больше не понадобишься, верно, Мигель?

— Уверен, что мы найдем какое-нибудь применение тому, что от нее останется. — улыбка Мигеля настолько злая, что у меня к горлу подступает приступ желчи. Но я хочу… мне нужно заставить его говорить, чтобы отсрочить неизбежное. Кейд ушел. Нико не вернется. Я одна, и мне лучше выжить среди этих монстров.

— Ты следил за мной, не так ли, Мигель? Ты прослушивал мой телефон. Прошло сколько, два, три месяца. Почему?

Вместо этого отвечает Романо, небрежно оглядываясь вокруг.

— Семья Лео Риччи стала собственностью Картеля в тот момент, когда он отвернулся от меня, но, поскольку Мария уже говорила с тобой, я подумал, что ты послужишь хорошим бонусом для ребят из Картеля. В конце концов, кто не любит играть в доктора?

Мигель и другой громила смеются. Потом смех исчезает с лица Мигеля.

— Но каким-то образом у Вителли появилась отвратительная привычка появляться каждый раз, когда Картель приходил за тобой; это почти превратилось в чертов анекдот.

У меня нет слов. Моя голова все еще кружится, пытаясь осознать то, что, по мнению Картеля, я знаю.

— Но Мария ничего не рассказала мне о Картеле.

Впервые Романо улыбается. Это больше похоже на оскал, чем на улыбку. Он тихо говорит.

— Она, должно быть, сказала тебе что-то, mia cara81. Что-то, что ты передала Вителли. Единственная причина, по которой этот бессердечный ублюдок защищает жену предателя и награждает тебя сексом, это если ты передаешь ему информацию о делах Картеля.

Ух ты. Теперь я информатор Мексиканского Картеля!

Поскольку мы здесь работаем с теориями заговора, я вздыхаю и