class="p1">Её бесило, что она не сможет докопаться до конца этой информации — у неё оставалось слишком мало времени. Пока она гонялась за сворой пустынников, истинные враги уже развернули большую охоту на неё. Тэлли ощущала это каждой клеточкой, будто холодный нож под кожей. «Но я бы и не смогла, наверное, в текущем состоянии как-то ответить им», — вдруг осознала она. Голова шла кругом, тело налилось тяжестью, магия внутри казалась неустойчивой, капризной. Вспоминая, как ещё вчера она валялась, корчась от боли, Тэлли вдруг ощутила сомнение — впервые за долгое время. Она едва справляется с собой, а они… Они всё ближе.

Ларин говорил почти целый час.

Его голос становился хриплым, но он продолжал, не смея останавливаться. Он рассказывал всё, что знал: текущее состояние ларинов, их уклад жизни, форму правления, их обычаи. Слово за словом он раскрывал тайны своего народа, а Тэлли слушала, запоминая каждую деталь.

Но когда он начал вдаваться в подробности того, как ларины устраивают браки, в ней что-то взорвалось. Ледяное бешенство вспыхнуло, прожигая нутро, и в следующий миг её пальцы сжались на его горле, прорывая кожу словно бумагу. Он захрипел, а по её рукам потекла тёплая кровь, впитываясь в кожу липкими алыми дорожками. Но Тэлли не отпускала, не ослабляла хватку. Она смотрела ему прямо в глаза, её дыхание было тяжёлым, прерывистым, а сердце гулко стучало в висках.

Она орала ему в лицо, срывая голос, выплёскивая всё, что скопилось внутри, надеясь, что в мир смерти он унесёт её послание. Чтобы все знали.

Знали, кто его убил.

Знали, что она жива.

Знали, что она будет мстить каждому, даже тому, кто лишь мыслью связан с ними.

Когда конвульсии мужчины затихли, Тэлли медленно разжала пальцы. Его тело тяжело опрокинулось назад, лишившись жизни. Она не сразу пошевелилась. Несколько долгих секунд смотрела на его лицо, запоминая, впечатывая в память эту сцену.

Затем неспешно достала нож. Острие блеснуло в слабом свете переулка, и она, не скрывая удовольствия, начала водить им по его коже, словно рисуя на теле одной ей известную карту.

Глава 10

Эл то и дело бросал взгляды на Тэлли, проверяя, пришла ли она в себя. Они направлялись в другую таверну: прежняя вряд ли располагала нормальной умывальной, а Тэлли явно требовалось привести себя в порядок — сейчас она выглядела так, словно искупалась в крови того ларина. Перед глазами Эла до сих пор стояла жуткая картина: Тэлли, тихо напевая какую-то странную мелодию, методично кромсает мёртвое тело. Хоть он и понимал причины её поступка, временами жестокость госпожи пугала даже его. Эл ощущал ту же боль, то же отчаяние, поэтому не мог её осуждать.

«Но иногда смерть сама по себе уже наказание», — мрачно подумал он.

Прокручивая в голове услышанное от Виттеля Крау, Эл иногда невольно покачивал головой, не в силах уложить в сознании мироустройство ларинов. Он хорошо помнил рассказ леди Ланиэт, матери его высочества, но в нём не было таких жутких подробностей.

«Или она сама этого не знала, или решила скрыть от нас, чтобы не пугать», — подумал он с сомнением. Вновь вспомнив историю Ланиэт, Эл отметил, что тогда о ларинах была лишь одна фраза, перекликающаяся с нынешними словами Крау: «Страной и столицей управлял Круг Близких, как они себя называли. Пятеро мужчин, обладающих огромной магической силой, творили свои законы и правила. Даже если это кому-то не нравилось, никто не мог противостоять их магии. Все восстания и беспорядки моментально подавлялись. Они были жестокими правителями: слабые мужчины служили им, а женщин они держали в рабстве».

Тогда Эл не воспринял это всерьёз, решив, что речь шла о далёком прошлом.

Но за тысячелетия почти ничего не изменилось. В Ларинии до сих пор правил Круг Близких, единственным отличием было то, что они начали избирать короля или королеву для церемониальных функций, предпочитая сами оставаться в тени.

Цветовая иерархия магии пришла к аури именно от ларинов, и там до сих пор её придерживались, но гораздо строже. Если у аури цвет уровня магии играл важную роль преимущественно при государственных делах, во дворце и законотворчестве, то в Ларинии он определял всю жизнь человека: рождённые с низким уровнем магии не могли занять высокое положение даже в мирских делах. Разделение по цветам было почти таким же, как у аури: жёлтый, низший цвет, принадлежал слугам; зелёный носили младшие помощники, воины, лавочники и прочие торговцы; синий — руководители мирных и военных направлений; фиолетовый — главные лорды; красный был исключительным цветом пятерых из Круга Близких; чёрный являлся королевским, хотя король ларинов и не обладал такой властью, какая была у короля аури.

В Ларинии было пятнадцать городов, каждый из которых подчинялся столице — Астриалю. По размерам центральный город превосходил Рокин и Тэмин вместе взятые. Крау упомянул, что там проживало не менее миллиона жителей, включая деревни и поместья в окрестностях. Это был крупнейший и богатейший город на всём континенте. Столица раскинулась на живописном берегу моря Лазури, а её земли граничили с территориями диких народов.

Ларины называли их ваурх. Судя по описанию, Эл понял, что это люди, похожие на эмеринов, совершенно лишённые магии, но при этом живущие гораздо дольше благодаря изменению крови, проведённому ларинами. Ваурх подчинили около трёх тысяч лет назад, и с тех пор они были рабами, выполняя самую грязную работу или становясь наложницами в гаремах лордов. Многие ларины ценили диких мужчин и женщин за особенную, экзотическую красоту и абсолютную покорность, которая не требовала контроля. Послушание и долголетие были «подарками», полученными ваурх от своих господ через магию крови. Племена ваурх обитали на самом востоке континента, и там ларины часто устраивали жестокую «охоту», в ходе которой уничтожали целые поселения и насиловали мужчин и женщин на глазах у их семей. Женщины ваурх не могли забеременеть от ларинов, поэтому отцы нередко отправляли своих сыновей на «охоту», чтобы те набрались опыта и развили необходимые навыки с женщинами ваурх.

Все мужчины, чей цвет магии был ниже фиолетового, находились в полном подчинении у высших уровней и обязаны были беспрекословно выполнять их приказы. Отказ карался смертью без суда. Женщины же и вовсе не считались за людей: они были рабынями, разменным товаром. Если кто-то проигрывал деньги или накапливал долги, расплата могла производиться женщинами. Ценность женщины признавалась только в одном случае: если уровень её магии был необычайно высок, не ниже фиолетового. Тогда ей разрешалось доказать свою силу в магической дуэли с