этот и сюда доползти в состоянии. Или ветром его случайно занесёт… и что тогда?… Мне, скажем. без разницы, но вот попутчикам моим явно не поздоровится!

Значит, пора уносить ноги!

Вскочив на козлы, я самым первым делом ударила короткой очередью из левого ствола прямо по лежащим поперёк дороги деревьям, с явным удовольствием наблюдая, как разрывные пули в мелкую щепу разносят огромные прочные стволы, одновременно с этим их поджигая. После взмахнула кнутом, и лошади понеслись вскачь, без малейшего колебания преодолевая возникший на месте преграды огромный жаркий костёр.

Крыс с духовыми трубками там уже не оказалось: погибли на месте или разбежались кто куда. Даже те, которые ранее по обе стороны от дороги в засаде таились и те дёру дали. Скорее всего, не под впечатлением от взрывов этих, вернее, не только из-за них. Куда больше, кажется, потрясла этих крыс таинственная и совершенно необъяснимая смерть ударных крысиных полчищ, в огромном количестве погибавших сейчас в лесной чаще.

А лошадки-то мои зубастые – какие молодцы! Так легко и безбоязненно сквозь огонь промчались! И я тоже молодец! Здорово в непростой этой ситуации сориентироваться сумела!

Но, оказалось, что поспешила я себя похвалить! Как сглазила!

Из кустов слева выскочило на дорогу не менее десятка человеческих (не крысиных, а именно человеческих) фигур, что меня и ввело в заблуждение. Даже разглядев в их руках короткие крысиные копья, я не сразу сообразила, что это крысолюды. А когда, наконец, сообразила, было уже поздно хоть что-либо предпринимать.

Крысолюды разом метнули копья, не в меня, разумеется, в лошадей. И те, жалобно заржав, моментально рухнули на землю. Наверное, наконечники копий тоже были смазаны ядом.

Карета остановилась столь резко, что я с трудом на ней удержалась, а крысолюды, повернувшись, разом бросились прочь. Но, прежде, чем они смогли достигнуть спасительных зарослей, загрохотал пулемёт моей правой руки, скашивая крысолюдов одного за другим.

Когда-то это были обычные человеческие дети, милые и непосредственные, как все малыши. Но теперь они ощущали себя именно крысами, да они и были крысами, только в ином обличии, а с крысами у нас началась война не на жизнь, а насмерть! И потому я никакой жалости к крысолюдам (а среди них, не только юноши были, но и девушки, кажется) я не испытывала, и прекратила огонь тогда лишь, когда последний из убегавших свалился безжизненно на землю. После этого я ещё некоторое время, молча и настороженно, озиралась по сторонам, и, хоть ничего опасного так и не усмотрела, всё же обратилась за помощью к скафандру.

«Сканирование окружающей местности! – отдала я ему мысленный приказ. – Основная задача: определения наличия либо отсутствия живых крыс. Глубина сканирования – до трёхсот метров».

Потом я подумала немного и добавила (тоже мысленно):

«Также определить наличие или отсутствие в пределах глубины сканирования живых людей или мутантов».

«Мутантами» для моего скафандра являлись именно жители посёлков, а людьми, соответственно, мои соплеменники.

«Крыс в пределах заданного расстояния не обнаружено, – был дан мне мысленный ответ. – Люди и мутанты тоже отсутствуют».

Ну что ж, уже хорошо!

Соскочив вниз с облучка, я легонько постучала в дверку кареты.

– Как там у вас дела? Все живы?

– Все живы! – послышался изнутри встревоженный голос Лики. – А что там произошло?

– Сейчас расскажу! – пообещала я и распахнула дверку.

Возничий и его молодой помощник сидели на полу (молодцы, правильно уяснили ситуацию!), а вот Лика об этом даже не подумала. Сидела на прежнем своём месте и с тревогой на меня смотрела.

– Что случилось, Вика?

– Лошадок наших укокошили! – сказала я и вздохнула. – Безлошадные мы теперь, пешие, то есть!

И добавила, прибавив в голос чуточку металла:

– Дальше придётся своими ножками топать! Так что, прошу всех покинуть карету!

Лика, немного поколебавшись, выбралась первой. Следом карету покинул помощник возничего, и самым последним выбрался возничий. Его, беднягу, аж пот обильный прошиб и зуб на зуб не попадал от страха.

– Ты, кажется, тут не раз проезжал, – обратилась я именно к возничему. – Дорогу эту хорошо знать обязан. Сколько до ближайшего посёлка осталось?

– Километра четыре или пять будет, – всё ещё дрожа и запинаясь, проговорил возничий, старательно утирая при этом пот со лба рваным рукавом поддевки. – Это если до Северо-Западного посёлка считать. А ежели до Гнилого распадка…

– До поселения № 1, – поправила я.

– Если до поселения, то ещё около трёх километров в сторону…

– Ничего, дотопаем! – бодренько произнесла я (в первую очередь, чтобы остальных как-то подбодрит). – Крыс поблизости не наблюдается, а если и появятся, то я их издали почувствовать смогу! Вернее, не я, а скафандр мой их сразу определит и мне сообщит тотчас же!

– А ты сейчас в кого стреляла? – спросила Лика, всё ещё боязливо озираясь по сторонам. – В крыс?

– Почти!

Я указала рукой на валящиеся в отдалении человеческие тела.

– Это же люди! – пронзительно и с какой-то даже истерикой в голосе выкрикнула Лика, с ужасом на меня уставившись. – Ты что, в людей стреляла?!

– В крысолюдов! – вместо меня пояснил Лике помощник возничего. – Это ведь крысолюды были, Повелительница?

– Точно, они! – сказала я и, заметив, что Лика всё ещё продолжает с ужасом на меня взирать, добавила: – Это крысолюды, понятно?! Они бы вас убили, не раздумывая даже, если бы я не вмешалась!

– Почему ты назвала этих людей крысолюдами? – В напряжённом срывающемся голосе Лики всё ещё продолжали звучать истеричные нотки. – И кто это такие, крысолюды?! Объясни!

Вот те раз! Оказывается, Квентин даже не удосужился сообщить своей возлюбленной, кто же такие крысолюды! Времени на это у сенатора не хватила или просто не посчитал нужным?

– Почему ты молчишь, Вика?! Объясни мне, кто такие крысолюды и почему ты их всех убила?! Причём, в спины им стреляла, когда они уже убегать начали!

Я уж хотела было вкратце рассказать подруге, кто такие крысолюды и откуда они, вообще, взялись, но вовремя вспомнила, что ещё одного брата Лики (погодка с ней) утащила в самом раннем детстве крыса-мародёрка. И как знать, не валяется ли и его труп среди всех этих неподвижных окровавленных тел.

– Потом объясню! – проговорила (вернее, пробормотала) я, одновременно с этим делая предупредительный знак помощнику возничего, пожелавшему, кажется, немедленно просветить симпатичную попутчицу и на этот счёт. – А теперь нам идти надо!

Тут я взглянула на тяжеленный баул с вещами в руках у Лики, потом вновь перевела взгляд на помощника возничего.

Симпатии к девушке проявляешь, молодой человек? Ну что ж, продолжай в том же духе!

– Понесёшь её баул!

Когда это моё приказание было выполнена, я, в последний раз