– Но тогда получается, что Черемнов знал про завещание? Ведь она убить Георгия не могла.

– Я больше, чем уверена, что он знал. Они – еще та парочка!

– Мне нужно кое о чем спросить Марту Игоревну, – заявил сыщик и быстрым шагом направился на кухню.

Повариха крутилась вокруг плиты, одновременно помешивая несколько блюд. Она немного пришла в себя и смотрела на визитеров спокойно, без испуга и волнения.

– Что-нибудь прояснилось? – поинтересовалась она, пробуя суп.

– Кто-то брал ночью чашку, а затем помыл ее и поставил не на то место.

– Значит, это не я ошиблась? – просияла женщина.

– Нет, вы здесь ни при чем. А таблетки свои вы уже не найдете.

– А куда они делись?

– Ими отравили Елену, – сказал сыщик и сел на стул.

Повариха открыла рот и побледнела.

– Вы не шутите? – едва выговорила она.

– Какие уж тут шутки!

– Но кто мог взять мои таблетки? Я теперь буду запирать свою комнату, – решительно произнесла она.

– Боюсь, это ни к чему. Преступник к вам уже не придет. Он свое дело сделал.

– А вдруг ему еще что-нибудь понадобится?

– Что, например?

– Не знаю.

– А вы давно носите линзы?

– Линзы? Но я вам уже сказала, что не ношу их. Мне намного комфортнее в очках. Тем более и надобности такой нет. Читаю я нечасто. А надевать линзы ради получаса чтения – глупо.

– Я так и думал, – кивнул Эрик.

Повариха в недоумении уставилась на сыщика.

– А кому вы говорили, что употребляете снотворное?

– Никому, – она искоса посмотрела на мужчину. – Что у вас за идеи такие? Что-то я никак вас не пойму.

– И не надо. А по поводу снотворного постарайтесь припомнить. Кто-то явно знал, что в вашей комнате лежат таблетки. Кстати, кто-то из домашних мучился бессонницей?

– Могу сказать абсолютно точно – нет. Молодежь не знает, что это такое. А хозяин и Вера Николаевна к концу дня так уматывались, что еле доносили головы до подушки. Шутка ли, каждый день вставать чуть свет, а ложиться почти за полночь. В доме вообще мало лекарств. Только витамины да травки.

– Неужели и давлением никто не мучился? – приподнял брови Эрик.

– Нет, хозяева вели здоровый образ жизни. Георгий Семенович хотел дожить до ста лет. Он все время об этом говорил. Вот и дожил, – и она поспешно отвернулась.

Эрик молчал и внимательно смотрел на женщину.

– Хотя как-то я говорила об этом Лене! – она вдруг вскрикнула от радости, и лицо ее запылало.

– О чем? – терпеливо спросил сыщик.

– Так о таблетках! Она мне пожаловалась, что иногда не может заснуть, если слишком устает. Ну, я ей и сказала, чтобы она шла ко мне, если будут проблемы. Я дам ей таблеточку для сна.

– Спасибо, вы нам помогли, – задумчиво сказал Эрик.

– А кто убийца-то? – простодушно поинтересовалась Марта. – Говорят, вы сразу способны его распознать?

– Преувеличивают, – равнодушно пожал плечами сыщик. – Я же не гений…

Но глаза его подозрительно заблестели.

– Эрик! Ты подозреваешь Марту? – спросила Мариша, когда они вышли из кухни и направились в кабинет Георгия.

– С чего ты взяла?

– Ты так расспрашивал ее по поводу таблеток и всего остального…

– Она не слишком хитра, чтобы провернуть такой план. Во всяком случае, говорить о том, что у нее были снотворные таблетки, точно бы не стала.

– А может, все наоборот? – Мариша посмотрела на сыщика.

– Что ты имеешь в виду?

– Может, она слишком глупа? У Марты тоже могла быть причина, чтобы убить Георгия. Мы о ней просто не знаем. Но причина могла быть. И Марта совершила это преступление. А вот ума, чтобы спрятать улики или промолчать в нужный момент, у нее не хватило.

– А зачем тогда подбрасывать упаковку от линз в комнату Лены?

– Я же говорю, не от большого ума. Помните, Лена говорила, что уже видела подобную упаковку в чьей-то комнате? Не могла это быть комната Марты?

– Не верится мне, что Марта причастна к этому преступлению. Уж слишком она проста для этого.

– Послушайте! – вдруг воскликнул Голубев. – А у меня появилась идея! Это могла быть сама Лена. Смотрите: возможность у нее имелась – она все утро провела в коридоре. Про таблетки она все знала. А линзы она носила сама. Поэтому и «не вспомнила», у кого видела упаковку. Как вам такая версия?

– А мотив?

– Мотив придумаем. Самое главное, что все сходится.

– Пока мотива нет, мы не можем обвинять девушку в таком преступлении, – заявил Эрик, бездумно глядя в окно. – А кроме того, как ты объяснишь ее смерть?

– Совесть замучила! – уверенно произнес следователь. – Скажешь, такого не бывает?

– Почему? Бывает, и очень часто. Особенно когда преступление совершается в первый раз и в угоду справедливости.

– Что значит в угоду справедливости? – удивилась Мариша. – Разве такое бывает?

– Бывает. Например, водитель сбил ребенка, а наказан не был. Тогда родственники могут совершить самосуд. Отомстят по полной программе, а потом поймут, что лишать человека жизни или здоровья – это огромная ответственность. И жить с этой ответственностью не представляется никакой возможности.

– Так ты говоришь о порядочных людях… – протянула Мариша.

– Да, о них.

– А наш убийца наверняка не такой.

– Откуда мы знаем? Вдруг это и правда была Елена. И не выдержав муки совести, она наложила на себя руки.

– Тогда она должна была оставить записку, – твердо сказала девушка. – Самоубийцы всегда так поступают.

– Много ты знаешь о самоубийцах! – хмыкнул Голубев. – А знаете, мне эта идея с Леной определенно нравится. Тогда я убиваю сразу двух зайцев: и убийца найден, и наказывать некого.

– Теоретически это и в самом деле удобная версия, – кивнул сыщик. – Но ты никогда не сможешь ее доказать.

– Так ты мне поможешь…

– Нет, – Эрик покачал головой. – И в первую очередь потому, что я в нее не верю.

– Как с тобой тяжело! – вздохнул Голубев. – Ладно, командуй, что будем делать дальше?

– Собирай народ. Мы приступаем к следующему этапу.

Второй раз за день гостиная наполнилась народом. Люди недовольно роптали и злобно посматривали на Эрика. Но тот не обращал на их взгляды никакого внимания.

– Господа, – начал он, и разговоры тут же стихли. – Вам придется потерпеть мое хамство еще раз. Я вынужден просить вас, чтобы вы провели в этой комнате пару часов.