– Хочешь борьбы, я – с тобой! – отозвалась Доротея. – Жду тебя вечером, и ты должна выглядеть ослепительно.

Графиня забрала коробку с лавандовым платьем и уехала домой. Елена осталась одна. Она принялась подбирать разбросанные по комнате наряды и вдруг догадалась, как ей начать новую самостоятельную жизнь: найти мистера Штерна и договориться с ним о поставках платьев в Париж.

Париж, Вена… Два эти слова не сходили с языка у княгини Багратион. Как всегда, в белом и прозрачном, Катрин разгуливала по персидскому ковру гостиной в новой квартире на улице Анжу. Александр с недоумением взирал на эту самоуверенную красотку и всё пытался понять, где же он ошибся.

– Свадьбу нужно отпраздновать в Париже, думаю, ровно через месяц, и сразу же уедем в Вену. Пока будет проходить конгресс, мы останемся там, а потом можем жить на две столицы: полгода проводить в Париже, а полгода – в Вене. Я нашла для нас прекрасный особняк с садом и уже договорилась с хозяином об аренде, там можно устроить новый салон – ты же знаешь, что в Вене мой считался лучшим. Почему не повторить этот успех в Париже? – Княгиня подошла к Александру, прижалась к нему всем своим роскошным телом и нежно проворковала: – Но мне хотелось бы, как и в первом браке, сохранить наследство Скавронских за собой.

Катрин взглянула на любовника прозрачными голубыми глазами и улыбнулась нежной улыбкой маленькой девочки, приворожившей Александра два месяца назад, а теперь безмерно его раздражавшей. Он мягко отстранился, прошёл к буфету, налил себе коньяку и проглотил сразу полбокала. Теперь Василевский даже не понимал, как его занесло в постель этой беспринципной блондинки, любящей в этой жизни только себя… Впрочем, с кем не бывает? Зачем мучиться сожалениями, если можно просто расстаться. Любовница ждала ответа. Ну что ж, сама напросилась!

– Я тебя внимательно выслушал и, признаюсь, очень удивлён, – начал Василевский. – По-моему, я твоей руки не просил, и на это у меня имеются очень серьёзные причины: я помолвлен. Поэтому твои планы – неосуществимы. Если тебя что-то не устраивает, можешь переехать отсюда, тем более что ты даже нашла куда. Насколько я знаю, материально ты вполне обеспечена, но, если нужно помочь деньгами, мы можем обсудить и это.

Княгиня побледнела и рухнула в кресло.

– Как «помолвлен»? С кем? Почему же ты молчал?! Мы везде бывали вместе, все знают, что я жила у тебя. Моя репутация безвозвратно погублена! – воскликнула она, картинно заломила руки, и по её персиковым щёчкам потекли крупные слёзы.

– Мою невесту зовут Елена Салтыкова, а что касается тебя, насколько я знаю, ты точно так же жила в Вене с Меттернихом, и тебя не останавливало, что он давно женат и у него есть дети. Ты же не думала, что это губит твою репутацию, почему же сейчас что-то должно измениться? Я считал, что ты обеспеченная, свободная женщина. Покойный князь Багратион признал твою дочь от Меттерниха, у тебя своё собственное большое состояние. Зачем тебе новый муж?

– А ты не можешь представить, что я просто полюбила тебя? – всхлипнула княгиня.

– Мне жаль, но я не могу нарушить данного слова! Так что выбери любую компенсацию, и обсудим твои требования, – предложил Василевский. Он смотрел в полные слёз глаза белокурой красотки и не верил ни одному её слову.

Потеряв след невесты, Александр вновь стал встречаться с женщинами, но выбирал самых доступных и нетребовательных. Подобные отношения его просто развлекали. Теперь он уже не мог поклясться, что чувство, испытанное им к Елене, было любовью, хотя и чувствовал, что это близко к правде. Тогда между ним и Еленой всё искрило страстью, а потом пришла всепоглощающая нежность, а сегодня Василевский холодно и равнодушно смотрел на представление опытной актрисы. Сравнивая «белую кошку» с той девушкой, которую он, наверное, любил, Александр в очередной раз пожалел о своей потере. Резкий окрик княгини прервал его размышления:

– Ты меня не слушаешь! – слёзы у Катрин высохли, и лицо исказила гримаса раздражения, превратившая крошку-девочку в жёсткую волевую даму. Голос её сорвался на крик: – Я не поленюсь тебе повторить, что я никуда отсюда не двинусь, уехать придётся тебе. Ты должен был раньше сказать мне о своих обязательствах, ты просто использовал меня. Я хочу получить достойную компенсацию, и пусть ею станет выбранный для нас дом. Ты должен мне его подарить!

– Хорошо, давай вернёмся к этому разговору завтра, – предложил Александр.

Он прошёл по анфиладе комнат в спальню и стал собирать свои вещи. Пока суд да дело, можно будет пожить на улице Коленкур в доме, купленном Алексеем Черкасским. Четверть часа спустя Александр уже погрузил в фиакр свой саквояж и отправился на новое место жительства. Поняв, что бывший любовник выполнит все её требования, княгиня Багратион повеселела. Она попросила Василевского пока сохранить в тайне разрыв их отношений, а когда граф согласился, потребовала, чтобы сегодня тот сопровождал её на приём в дом всесильного Талейрана.

Елена медленно шла по парадной лестнице дома Талейрана. Волнение не оставляло её. Что будет?.. Получится ли?.. Они с Машей так старались, чуть ли не два часа готовились к сегодняшнему выходу. Елена вспомнила о причёске, придуманной для неё месье Полем в первые дни после приезда в Париж, и попросила Машу причесать её точно так же. Теперь получилось даже лучше: отросшие волосы упругими локонами завивались вдоль лица, а закреплённые на макушке спускались золотистой волной на шею и плечи.

Сегодня Елена обновила вечерний наряд из струящегося «мятного» шёлка, а бриллиантовый гарнитур работы месье Нито, по её честолюбивому замыслу, должен был посрамить соперницу.

«Сама я себе нравлюсь, – мысленно признала Елена, – теперь нужно добиться, чтобы все наши старания оценил и Василевский».

Доротея встречала гостей в дверях салона и, увидев подругу, просияла.

– Отлично, дорогая! Будь добра, помоги мне.

Елена послушно встала рядом.

– Посмотри, что-то сегодня наша волчица появилась одна, – шепнула ей Доротея.

И впрямь, Екатерина Багратион, как всегда, невыразимо прелестная в белом муслиновом платье и в великолепных фамильных бриллиантах поднималась по лестнице в полном одиночестве.

– Добрый вечер, княгиня! Я всегда рада вас видеть, – заявила Доротея и с любезной улыбкой пожала гостье руку. – Я собиралась обсудить с вами письмо моей сестры Вильгельмины, герцогини Саган. Она начала принимать гостей в своём новом венском салоне. Вы же знаете, что сестра разведена и может делать всё, что ей заблагорассудится, и, чтобы она не скучала, её друг – австрийский министр иностранных дел Меттерних – придумал эту затею. У вас ведь, помнится, тоже был салон в Вене. Это действительно так интересно?

– Мне было интересно! – с ударением на первом слове заявила княгиня. – Но мой салон всегда считался самым изысканным, я принимала лишь лучших из лучших. Не знаю, сможет ли ваша сестра подняться до таких высот. Кстати, я возвращаюсь в Вену и, как только приеду, мой салон вновь откроет свои двери. Вам я, конечно же, всегда буду рада. Вы ведь приглашены на конгресс?