и спрятав в пластиковую капсулу, убрал в карман.

А потом сказал:

– Давай заценим.

И они заценили. Зять то дома остался, а Морон на роботакси вернулся в порт, а потом на ведомственном шаттле к себе на орбиту.

Внешне он выглядел обычно – специально проверял в зеркале, но двое суток вываливался в какие-то измерения и испытывал букеты, неизведанных прежде чувств и ощущений.

Объяснить это было трудно, то он испытывал какую-то робость, то напротив, неуместную решительность и уверенность в себе.

Хорошего, вроде, мало, но с другой стороны, в таком состоянии Морон совсем не замечал служебных напрягов.

Не хотелось спрятаться от взгляда капитана Ройтела, не было желания орать на ефрейтора Пима, жравшего за рабочим столом и оставлявшего крошки с синтетическим жиром.

Определенные плюсы были, тут без вопросов.

Именно в тот раз Морон рассказал зятю много чего, о чем следовало помолчать. И приключения с проститутками в дорогих кабаках, были самым безобидными, среди его прочих озвученных подвигов.

– Ладно, Шнерк, мы же родственники, давай как-то порешаем. За работу получишь штукарь.

– Штукарь за пятивекторный блок? Да ты знаешь сколько там работы? Да дело даже не в этом. Ты видишь, что я делаю?

Зять выразительно кивнул на экран терминала.

– И что ты делаешь? В игрушки играешь?

– Какие игрушки, болван?! Я тестирую финальную отладку нового подборщика!

– Но это же картинки.

– Это не картинки, это принципиальная схема – алгоритм. А с твоей задачей мне сейчас недосуг колупаться, мне до дедлайна двое суток осталось, если не успею, заказчик – очень крутой тип, может на счетчик поставить. Ты хочешь такого счастья для своей сестры?

Морон покачал головой и вздохнул. Это был запрещенный прием.

– Ну ладно, просто взгляни на мою задачу, чтобы составить какое-то мнение. Я может, тогда с этим делом к другому человеку пойду.

Зять понял, что просто так от родственника не отвязаться и следовало, хоть что-то соврать, чтобы он наконец убрался.

– Ладно, давай исходники.

Морон положил на стол чип с копией биоданных богатенького арестанта.

– «Джей-джей-си»? Братан, ты бы еще стопку кремниевых перфокарт притащил, – сморщился Шнерк, забирая чип и кладя на универсальную площадку приема данных.

Она могла расшифровывать широкий спектр стандартов, однако работала значительно медленнее, чем специальные порты.

– Этот формат уже полный отстой, сейчас все работают с «би-ти». Слышал о таком?

Ответить Морон не успел – на экране появились колонки цифр.

– Ой, да тут еще лопатить и лопатить! – сразу покачала головой Шнерк. – Давай, ты приедешь через недельку и тогда, быть может, мы забабахаем какой-то предварительный этап, а пока…

– Не бултыхай, предварительный этап здесь, – прервал зятя Морон и положил на стол еще один чип.

– Что здесь?

– Тут доки и начало ключа. Тебе нужно только его достроить.

Шнерк удивленно покосился на Морона. Уже то, что тот произносил такие термины было удивительно.

Бросив очередной чип на универсальную площадку, он увидел длинные столбцы развернувшихся позиций.

Видно было, что тут бились долго, системно, но – безнадежно. Прыгнуть выше своих четырех векторов было невозможно.

– Большая работа проделана, Ренди. Кто автор?

– Я и еще один человек.

– Ты и еще один… человек… – проговорил Шнерк, набирая быстрые комбинации и раскрывая все новые и новые архивы.

– Ну что, достроишь ключ?

– А как ты себе это представляешь? – покосился на Морона Шнерк.

– Не знаю. Тебе виднее.

– Давай расставим все точки над… У тебя штукарь с собой?

– Штукарь получишь, если сдвинешь дело. Сначала нужно биочип освоить, чтобы нам контрольная система поверила.

– Вон оно как!

Шнерк полностью повернулся к Морону.

– Чего ты на меня пялишься? Нету там миллионов, только шестьдесят тысяч на двоих. Двое нас с приятелем.

– Так вам шестьдесят, а мне – штукарь?

– А сколько ты хочешь, тридцать процентов?! – воскликнул Морон и вскочил со стула, при этом у него задергалась щека.

– Ладно-ладно! – примирительно закивал Шнерк. – С твоей половины штукарь и с твоего напарника еще штукарь. И мы прямо сейчас попробуем прорваться. Годится?

Морон опустился на стул и кивнул, придерживая щеку.

Посторонние полагали, что это нервная реакция, но это был трюк, которому он научился. Это хорошо действовало на запиравшихся воришек, пойманных на терминале. При их допросе Морона выставляли первым. Он орал, делал себе красное лицо, а потом хватался за пистолет и запускал дерганье щеки. Тут выскакивали «обеспокоенные коллеги», наваливались на него и перепуганный арестант тотчас же выкладывал все следующему – нормальному и доброму копу.

Так это работало тогда и также сработало в этот раз.

– Только давай сразу договоримся на берегу, Ренд, – произнес Шнерк, быстро набивая контактные пары архивных операторов.

Задачи такого рода пошаговыми методами не решались, поэтому перед началом загрузки новых данных, он удалял из работы все процессы.

– Ты о чем?

– Я о том, что мы сейчас хотим прыгнуть выше головы – с четырехмерным процессором, против пятивекторной задачи. У нас будет только четыре попытки. Я говорю тебе, чтобы ты потом не орал, что я тебя кинул.

– Постой, а больше попыток нельзя, что ли? Это за отдельные деньги?

– Нет, Ренди, четыре попытки нам диктует природа, понимаешь? Физические законы. Мы должны наработать поверхностное лептонное поле в межъядерных слоях процессора. А потом дать команду на расшифровку. Расход лептонного поля, это единица деленная на постоянную Кайвера в четвертой степени. Значит четыре раза дернулись и поле обнулено. Врубаешься?

Шнерк говорил, а на экране, повинуясь быстрым движением его пальцев на клавиатуре, мелькали полные и не законченные образы, колонки цифр, форматные таблички и какие-то каракули.

Этот процесс завораживал Морона.

– Ну, это… А если еще раз наработать эти лептоны? – спросил он.

– Не получится.

– Почему?

Шнерк прекратил манипуляции с клавиатурой и взглянул на Морона.

– Скажи, сколько раз ты можешь послать начальника?

– То есть… прямо по буквам?

– Именно.

Морон почесал в затылке, представляя себе реакцию капитана Ройтела. Ну, раз он конечно, простит, просто подумает, что Морон сдвинулся. На второй такой раз, поймет, что это не случайность и врежет с правой, как тогда Лансеру. А если и после такого дела послать его в третий раз… То, капитан сумеет убедить управление кадров, что такому психу в полиции не место.

– Ну, так что, Ренд?

– Думаю больше трех раз не прокатит.

– Вот! – со значением произнес Шнерк, довольный тем, что подобрал самую подходящую аналогию. – Вот тут примерно такая же ситуация. На единожды поданную задачу мы можем запустить лишь четыре попытки ее решения, и если не получим нужного результата, нового накопления лептонного потенциала для нее у нас не произойдет.

– А если подождать?

– Но