Поскольку, пока он не мог понять какое именно, пришлось перейти к массиву энергообеспечения, в котором имелось почти двести программных блоков с разделением на электричество и «позитронную жилу».

Здесь, со второго прохода Головин увидел промелькнувшие несоответствия. В двух местах.

При последующем прогоне попалось еще одно некорректное построение команд, съедавшее у сервера процента полтора от производительности.

– Ну, для теста, пожалуй хватит, – сказал Головин, останавливаясь и выделив строки с некорректными командами, отодвинулся от стола.

– Надо же, – удивился капитан. – А я полагал, что «Индастри» работают безупречно.

– Скорее всего так и есть, сэр. Эти шероховатости были внесены намеренно.

– Намеренно? – капитан взглянул на Головина с недоверием. – Зачем вносить эти, как ты говоришь, шероховатости в безупречный код?

– Чтобы прикрыть что-то более важное.

– А что может быть более важным?

Головин вернулся к регулировкам турбины и еще раз пролистав код, вызвал динамическую пиктограмму работы турбины с поэтапной привязкой к блокам программного обеспечения.

Ролик наглядно демонстрировал, как подключались команды умной программы, запуская тот или иной механический узел.

– Вот это что? – спросил он, указывая пальцем на один из узлов.

– Это? – переспросил капитан наморщив лоб.

– Заслонка! – пришел на помощь Найджел. – Топливная заслонка!

– А это тогда что? – спросил Головин указывая на точно такое же обозначение.

– Тоже, вроде, – сказал Найджел и поймав на себе взгляд капитана, пожал плечами.

– Вот! А в спецификации заслонка только одна, – заметил Головин выводя на экран нужную таблицу. – Одна, правильно?

– И что это значит? – спросил капитан, уже напрочь потеряв всю свою напускную значительность.

– Это значит, что через эту схему алгоритма у вас реализуется расход топлива с коэффициентом два.

– Два?!

– Ну, может быть не два, чтобы не так заметно было, но наверняка до полутора доходит.

– Но заслонка-то у нас точно одна, я ее видел! – напомнил Найджел. – Я раньше механиком служил.

– Да, прежде он был механиком, – подтвердил капитан.

– Заслонка одна, но в чипе вашей турбины прописан алгоритм с двумя. Таким образом ваша дорогостоящую программа, как может оптимизирует расход топлива, но на исполнительном уровне, турбина кушает за двоих.

– Но как какие-то незначительные, как ты говоришь, ошибки в оформлении кода могут прикрыть такое… безобразие? – спросил капитан.

– Скорее всего никак. Если кто-то выставит претензии скажут – человеческий фактор. Дескать, случайность, извините, бракоделы будут наказаны. Видимо и в других разделах программного пакета найдутся небольшие шероховатости, чтобы все выглядело ровно.

Капитан прошелся по тесному проходу, а затем, будто спохватившись, сказал:

– Я должен отлучиться! Подождите здесь!

И выскочил вон, в свою жилую каюту.

– Заволновался, – заметил Найджел и пройдя, сел рядом с Головиным. – Так что, похоже нас разводят?

– Наверное. Давно у вас эти поставщики?

– Давно. Они тут всем турбины устанавливают и обслуживают тоже.

– И, видимо, топливо тоже поставляют?

– В самую точку. Вот суки.

Найджел сокрушенно покачал головой.

– Выставите им претензию? – спросил Марк.

– Ты не знаешь Сэма. Это будет война.

– Сэм, это капитан?

– Да. Уже то, что он отправился за мундиром, говорит о многом.

– Так он отправился за мундиром?

– Сейчас сам увидишь.

И действительно, не прошло и пары минут, как капитан вернулся в темно синем мундире с золотыми погончиками и морскими драконами на рукавах.

Это была форма военного флота.

– Итак, господа, мы начинаем военные действия! – громко объявил капитан и Головин отметил, каким бледным теперь было лицо Сэма. Похоже, он действительно был готов начать войну.

– Сэр, а против кого мы будем воевать? – решился спросить Марк, хотя пока не представлял себе, что означает эта война.

– Против воров и жуликов!

– Но… я мог ошибиться… – начал было Головин, предприняв попытку раскачать решимость капитана и заставить его почувствовать неуверенность.

Такие фокусы они с одногруппниками бывало проделывали с неуступчивым преподавателями, которые на курсе слыли самыми жестокими в плане неудовлетворительных оценок.

Кто изначально придумал такую схему Головин не знал, ходили слухи, что ее подсказали студенты медицинского университета, филиал которого некоторое время существовал на территории экономической зоны.

Позже филиал закрыли, но схема психологической раскачки прижилась и ею успешно пользовались. Но только не здесь, где Головин был один, ведь у себя в училище этот спектакль они запускали целой группой.

– Старпом! Поднимай всех наших! И позвони Питу, он знает, где находится их контора!..

По лицу Найджела было ясно, что это гибельное решение.

– Сэр, у них охранное агентство с пятью сотнями вооруженных бойцов и взвод шагающих роботов… Мы не потянем…

– А я сказал – созывай всех! – перешел на крик капитан и Головин понял, что нужно что-то делать. Ввязываться в какую-то войну в первый день на новом рабочем месте ему не хотелось.

– Сэр, а что бы вы взяли за отсрочку военных приготовлений? – спросил он неожиданно и решительно поднялся с мягкого табурета.

– Чего-о? – угрожающе протянул капитан Сэм и выражение его лица напугало Найджела больше, чем война.

– Какова цена отсрочки от военных действий, сэр? – повторил Головин не будучи уверенным, что все это можно и нужно говорить прямо сейчас.

– Уймись, парень, капитан так решил! – вмешался Найджел, видимо пытаясь спасти Головина, ведь Сэм теперь выглядел совсем страшно. Его лицо посерело, черты заострились и он стал приседать, как дикое животное перед прыжком.

– Если вы остановите эту авантюру, я сообщу кое-что важное для вас и безопасности вашего судна! – в отчаянии прокричал Головин, понимая что отступать уже некуда.

«Дурдом какой-то! Бежать отсюда! Немедленно бежать!» – пронеслось в его голове, однако он не мог пройти к выходу минуя капитана, который между тем, как будто возвращался в нормальное состояние.

– Уточни… – прохрипел он, выпрямляясь.

– Сто тысяч оборотов! – выкрикнул Головин.

– Чего?

– Я это… – Марк встряхнул головой. Информация напирала и он не успевал ее переваривать. – У вас есть вал какой-то, он должен держать некоторое количество оборотов за секунду… Да?

– Старпом, о чем он говорит? – спросил капитан.

– Похоже про главный вал отбора момента.

– А чего не так с валом?

– С валом не так то, что… – Головин все еще получал информацию и даже жестикулировал, чтобы мысли в голове лучше укладывались. – Ага! Вот! Вал разрушится при скорости в сто тысяч оборотов, а это ненормально! Ненормально ведь, да?

В том, что сейчас говорил он был уверен не до конца. Кубитное видение заработало неожиданно и Головин будто стал свидетелем того, как раскаленные обломки вала разлетались по сторонам, прошивая кожухи и калеча силовые конструкции.

– У нас крейсерская норма сто тысяч. Форсажный режим – сто двадцать, – сказал Найджел, поглядывая на капитана и Головина.

– А с чего ты решил, что это случится? – спросил Сэм, угрюмо глядя на новичка. – Компания поменяла нам