Возможно, куда более полезной была другая находка — карта. Ксожалению (впрочем, стоило ли иного ожидать?), это была не карта Земли, аместная морская карта. На ней был изображен остров — вытянутый слева направо,изрезанный бухтами с севера и более ровный с юга. Были обозначены мели,какие-то окрестные островки, трассы вдоль берега и к этим островкам. Похоже,остров был немаленький — впрочем, у меня ведь вначале и мысли не было, что я нена материке. Судя по карте, центральная часть острова представляла собойпустыню, посреди которой я материализовался, а по берегам располагалиськакие-то города. В самом большом из них, называющемся Айрак, посерединесеверного берега, я, вероятно, сейчас и находился.

Будь я посильнее в географии, может, и сумел быпредположить, в какой точке земного шара нахожусь…

Карту я некоторое время изучал, потом вернул на место.Воровать, по сути, рабочий инструмент капитана было бы уж совсем свинством, даи нужды особой в такой карте я не видел.

Наверняка самым ценным на корабле был питающий электросетьцилиндр. Явно пришедший из древних времен этого мира, он должен был стоитьнемалых денег. Я некоторое время колебался. Но помимо моральных соображенийстоило принять во внимание и возможную реакцию капитана. Потеря такой ценнойвещи могла пересилить его страх. Нужны мне проблемы с местной полицией?

Нет, не нужны. Ограничусь мелочью.

Нацепив свой ранец, я вновь вышел на палубу, подошел кпирсу. Яхта была надежно притянута к обложенной плотными вязанками камышастене. Ну да, где им тут найти старые покрышки, играющие роль амортизатора внаших яхт-клубах… Я перепрыгнул на берег и почувствовал, как качнулся под ногамиостров. Ну надо же. И впрямь после пляшущей на волнах яхты кажется, будтокачается берег…

Я двинулся от пирса в сторону города. Мимо рыбачьих лодок, скоторых разгружали улов. Мимо праздно фланирующей компании подростков. Мимотолстого мужика, сурово выговаривающего двум повесившим головы здоровякам.

Некоторые в толпе были азиатами. Некоторые — европеоидами.Среди подростков мелькнули негр и, если мне не почудилось, мальчишка схарактерным лицом австралийского аборигена. Смешение рас и народов, новыйВавилон, построенный на обломках рухнувшего мира. Потомки тех, что спаслись…или были спасены и помещены сюда, к подножию небоскреба-веера…

Я старался не особо пялиться на окружающих. Все-таки иодежда, и мой вид должны были выдавать во мне чужака.

Впрочем, в одежде тут единообразия не наблюдалось, да ифизиономии были столь разнообразными, что вряд ли мои опасения имели под собойпочву.

Вон стоит, благостно щурясь на утреннее солнышко, местныйалкоголик в рваных штанах и грязной кофте с чужого плеча. Его хоть на улицуМосквы, хоть в подземку Нью-Йорка помести — везде будет как свой. Да и сам, возможно,не заметит разницы…

А вот тащит тяжелый мешок светловолосый и белокожий парень слицом таким аристократическим, что отмой его и переодень — можно смело на приемк английской королеве отправлять, затеряется в толпе лордов, сэров, пэров.

Нормально все. Сольюсь с толпой. Городок немаленький, тысячдвести — триста жителей наберется. Приезжие тут тоже встречаются, раз естьторговцы и моряки. Так что… сейчас найти приют, укрыться, отдышаться,потихонечку собрать информацию — и готовиться к походу в горы. Вряд ли кнебоскребу ведут проторенные дороги, но и каких-то особых кордонов ожидать нестоит. Функционалы здесь должны чувствовать себя спокойно.

Минут через двадцать я уже слегка ориентировался вприпортовой зоне. Здесь были склады (эх, хорошее место воткнуть таможенныйпортал, только нет на Земле-шестнадцать выходов в обитаемые города), нескольконебольших рынков, где как раз шла бойкая торговля утренним уловом, и жилыекварталы — явно не слишком роскошные по причине соседства с этими самымискладами и рынками. Впрочем, с моими скромными финансами в роскошные и смыслане было соваться. Как я понял из вывесок ресторанчиков и гостиниц, периодическипопадавшихся на пути, ночь в гостинице стоила, как правило, одну марку(впрочем, за оплату недели вперед предлагали заплатить всего пять), а поестьможно было за двадцать — тридцать копеек. Ну разумеется, не копеек, а ихместных аналогов. Почему мой функциональный «автоперевод» превратил местнуювалюту в марки, а марки разделил на сто копеек, можно было только гадать.Скорее всего абсолютно случайно. И мог я сейчас читать вывески как «Одна ночь —один юань, один обед — двадцать пять сантимо».

В конце концов я остановил свой выбор на маленькой гостиницев трехэтажном, но узком доме, втиснутом между более высокими и широкимизданиями. Может, мне понравилось, что эта втиснутость слегка напоминаластроения функционалов. А может, подкупило своеобразное чувство юморавладельцев, назвавших свою гостиницу «Рыжий конь без яиц».

Хотя, опять же, для местных жителей название скорее всегозвучало куда менее эпатажно: «Рыжий мерин».

Я вошел в звякнувшую колокольчиками дверь, осмотрелся. Это,пожалуй, был гостиничный ресторанчик, места для отдельного вестибюля просто ненашлось. Четыре небольших стола, стулья, за ними — лестница наверх. Крепкаярыжая девица, протирающая столы, повернулась ко мне и спрятала тряпку в карманфартука. Спросила:

— Завтрак?

— Я хотел бы у вас остановиться.

— Почему бы и нет? — ответила девушка. — А почему именно унас?

— Название понравилось.

— «Рыжий мерин»? Знакомы с папулей?

— Э… — Я растерялся. — Боюсь, что нет. А это… что… ну…

— Ну? В его честь, а вы как думали? — Девушка отправилась кшкафчику у стены, достала замусоленный блокнот и огрызок карандаша. — Знаете,сколько нас у мамы?

— Семеро? — предположил я зачем-то. Манера девушки общатьсябыла заразительной.

— Семеро? А одиннадцать — не хотите?

— Если все такие, как вы, то почему бы и нет. — Я нахальноулыбнулся.

Девушка подумала и тоже улыбнулась.

— Только при мамаше так не шутите, а то знаете что?

Я уже понял, что отвечать на вопросы не обязательно.

— На втором этаже мест нет? — спросила девушка то ли себя,то ли блокнот. — Нет? А на третьем тоже нет? А в мансарде жить будете?

— Буду.

— На день?

— На неделю.

— Пятерка.

Я молча протянул ей купюру, она была принята без всякихзамечаний и тут же исчезла в кармане фартука.

— Завтрак уже кончился, знаете?

— Нет, не знаю.

— А, ладно, есть хотите?

Я кивнул.