– Держись!– заорал Сварог во все микрофоны, отпустилрычаги и намертво вцепился в кресло.

Разбив ограду так, что брызнули во все стороны камни,ревущая глыба вырвалась с территории завода и принялась съезжать по отвесномусклону в ров.

Если быть откровенным, то Сварог самоубийцей не был. Онпросто из двух зол выбрал наиболее предсказуемое. Рассуждал он так: если людичто-то торопливо и старательно готовят у ворот, значит, всерьез надеются, чтоим удастся остановить великанскую машину; с другой стороны, машина должнавыдерживать рядовые и распространенные напасти, известные даже Монаху, если ужона столь великолепна и неуязвима, как ее расписывала Щепка. Значит, должнавыдержать и мутную зеленую воду, разрывающую на части отдельных человеков. Хотя– рассуждения рассуждениями, а сердечко все же екает…

Взметнулись вверх столбы воды, выдавленные тоннами металла.При взгляде в смотровую щель могло показаться, что попал на дно морское.Прикрытая невидимой и неосязаемой пленкой смотровая щель замутилась, как стеклоиллюминатора, накрытое волной. И не действовало! Не действовала ни на машину,ни на людей в ней та смертоубийственная магическая начинка, какая быларастворена в тлетворной зеленой водичке!

Вот чего не боялся Сварог, так это того, что машина невыкарабкается по противоположному склону на берег. Он уже понял, что такиепрепятствия этому левиафану по плечу… или, вернее, по гусеницам и по движкам.Никак не может быть по-другому. И стальная громада, проехав по дну рва,принялась взбираться наверх.

Танк «Буреносец», он же «Стеклянный дождь», въехал на склон,и на пути ему попалось дерево. Это был дуб совершенно чудовищных размеров – толи сам вымахал таким, честно отстояв на этом месте пару сотен лет, то ли сталмогучим при помощи и при посредстве неорганического колдовского удобрения.Дерево, за многие годы разбросавшее вокруг себя тысячи корней, выдержало первыйнатиск, не рухнуло, а лишь наклонилось, лишь некоторые листья сбило с ветвей. Авсе потому, что танк еще карабкался по склону и не нажал на дуб всей своеймноготонностью.

Гусеничная лента взрывала зацепами камни. Камни крошились,но зацепы упорно вонзались все глубже и глубже, до полного сцепления с грунтом.Ревел на повышенных оборотах двигатель. Передний броневой лист, упираясь вствол, толкал его мощью неисчислимого количества тонн.

Сварог вдруг понял, что в полный голос орет:

–Броня крепка и танки наши быстры,

И наши люди мужества полны!

Громят врагов советские танкисты,

Своей великой родины сыны!

Танк, скользя по стволу плавным подъемом передней части,взбирался на дерево, наезжал на него, увеличивая рычаг давления. Дуб сталсдаваться, уже пошли по земле трещины. Приподнялся верхний пласт почвы,показалось змеиное переплетение корней, облепленное землей, глиной и камнями. Идерево капитулировало. Раздался треск, хруст сучьев и глухой удар ствола оземлю. Махина переползла через поверженный ствол, ломая сучья. Пошла дальше побездорожью, но в направлении шоссе.

А вот теперь точно: если кто еще и висел на обшивке,попадали, как груши с местной яблони. То бишь спелыми сливами. Сварог уже непел, а декламировал, и не в полный голос, а почти что шепотом:

–Гремя броней, сверкая блеском стали,

Идут машины в яростный поход.

Нас в смертный бой послал товарищ Сталин,

Клим Ворошилов смело в бой ведет.

– Что это было?– раздался в шлемофоне едва слышныйголос.

– Вы имеете в виду песню, мастер охранитель?– веселоспросил Сварог.

– Я имею в виду другое.

– Выражаясь военным языком – это было форсированиепрепятствий. Испытание машины в условиях, приближенных к боевым. Кстати, исобственно боевые, полагаю, не за горами. Думаю, за нами сейчас снарядятпогоню. Может быть, не сразу. Может быть, сперва они хорошенько подготовятся. Ксожалению, танк могуч, но тихоходен, они запросто настигнут нас на быстроходноммобиле… А где Монах?

– Тут я. Вроде позакрывал все люки, хотя наползался. Весьободрался и набил синяков,– отозвался в наушнике полицейскийагент.– А потом заплутал – в здешних лабиринтах. Чего тут только нет…

– Меня больше интересует, чего тут только есть,–жестко сказал Сварог.– Что с вооружением?

«Буреносец» наконец выбрался на шоссе – не только полностьюзанял его в ширину, но еще и прихватил обочину. Да, со встречным транспортомникак будет не разминуться… Зато уж точно никто не обгонит!

– Да есть кое-что,– обнадежил Монах. И тут же лишилнадежды: – Только я напрочь не разумею, как эта бесовщина работает…

Самому бы надо посмотреть, да на кого рычаги оставишь…Ладно, ничего не попишешь. По крайней мере защита от магии работает, а этоважнее всего остального.

– Нас не преследуют, масграм?

– Позади нас дорога пуста,– четко, по-военному ответилГор Рошаль.– Впереди тоже никого. И ничего.

– Вот и славно,– сказал Сварог.– Конец связи.

До Города-на-Заре добрались без происшествий. Двигатель незаглох – как полагал Сварог, запас хода этого колосса исчисляется не каким-тодесятком лиг и прочих кабелотов, а возможно, даже и не сотней. Не исключено,что двигатель из тех, что так любили изобретать на его первой родине,– тобишь двигатель вечный. Ну, или почти вечный: детали-то изнашиваются…

По ровному шоссе танк шел быстро. Понятно, не как гоночныйавтомобиль, все ж таки масса ого-го, но для такой громады – вполне дажерезвенько. К тому же сзади никто не догонял и спереди дорогу никто неперегораживал, магические пушки напрямую не выкатывали, со связкой магическихгранат наперерез не выбегали. И это спокойствие на дорогах не могло ненастораживать.

Если не нападают, значит, тщательно готовят нападение. Ой,не верится, что Щепка и ее верные слуги махнули рукой на свою главную ипоследнюю надежду. Мол, угнали и угнали, значит, не судьба нам прокатиться.Нет, они должны умирать за этот танк. А раз пока не умирают – значит, ждисюрприза в любой момент. Блин, хуже всего иметь в противниках создателейвсяческих конструкций и агрегатов: кто, как не они, знают все слабые сторонысвоего детища, все его ахиллесовы пяты.

Усилием воли Сварог отогнал от себя мысли черные,переключился на раздумья более приятные: «Вот и решение проблемы номер один.Что-что, а этим бронированным монстром можно расчистить стройплощадку от грудыбесполезного хлама под названием “Искупитель”. Сработать, как бульдозером.Правда, что делать дальше, непонятно… Но остается надежда на вооружение, скоторым Монах так пока и не разобрался… Собственно, ясно, почему не разобрался:мало он имел дела со сложным оружием. В годы своего лиходейства по большимдорогам он, помнится, ходил со складнем. Да и на полицейской службе вряд листалкивался с чем-нибудь посложнее револьвера с магическими пулями… Эх, на когобы переложить рычаги и вдумчиво осмотреть здешние башни!»