Это было невыносимо, и ей хотелось заявить ему об этом прямов глаза. Отказаться подписывать что бы то ни было.

Отвергнуть его грубое, равнодушное предложение вступить сним в брак и пообещать вместо этого продать ранчо Уолтеру Крауну, чтобывозместить «дяде Оуэну» его чертову выплату по закладной.

Но она не могла себе это позволить. Ее гордость, пусть"задетая Джеком, настоятельно требовала повергнуть Крауна во прах.

— Идите и отдохните, — повторила она. — У васбыл неудачный день.

— Я буду в кабинете. — Он вдруг улыбнулся —измученной улыбкой. — Я привел вас в ярость?

— Меня приводит в ярость Уолтер Краун. И я сердита надедушку и мистера Брэддока. Но вы? — Тринити взяла его руку ипоцеловала. — Вы мой герой, сэр. Вы забыли об этом?

Она думала, что это вызовет у него улыбку, если не мир всердце, но вместо этого с лица Джека исчезли последние следы недавнейрешимости. Пробормотав: «Вы заслуживаете лучшего», — он вышел из комнаты,предоставив Тринити размышлять, как они оба переживут этот злосчастный союз.

* * *

Тринити оделась к обеду просто; она собиралась действовать вточном соответствии с планами Джека, какими бы они ни были. Она сказала ему чтодумала: он ее герой, потому что отказался позволить Крауну торжествоватьпобеду.

Он был ее героем и потому, что предпочел, чтобы она вышлазамуж за него, а не посылала Брэддоку депешу с просьбой о новом претенденте,совсем чужом для нее человеке. У них обоих есть основания опасаться этогобрака, но они по крайней мере относятся друг к другу с уважением и испытываютвзаимную физическую тягу, вполне нормальную. Значит, можно надеяться, что ихпервая брачная ночь, как бы Тринити ее ни страшилась, окажется вполнепереносимой.

За обедом Джейни, как всегда, весело и неумолчно болтала, аее старшая сестра то и дело перебивала ее насмешливыми замечаниями. Луиза быламолчаливой, но выглядела довольной, молчал и Ники, он ел с аппетитом, неподнимая глаз от тарелки. Никто, кажется, не замечал мрачного настроения Джека,но если кто и замечал, то, видимо, приписывал это усталости после долгойверховой поездки и не считал нужным высказываться. Тринити со своей стороныследовала примеру Ники и молила небеса, чтобы поскорее кончились и трапеза, ивечер.

— Можно мне уйти? — спросила Джейни, привстав состула еще до того, как слова сорвались у нее с языка. — Пора кормить моихдеток.

— Погоди минутку. — Джек откашлялся, в то времякак все члены его семейства уставились на него вопросительно. — Я долженкое-что сообщить вам и уверен, что это вас всех очень обрадует.

— Ты нашел сундучок с драгоценностями? — спросилаДжейни. — Где он был? Мы искали везде! Даже в тех местах, куда не велятходить.

— Этого не может быть, — возразила Мэри. —Джека целый день не было дома. Он, наверное, что-нибудь узнал в городе.

— Или в приюте для сирот, — предположила Луиза;она вспыхнула и обняла Ники за плечи. — О Господи! Джек?

Тринити съежилась, заметив проблеск надежды в глазах у Ники.

— Нет-нет, ничего похожего! — поспешила сказатьона.

— Ну-у, вы уже знаете, — обиженно протянулаДжейни. — Джек никогда не говорит секреты мне первой.

— Это потому, что ты не умеешь их хранить, —рассмеялась Мэри.

— Могу!

— Довольно! — Джек строго посмотрел насестер. — Вместо того чтобы обмениваться догадками, лучше послушайте меня.

Теперь девочки уставились на Джека так, словно у неговыросла вторая голова, потом Луиза пробормотала:

— Значит, новости плохие. Жестоко с твоей стороныпонапрасну обнадеживать Ники, Джек.

Джек готов был огрызнуться, но сдержал себя, глубоковздохнул и сказал, подчеркивая тоном голоса каждое слово:

— Если я это сделал, прошу прощения. — Онулыбнулся мальчику. — Мистер Эверетт просил передать тебе привет.

Ники кивнул со стоическим выражением лица.

— Продолжайте, Джек, — мягко напомнилаТринити. — Все слушают вас.

Он откашлялся еще раз.

— Как я уже говорил, новости хорошие. За последниенесколько недель мы все полюбили Тринити…

— Мы остаемся! — Джейни вскочила со стула ивзлетела к Джеку на колени. Обняла его изо всех сил и выпалила:

— Это самый лучший сюрприз! Я так не хотеларасставаться с моими поросятами. Ну и… — Тут она вежливо улыбнуласьТринити. — И с вами тоже.

Тринити улыбнулась в ответ:

— Я тоже очень рада. Мне по многим причинам хотелось,чтобы вы остались, и одна из них — эти вот наши обеды. Если бы вы уехали, мнебы их ужасно недоставало.

— Сядь, пожалуйста, на свое место, Джейн, — сказалДжек, спуская девочку с колен на пол. Джейни послушалась, а Джек приподнял однубровь с притворной угрозой. — Мне следовало предупредить вас, что у менядва сообщения. Да, мы остаемся здесь по крайней мере до конца года.

Джейни взвизгнула в новом приступе восторга, а Мэри сказала:

— Я тоже очень этому рада, Джек. Мне очень не хотелосьоставлять Тринити одну с этими отвратительными Краунами, которые хотят отобратьу нее ранчо.

— Они не все отвратительные, — напомнила ей Луизаи обратилась к двоюродному брату:

— Это очень хорошая новость, Джек. А другая какая?

Джек поморщился и встал, держа в руке наполовину полныйбокал. Переглянулся с Тринити.

— Мисс Тринити Стэндиш оказала мне честь, принявПредложение выйти за меня замуж.

Мэри и Луиза охнули в унисон, а Джейни спросила:

— Что это значит?

— Это значит, детка, что мы с Джеком решили стать мужеми женой, — ответила девочке Тринити.

Джейни сдвинула тоненькие брови:

— Но я это знала.

— Как это?

— Мистер Брэддок заставляет людей жениться, даже еслиони этого не хотят. Поэтому Эрика и убежала.

— Это не имеет никакого отношения к Эрике. И к мистеруБрэддоку тоже, — строго ответил сестренке Джек. — Я приехал сюда поделовым соображениям, чтобы сделать инвестицию, а вовсе не за невестой. Но мнеповезло, всего за две недели я и дело сделал, и невесту нашел. Ясно?

И снова девочки и Ники вперили в него изумленные взгляды.Вес молчали до тех пор, пока Тринити не потянулась к Джеку через стол и непохлопала его ласково по руке.