— Мы с Джеком надеемся, что вы все так же радуетесьэтому, как и мы с ним.

— Вы рады выйти замуж за брюзгу, который делает всемвыговоры за столом? — проворчала Луиза. — Я бы никогда этого несделала, даже за спасение тысячи ранчо.

— Ш-ш, — шикнула на нее Тринити, не осмеливаясьдаже взглянуть на Джека. — Нехорошо говорить такие вещи, Луиза.

— Вы его любите?

— Да. — Тринити покраснела. — Больше, чем тыможешь себе представить.

— Об этом я тоже знала, — шепнула Джейни на ухоМэри. — Я много раз видела, как они целовались.

Тринити ее услышала.

— В амбаре? — спросила она.

— В кабинете у вашего дедушки. — Джейни прищурилаглаза, такие же зеленые, как у брата. — Значит, вы его и в амбарецеловали?

Тринити рассмеялась с неожиданным для себя облегчением.

— Боюсь, что да. Видишь ли, он очень красивый.

— Джек, — обратилась к кузену Луиза с теплойулыбкой, — прости меня. Я ведь не знала.

— Все в порядке, — заверил он. — Ты рада?

— Это очень романтично. — Луиза протянула руку заспиной у Мэри и сжала плечо Тринити. — Будет большая свадьба? С гостями итанцами?

Тринити взглянула на Джека, он кивнул и сказал:

— Свадьба будет очень славная, но скромная. Ведь непрошло и полугода с тех пор, как Тринити потеряла дедушку.

— Но гости будут?

— Да, кое-кто из соседей.

— Можно я приглашу Рэнди Крауна? — У Джека отвислачелюсть, и Луиза поспешила добавить:

— Я знаю, что его отец и брат вели себя ужасно.Сомневаюсь, что они явились бы, даже если бы их пригласили, но Рэнди оченьславный и добрый мальчик…

— Я знаю, что он произвел на тебя хорошее первоевпечатление, Луиза, но пригласить его невозможно. Это исключено, —перебила ее Тринити, все еще опасаясь реакции Джека. — Не волнуйся,партнер для танцев у тебя будет, ведь все букару уже вернулись.

— Я хочу танцевать с Рэнди. — Луиза отвернулась отДжека, который угрожающе хмыкнул, и обращалась теперь исключительно кТринити. — Он не похож на своих родственников. Я с ним недавно виделась.

Тринити вспыхнула:

— Где? Когда? Ох, Луиза, о чем ты только думала?

— Я была в полной безопасности. Я лишь должна былапопросить его поцеловать меня в первый раз.

— Тринити спросила тебя, где все это имеломесто! — загремел Джек, и выражение лица у него было убийственное. —Я хотел бы услышать ответ на этот вопрос.

— Когда он в первый раз приезжал сюда, я рассказала емупро наш пикник на горке. Я сказала, что постараюсь уговорить Тринити взять менятуда на следующий день, и Рэнди обещал меня встретить. Потом… — Луиза прикусилагубу и немного помолчала. — Потом вышла эта ужасная драка между тобой,Джек, и его братом, и я не посмела просить Тринити, но не хотела огорчатьРэнди…

— И ты убедила Клэнси, что хочешь посмотреть вподзорную трубу на то, как ковбои управляются со стадом.

Иными словами, ты солгала.

Луиза собиралась что-то ответить, потом просто пожалаплечами.

— А после того?

— Он приходит ко мне, когда все уже спят. Простопоговорить, — поспешно добавила она.

— Как удачно, что ты устроилась спать накрыльце, — протянул Джек. — Это разрешение отменяется с сегодняшнеговечера. Для всех.

— А где будет спать мальчик? — сердито спросилаДжейни.

Джек резко повернулся к ней.

— Его зовут Ники. Он будет спать в одной из комнат длягостей. Ты и Мэри вполне уместитесь вдвоем в одной спальне. Ясно?

— Ты противный, мы все тебя ненавидим!

Луиза вскочила со стула и в слезах побежала к лестнице.

Губы у Джека сложились в прямую, жесткую линию.

— Джейни, ты можешь пойти и навестить твоих поросят,если Мэри согласна тебя сопровождать. Ники!

— Да, сэр?

— Ты мог бы пойти вместе с ними, чтобы оберегать их?

— Да, сэр.

— Благодарю тебя.

Джек подождал, пока дети удалятся, и обратился к Тринити:

— Вроде бы все сошло хорошо, вам не кажется?

— Мне кажется, вы очень устали. В оправдание вамдобавлю, что поведение Луизы было неблагоразумным, если не сказать опасным.

— Спасибо вам за это. — Он нерешительноулыбнулся. — И за то, как вы ответили Луизе на вопрос, любите ли вы меня.

— Я люблю все, что принадлежит вам. Даже Луизу, хотяона истинное испытание. Не хотите ли вы подняться наверх и уснуть, Джек? Япозабочусь о том, чтобы все вовремя улеглись в постели.

Джек отодвинул свой стул от стола.

— Я буду в кабинете. Когда Джейни вернется, попроситеее зайти ко мне.

— Можно спросить зачем?

— Нет никакой необходимости ее защищать. Я просто хочупопросить прощения наедине. Ох, слишком уж часто мне приходится проситьпрощения, — добавил он, обращаясь скорее к себе, а не к Тринити.

Она хотела сказать ему, что незачем просить прощения за своючеловечность и за те обстоятельства, в какие он попал из-за Эйба Стэндиша,Рассела Брэддока, Краунов, Луизы и, главное, из-за нее самой, Тринити. Но онапонимала, что он нуждается не в утешении, а в отдыхе.

Настанет утро — и вернется прежний Джек. А если нет, еслитеперешнее настроение сделается постоянным, она предложит ему уехать ради егособственного блага и во имя спасения собственной гордости.

Потому что она подозревала, что не вложенные деньги или, кпримеру, неблагоразумие Луизы более всего тяготят Джека. Его тяготитперспектива женитьбы на женщине, которую он не любит и которая напоминает ему ожестоких поступках красивой, своевольной девушки, разбившей его сердце. И хотяТринити сочувствовала его несчастью, она не хотела брать на себя вину за негодаже ради спасения ранчо деда. Лучше выйти замуж за совсем чужого человека.

* * *

— Джек? — Джейни просунула голову в дверь кабинетаи объявила с чувством исполняемого долга:

— Тринити велела мне зайти к тебе.

— Иди сюда.

Он похлопал себя по колену и был рад, что лицо у Джейнисразу повеселело; она вбежала в комнату и быстро уселась Джеку на колени.Крепко, изо всех сил своих тоненьких ручонок обняла его и сказала: