– Не могли бы вы предупредить графа Местрийского, что я у вас и приеду через два часа?

– Ночью? – ужаснулся Эллан. – Нет, не допущу! – решительно заявил он, сжав мои ладони. – Помилуйте, это небезопасно! Вижу, вы даже без медальона… Нет, и не просите!

Я поняла, что возражать бесполезно. В глазах лорда таилась непреклонность, он перестал играть роль женского угодника. Навсеи только с виду мягкие, а внутри – камень. Геральт придет в бешенство. Без вариантов. Да и ночевать в чужом доме…

– Все в порядке, – тепло заверил лорд и крикнул слуг. – Не нужно переживать, вы меня не стесните. Геральта Свейна тоже не надо бояться. Если он вас любит, не станет сердиться по пустякам. А если вдруг начнет, просто топните ногой.

– Но…

– Вы леди, смело ставьте его на место.

Помнится, когда мы встретились впервые, на балу, на меня велась охота. Десятки магов и не меньше дюжины некромантов жаждали заполучить девственную наиви, чтобы выкачать из нее силу. К чести Эллана, он остался в стороне от гнусной облавы. Теперь вот учил правилам поведения в новом статусе.

Лорд еще раз заверил, что я его не стесню, наоборот, скрашу одиночество, и склонился над рукой, чтобы запечатлеть поцелуй. Взгляд лорда упал на кольцо Филиппа. Эллан одеревенел, замер в полусогнутом положении. Лицо превратилось в каменную маску, утратив приветливость и радушие. Лорд поспешно отступил, заложив руки за спину.

– Простите, миледи, – глухим, полным светского холода голосом произнес Эллан. – Я не знал.

Чего не знал, почему я вдруг стала прокаженной? Я растерянно переводила взгляд с Эллана на кольцо. Между нами словно черная кошка пробежала. В воздухе закружились невидимые снежинки. Я зябко повела плечами. Губы против воли плаксиво дрогнули. Я рассчитывала на поддержку, так рвалась к Эллану, а он… Захотелось развернуться и уйти. Плевать, что за окном ночь, доберусь как-нибудь, не пешком же пойду.

Чувствующим не нужно ничего объяснять. Эллан улавливал любые эмоции и правильно определял их причину. Нахмурившись, он шагнул ко мне, замер, беззвучно шевеля губами. Голубые глаза поймали мои. Показалось, лорд силился заглянуть в душу. Взгляд медленно, но верно теплел, прогоняя мертвенное безразличие.

– Давайте поговорим в гостиной за бокалом вина? – предложил Эллан. – Только я все равно переоденусь, а то неловко.

Из голоса исчез холод, на смену ему пришла сердечность. Так, наверное, разговаривают со старыми друзьями и любимыми учениками.

– Перед лекарем не облачаются в парадный наряд, – заметила я. На душе сразу так легко стало, рухнули стены условностей. Минутная обида улетучилась. – Мне ведь нужно вас осмотреть.

– Тогда давайте до беседы. – Ни слова возражения. – Где вам удобнее?

Эллан деловито огляделся и обменялся со слугами парой скупых жестов. Те кивнули и растворились в глубине дома.

Лучше всего, конечно, в спальне, но пристойно ли? Возможно, Эллану придется раздеться, лечь на кровать, а мне – склониться над ним. Геральт точно не одобрит. С другой стороны, лорд нездоров и никогда не проявлял ко мне физического влечения. Не мучиться же с креслами только из-за условностей!

– Хорошо, – кивнул лорд.

А ведь я вслух ничего не сказала! Глянула исподлобья на собеседника. Как прикажете понимать, Эллан Марон? Вы не только эмоции способны угадывать? Недаром я опасалась людей, подобных вам.

– Все Чувствующие – менталы, – пояснил виновник треволнений. – Одно неотделимо от другого. И не беспокойтесь, у меня и в мыслях нет обладать вами, только любоваться. Вы первая наиви, к тому же блондинка, которую я вижу. При виде диковинок мужчины становятся как дети, не судите строго.

Он покаянно улыбнулся и чуть склонил голову. Вот как на такого сердиться? Я тоже не смогла.

– Значит, среди навсеев совсем нет светловолосых?

И ведь правда, не встречались на столичных улицах блондины и блондинки. Помнится, мой цвет волос в свое время стал темой бурного обсуждения, да и Геральта привлекла именно внешность. Та самая диковинка, о которой говорил Эллан. Сам он, действительно как ребенок, не отводил от меня глаз, то по плечику взглядом стрельнет, то сбоку зайдет, чтобы полюбоваться изгибом спины. Странно, но неловкости я не чувствовала, наоборот, нравилось. Тем самым лишенным порочности восхищением. Эллан не жаждал уложить меня в постель, подчинить, он видел во мне не куклу для услад – ну, так мне казалось.

– Навсеи от природы смуглые и темноволосые. Если даже привести златокудрую наложницу, дети все равно пойдут в отца. – Лорд снова принял строгий вид. – Это закон природы. У нас рождаются только брюнеты и шатены. Можно и мне спросить?

Я разрешила. Даже интересно, о чем желает знать Эллан. Казалось, для членов Совета секретов нет.

– Как давно вы невеста Филиппа Соурена? В свете недавних событий – опрометчивое решение. Он ничего не даст вам как муж, лучше верните кольцо и дождитесь казни Элизы Свейн, – посоветовал лорд.

Откровенно! И дерзко. Странно, здесь вроде бы не принято указывать дамам. Я нахмурила брови и потребовала объяснений.

– Я взял на себя смелость предупредить. – Эллан вновь предложил опереться на свою руку. – Во-первых, как Магистру магии, учителю, мне дозволено поучать. Во-вторых, вы слишком неопытны и выросли в других традициях. Но раз не желаете слушать, больше не стану давать советов.

Мы поднялись на второй этаж. Площадка оказалась широкой, с канделябрами на высоких ножках по углам. Горели только два – ровным синим магическим пламенем, создавая таинственный полумрак.

– Пожалуй, сначала уведомлю графа. – Эллан выпустил мои пальцы и облобызал воздух над ними, извиняясь за дерзкий поступок. – Я уже должен ему один поединок, второй может стать фатальным.

Думала, лорд оставит меня на лестнице – нет, я вместе с ним миновала еще один пролет. Тут каменные плиты устилал мягкий ковер, а канделябры заменяли парящие в воздухе шары. Эллан чуть прибавил мощности одному из них и указал, куда плыть. Шар покорно переместился в нужную точку, освещая дорогу.

– Здесь жилые покои, – пояснил лорд. – Комнаты хозяев и гостей. Замок старый, планировка запутанная, поэтому я вас проведу. Сначала ко мне в кабинет. Пусть Геральт Свейн убедится, что вы в безопасности, не опоены и не околдованы.

– Но почему он должен вообразить такое?

Геральт не параноик, не сумасшедший, с чего бы ему в голову пришли подобные фантазии?

– Видите ли, Дария, – Эллан замялся и настороженно заглянул мне в глаза, – позвольте мне вас так называть. Но если вам неприятна фамильярность…

Я поспешила стиснуть руку лорда, чтобы тот не воображал глупостей. Тот понял и продолжил:

– Так вот, Дария, любовник жены – вы ведь в курсе моих отношений с Элизой – может возжелать мести. Или, если связь вызвана не страстью, попытается завязать отношения с новой женщиной нужного человека. То есть с вами. Откуда Геральту Свейну знать, что у меня на уме?