Он сейчас согласился бы на что угодно, лишь бы тот суеверный ужас, охвативший его в лесу, отступил. Денис даже спросил, какие у Хельмы есть самые забористые грибы, чтобы нажраться и забыться, но был обруган и послан в кладовку за солониной.

— У меня складывается впечатление, что все городские приезжают к нам за ЛСД, — послышалось Денису из кладовой, брюзжание Зои, — не ровен час крупные фирмы наркотуры начнут организовывать.

— Да нет, он нормальный парень, — принялась выгораживать его Хельма, — чудной только немного. Приехал сюда учителя искать, не твоего ли Славу, кстати?

— Откуда он про него знает? — настороженно спросила Зоя.

— Как откуда? Он же из Питера, как и гуру твой новоявленный.

— Зря вы так скептически о Святославе, — обиженно промямлила женщина, — он знаете какой…

— Знаю, знаю, — посмеялась Хельма. — Денис, кончай подслушивать и тащи солонину, да луку прихвати, — гаркнула она неожиданно, и парень поспешил вернуться в кухню.

Стол уже был накрыт, женщины ждали только его возвращения. Денис выложил принесённое мясо и принялся нарезать его тонкими ломтиками, пока Зоя раскладывала по мискам гречу. Она по-новому вдумчиво разглядывала его, пытаясь, видимо, выискать в чрезмерно красивом лице приезжего стремление к духовной жизни: то самое, что она старалась взрастить в пьющем муже.

Ели они молча, а когда закончили, Хельма заявила, что у неё важные дела, требующие уединения. Встав из-за стола, она пожелала всем спокойной ночи и, прихватив пару сушёных веников да банку бараньего жира, скрылась во второй половине дома, где у неё было что-то вроде химической лаборатории.

В этот момент Денис с облегчением выдохнул, потому что всерьез беспокоился, что проницательная хозяйка читает его мыли. А думал он о том, что финка очень даже может быть в сговоре с Ольгой и Захаром, не даром же она так рассыпалась в любезностях перед этой девчонкой. Клубок сельских взаимоотношений был весьма запутан и требовал внимания, но мельком взглянув на застеленную печь, Денис напомнил себе причину, заставившую его вернуться в этот дом. Размышления о деревенских жителях, как-то связанных с куратором, надо было на время оставить, пришла пора приступать к вербовке Зои.

— Я сплю в гостевой комнате, там кровать, и она удобнее, чем печь, а в тумбе я видел свежее бельё, — начал Денис.

— И что? — перебила его Зоя.

— Уступаю свои хоромы даме, — протянул он, целомудренно улыбаясь.

— Будешь спать здесь? — недоверчиво переспросила женщина.

— Именно.

— Экзотики захотелось, горожанин, — усмехнулась Зоя.

— Нет, — заверил её Денис. — На перине, конечно, классно, но кровать в моей спальне намного круче, поэтому я и предлагаю её тебе.

— Ты чё Дюма перечитал в детстве?

— Нет, Дюма никогда не любил, просто меня отец учил уступать дамам. Но если тебе самой нравится спать на печке, то милости прошу.

— По правде сказать, не очень, — призналась растроганная Зоя. — Я как-то в детстве упала с такой, с тех пор не могу на них заснуть.

— Вот и договорились, — промурлыкал Денис, растягивая губы в подобии улыбки. — Я только возьму кое-какие нужные вещи, и можешь располагаться.

Когда он вышел из спальни с Катиным блокнотом и ноутбуком, Зоя, поколебавшись, спросила у него:

— Ты, правда, приехал к нам из-за Святослава Сергеевича?

— Да, но я не знаю, как к нему подступиться. Когда ехал сюда, думал, просто отыщу его дом, приду и скажу, что хочу в его группу вступить, а теперь не уверен, что он меня примет.

— Почему ты его искал?

— Это сложно, не знаю даже, как и объяснить.

— А ты попробуй, я постараюсь понять.

— Я не так давно стал интересоваться культурой и религией древних цивилизаций и заметил одну удивительную деталь, — сочинял Денис на ходу. — Почти у всех народов есть упоминания о некоем переломном моменте в истории человечества, эдаком переходе, и если мои расчёты точны, то он уже состоялся. Я чувствую, происходят какие-то изменения во всём обществе и лично во мне, но не знаю, что со всем этим делать. Я запутался, и мне, если честно, страшно. Я подумал, ваш учитель мог бы помочь мне.

— Он действительно может, — с мечтательным видом проговорила Зоя. — Он — необыкновенный человек. Но в последнее время Святослав не берёт новых учеников. Ваши питерские гиены устроили на него охоту. Но я знаю, они лишь прислужники тёмных и ничто по сравнению с мастером.

— Выходит, я зря бросил работу и притащился сюда? — с досадой спросил Денис.

Женщина посмотрела в его полные отчаяния глаза и, вздохнув, проговорила:

— Я отведу тебя завтра к нему. Не обещаю, что он примет и тем более станет говорить с тобой, но, по крайней мере, мы попытаемся. Негоже оставлять пробудившихся братьев блуждать впотьмах неведения, — изрекла она и довольная своим великодушием ушла спать.

Мысли о завтрашнем знакомстве с ненавистным куратором не давали Денису заснуть. То и дело он представлял их встречу, разыгрывая в своем воображении пародию на бондиану. Ближе к утру он всё же отключился, но сон его не был отдохновением, разум одолевали тягостные, мучительные видения. Наутро Денис, конечно, не вспомнил ни одного из них, но липкое предчувствие фиаско пристало, как смола.

Ощущение, что время для знакомства с Кулаковым он выбрал самое неблагоприятное, было столь мучительным, что Денису сделалось не по себе. Он хотел уже просить Зою перенести мероприятие на другой день, но, как выяснилось, она ушла ещё засветло. Хельма, разбудившая его рано утром, протянула оставленную записку, в ней женщина обещала зайти после обеда, чтобы отвести его к Святославу. Прочитав написанное, Денис скомкал листок и кинул к поленьям, что валялись у печи, а потом перевернулся на другой бок и продрых до двенадцати, не взирая на топочущую по кухне хозяйку.

— Я прям диву даюсь, — изрекла финка, когда Денис соизволил, наконец, сползти с печи. — Уж думала, ты весь день продрыхнешь.

— Не знаю, как вы на печах спите, — пожаловался Денис. — Духота такая, что голову невозможно от подушки оторвать.

— Дело привычки, — отозвалась старушка, ставя на стол варёные яйца с луком. — Садись завтракать.

Не успел Денис покончить с едой, в двери постучали.

— Собирайся, — коротко сказала Хельма, — это за тобой.

Так и не оправившийся от недобрых сновидений Денис торопливо натянул свитер. На пороге возникла Зоя в куртке и высоких дутых сапогах.

— Одевайся теплее, там приморозило, — посоветовала она.

— Как муж? — поинтересовался Денис из вежливости.

— Спит, — сухо отозвалась Зоя, и парень понял, что ей не хочется говорить о семейных неурядицах.