Денис понял, что от карелов помощи не дождётся, и решил действовать самостоятельно. Вернувшись в избу, он поставил ведра на скамеечку и пошел в свое маленькое укрытие, дожидаться вечера.

Полдня он изучал Катин дневник, вновь и вновь просматривая уже заученные наизусть выписки, потом просто пялился в маленькое оконце, выходившее на соседний огород. В деревне было тихо, как в склепе, и если б не периодические собачьи склоки, Денис и впрямь подумал бы, что он на кладбище.

— Понятно, от чего в селах так процветает сплетничество, — разговаривал он сам с собою, — за весь день ни одного события.

Но как только он это сказал, из дома на противоположной улице вылетел полуголый мужик, а сразу за ним и баба, размахивающая кочергой. Денис припал лбом к стеклу и стал с интересом наблюдать за семейными разборками местных.

Баба погнала мужика со двора, крича ему что-то вдогонку. Денису стало интересно, в чем провинился её муж, что она гоняется за ним с таким устрашающим оружием. Но пока он отворял форточку, в надежде услышать её брань, семейная пара скрылась из виду, правда, ненадолго. Обогнув дом, они побежали к Хельминому срубу, вот только первой теперь неслась растрёпанная баба, а её муж ковылял за нею с топором, выкрикивая вдогонку ругательства.

— Вот, шельма! — орал он. — Вот, паскуда! Я её кормлю, пою, а она все за реку смотрит! Ещё раз увижу тебя в одиноком доме, сгною суку! В сарае со свиньями жить будешь!

Обывательский интерес Дениса к местным разборкам сменился профессиональным. Баба-то выходила не простая, и, возможно, даже полезная. Денис вскочил с постели, но не успел добежать до кухни, как заслышал стук — это отчаявшаяся женщина колотила в хельмину дверь, как в набат, и старуха уже спешила ей отворить. Денис решил не выдавать своей заинтересованности происходящим раньше времени, а прислушаться к разговору старухи и беглянки.

— Хельма, — послышалось из сеней, — Хельма, выручай, прибьет же чёрт и глазом не моргнёт.

— Сколько раз тебе говорила — не дразни кабана, — проворчала бабка, впуская женщину.

— Да, я виновата, — плакалась вошедшая, — но сил моих больше нет, он же как скотина живет! В нем ни капли страха перед Богом нет!

— Бога не боятся, дура, Бога любят, — ответила Хельма.

— Верно, Хельма, всё верно, — соглашалась женщина, — и Святослав так говорит. А я что, я ж ни чё, просто хочу, чтобы он в храм ходил, пить бросил, мы б как люди тогда зажили, — плакалась баба.

— У каждого своя дорога, Зоя, но все мы служим Ему, хотим того или нет. Просто кто-то делает это добровольно и с радостью, а кто-то неосознанно и от того частенько страдает.

— А я не хочу, чтобы он страдал!

— Иш ты, какая благодетельница. И что ты для этого делаешь, носом его тычешь, показывая, что он кругом обделался?

— А как ещё объяснить, если он и слушать ничего не хочет?

— Никак, он слишком далёк от той жизни, к которой ты его подводишь, он ещё не готов, и, если честно, я не уверена, что будет. Ах, Зоя, Зоя, ты ведь не учишь своего ребёнка десятичным дробям, не объяснив правил сложения и вычитания?

— Ну, нет, конечно!

— А чего же ты тогда пытаешься проделать это со своим мужем?

— Но он же не ребёнок.

— Да он хуже, он свою восприимчивость давно профукал, у него вместо мозгов тормозная жидкость в черепушке! Ты не можешь заставить мужа прыгнуть выше головы, но в твоих силах не осуждать его самого и путь, по которому он идёт. У тебя своя дорога, у него своя, так и должно быть! Мы не в силах заставить кого бы то ни было развиваться против его воли, мы можем лишь принять сделанный ими выбор.

Только Денис подумал, что ему представился превосходный шанс познакомиться с явной адепткой Кулакова, как в дверь заколотили, да с такой силой, что ему показалось, дом под землю уйдёт.

— Хельма, открывай! — орал разгорячённый муж. — Открывай, кому говорю, иначе я вышибу дверь!

— Ну, рискни, — спокойно ответила старуха, и шум прекратился.

— Не отдавай меня ему, Хельма, пока он не проспится, пожалуйста, — умоляла Зоя.

— Ну, что мне с вами делать? — вопрошала старуха. — Ладно, поспишь в кухне на печи.

— Спасибо, спасибо, — запричитала непрошеная гостья.

А Денис, поняв, что больше не может отсиживаться в своей коморке, потому как его заподозрят в подслушивании, вышел к женщинам, потягиваясь и наигранно зевая.

— Что у вас тут случилось? — спросил он, прикрывая рукой рот.

— Проснулся, касатик? — спросила Хельма, щурясь.

— Да этакий грохот и мертвого подымет, — отозвался парень, усаживаясь за стол.

— Это муж мой, — встряла в разговор Зоя, — как напьётся, так дебоширит.

— Бывает, — равнодушно заявил Денис, зачерпывая из ведра воды.

— Весь день продрых, — обратилась к нему Хельма, — что ночью делать будешь?

— Пойду, прогуляюсь, наверное.

— Темно уже, а по селу Иван с топором бродит.

— Я же не его жена, чего ему на меня кидаться? — отозвался Денис улыбаясь.

— Да он когда пьяный, ему всё равно, на кого кидаться, — попыталась стращать его Зоя.

— Не бойтесь, мадам, у меня чёрный пояс по карате, как-нибудь разберусь с вашим Отелло.

— Тоже мне Джеки Чан выискался, — обиженно заявила Зоя.

— Да не собираюсь я на вашего мужа нарываться, женщина, просто хочу пройтись, свежим воздухом подышать.

— Как знаешь, — бросила ему Зоя, отворачиваясь.

Денис выпил залпом два стакана воды и, встав из-за стола, пошёл одеваться.

— Что, даже не поешь? — поинтересовалась Хельма.

— Я не голоден, спасибо, — отозвался Денис, прикрывая за собой дверь.

На самом-то деле есть ему хотелось страшно, но перед ответственным мероприятием он просто-напросто побоялся пичкать себя ведьмовской едой финки. Было у него подозрение, что заботливая хозяюшка кормит его какими-то галлюциногенами, а ему предстояло как раз-таки разобраться со своими видениями и для чистоты эксперимента делать это лучше на голодный желудок.

Ещё днем Денис намеревался пробраться на другой берег и понаблюдать за домом Барыгиной в темноте. Следить он планировал всю ночь, ну или столько, сколько сможет, но его планы вновь претерпели коррекцию. А все из-за Зои, которую он собирался если не разговорить, то хотя бы расположить к себе. Поэтому он решил, что последит за кураторским домом до полуночи, а потом отправится в Хельмин сруб и по-джентельменски уступит даме свою комнату для ночлега. Он надеялся, что этот нехитрый жест доброй воли расположит к нему Зою. Денис предполагал, что с её помощью сможет пробраться в одинокий дом как страждущий познаний и истины, как кандидат в ученики. В общем, осуществит свою затею и проникнет в самое логово зверя! Главное, чтобы Хельма не сболтнула кому-нибудь о его намерениях.