же, – Гандз взял её за плечи, заглянул в глаза. – Давай. Вдох, выдох. Думай об Эдуарде. И обо всех, кого мы спасём. Надо только вернуться в наш номер. Тёплый, уютный номер. Там горячая ванна. Мятный шоколад. Мордаха. Твой любимый Мордаха. Ну же. Вдохни, выдохни…

Она закрыла глаза. Расслабилась. Гандз сильнее вцепился ей в плечи. И замерцала реальность…

Он вывалился первым. Спиной рухнул на гостиничный ковёр.

Через мгновение Зарина упала сверху, послышался треск разрываемой ткани, и ало-лиловый столб погас.

– Проклятье! – Зарина вскочила, удерживая на себе остатки платья. – Кажется, наряд мы «Матиоле» не вернём.

Кусок пышной юбки остался в ало-лиловом столбе, отчего платье мигом пошло по швам. Похоже, он на долю секунды не успел до полуночи.

– Что ж. Это могла быть твоя рука или нога, – проговорил Гандз, накидывая на неё плед.

– Похоже, что да, – она закуталась в плед, села на кровать. – Но мы справились, верно?

– Да, – Гандз сел рядом. – Но впереди у нас ещё две точки соприкосновения.

– Всё получится, – улыбнулась Зарина, глядя куда-то за пределы гостиничной стены. – Я в этом не сомневаюсь.

Часть четвёртая

Пробуждение

Глава одиннадцатая

Октябрь 41/42 год н.к.э. Зарина

Они вынырнули на аллее лианских клёнов, возле университетской столовой.

Во-первых, их проще всего нарисовать в воображении – тем более, осенью, когда они особенно раскидисты и шикарны. Во-вторых, длинные и густые цветоносы лианцев настолько клонились к земле, что невозможно было разглядеть, что за ними происходит. И на внезапно возникшую пару вряд ли кто-то обратит внимание.

Артемий поругается с отцом за обедом. Убежит в другой конец студгородка и будет там дуться. А потом… Потом возможны два варианта.

Зарина дождалась, пока Артемий не выбежал из столовой, выждала минут десять – чтобы хоть немного пар выпустил балбес, и пошла следом. Она знала, где его искать. Гандз остался ждать на аллее.

Однако не учли они, что за сыном вскоре выйдет и отец – решит прогуляться по универу, вместо того, чтобы вернуться назад на подвесном эскалаторе.

И – увидит Зарину.

– Проклятье, – пробормотала Зарина, краем глаза наблюдая, как Эдуард несётся за ней сквозь толпу студиозов, и отчаянно стараясь в этой толпе затеряться. – Аколитус мне этого не показала.

Отец ей сейчас был не нужен. Только сын. Сначала сын. А уж потом возможны варианты.

За её спиной выругался студиоз. Кажется, кто-то отшвырнул его с дороги. И, кажется, этот кто-то сейчас ухватит её за руку. Время будет потеряно, она не поговорит с Артемием в нужную минуту. Проклятье…

Зарина нащупала ало-лиловую ленту в кармане курточки. Нажала на кнопки. И очутилась в номере их отеля. Рядом на кровати пылал разноцветный столб – «заглушка» Гандза.

На неё с укоризной смотрел Мордаха.

– Иду сейчас за ним, не волнуйся, – пробормотала Зарина.

Через минуту она уже стояла перед Гандзом на осенней аллее. Гандз удивлённо изогнул бровь.

– Мне надо вернуться. Туда. В толпу студиозов, – выдохнула она, в двух словах объяснив про преследующего её Эдуарда. – И желательно, чтобы их было побольше.

Гандз озадаченно хмыкнул.

– Хочешь, чтобы я пригнал сюда студиозусов? Может, просто перенести тебя прямиком к Артемию?

Зарина замотала головой.

– Не выйдет. Эдуард меня видел, чуть не поймал. Если я просто исчезну, что он подумает? Да и возле Артемия сложнее вынырнуть незаметно.

– Согласен… – Гандз, задумался, прищурившись. – В времена моей юности кураторы групп любили устраивать так называемые «спонтанные игры». Аколитус считала их полезными. Не знаю, делается ли это сейчас. Но можно проверить.

– Давай!

– Но для этого нам придётся сдвинуться ещё часа на три назад. Как думаешь, Мордаха нас не пошлёт к лианским хрюкорылам?

В номере Мордаха возмущённо фыркнул им в лицо, но всё же залился радугой.

Три часа ушло на то, чтобы выяснить: «спонтанные игры» уже давно не проводились, но если доктор Гандз настаивает…

Доктор настаивал.

Отдельно пришлось добиваться, чтобы игру запустили уже сегодня и предоставили Гандзу сразу два или три потока. А правила? Правила он им сам расскажет.

Оные же свелись к тому, что нужно ненавязчиво, без очевидного вмешательства и уж тем более рукоприкладства помешать некоему господину пройти по главной аллее. В то же время – нужно всячески уступать дорогу некой огневолосой госпоже. Предполагалось также, что существует другая команда, которая напротив будет мешать госпоже и помогать господину. Команда победителей получит большое количество дополнительных баллов, которые участники разделят между собой. И используют потом на всякие развлечения в свободное время.

Решив этот вопрос, Зарина с Гандзом вернулись в номер.

Зарина – передохнуть несколько минут, Гандз – остаться и дожидаться её здесь. Во-первых, вернуться надо было в ту же секунду, из которой Зарина исчезла из толпы. А исчезла она оттуда одна, без Гандза. Во-вторых…

– Я хочу задержаться после разговора с Артемием, – сказала Зарина, успокаивая дрожь в руках. – Тебе придётся слишком долго ждать.

– Ты видела в картинках Аколитус вашу встречу с Эдуардом сегодня?

– Не видела. Но смутно припоминаю номер комнаты его сына в общаге, – Она провела рукой по волосам, и на пальцах осталась ярко-рыжая прядь. – Проклятье. Похоже, эти перемещения ослабляют организм сильнее, чем я думала.

– Может, мне всё-таки пойти с тобой? Я по-быстрому затеряюсь в толпе.

– Не надо. Слишком многие удивятся, если ты вообще там появишься.

Она залпом выпила чашку горячего шоколада и потянулась за лентой.

На этот раз до Артемия она добралась без труда.

Её «команда поддержки» старалась от души. Их задачу весьма упрощало полное отсутствие команды противника… Что ж, по крайней мере, дополнительные баллы получат ребята.

Артемий сидел под очередным лианским клёном. Видимо, кто-то решил, что эти деревья повышают обучаемость. Не иначе.

Зарина стремительно подошла к юноше, села рядом.

Артемий уставился на неё сначала в недоумении, потом облизнулся, как кот. В надменном взгляде так и читалось: «Ну, посмотрим, что ты мне сейчас предложишь?»

«Кто ж тебя так избаловал, мальчик?»

– Ты только что поругался с отцом, – без предисловий начала она.

– И что дальше? – выпучил глаза балбес.

– Ничего, – усмехнулась Зарина. – Я в твоём возрасте тоже с предками ссорилась. Хочешь, покажу кое-что?

Артемий скривился. На лице его отразилась целая гамма чувств. От полнейшего недоверия до дичайшего любопытства.

– Ну попробуй, – протянул он наконец.

Зарина посмотрела ему в глаза. Заглянула в самую душу, в самую глубокую глубину души… Во всяком случае, она надеялась, что именно так сейчас и кажется Артемию. А потом – во всех красках восстановила в памяти картину, показанную ей