превращается в безжалостный фанатизм?

Из глубин сознания вдруг сплыли те эмоции, которые чувствовал, когда мне сообщили о сбое тренажера, и радость, что могу снова быть полезен, когда профессор предложил решение моей проблемы. А дальше перед глазами одна за другой стали появляться картины из моего прошлого. Как поступил в Дальневосточный технологический университет, мои первые проекты, разрушение Владивостока и гибель Полины.

Последнее воспоминание вызвало бурные эмоции, и я сжал до хруста кулаки. Да все я делал правильно и, если нужно, проделаю подобное еще раз. В явно недружелюбной Вселенной гуманизмом страдают либо идиоты, либо трупы. И если для того, чтобы человечество осознало, что игры в песочнице под названием «Земля» закончились, нужны жертвы, что ж, пусть будет так, но уже без меня. И думаю, этот момент наступит довольно скоро на фоне того, что меня даже не захотели выслушать насчет Эомера и об элемийцах.

– Вы признаете вину?! – повторил говоривший.

– Нет! – как можно тверже ответил я.

После моего ответа в зале поднялся шум от множества перешептывающихся голосов. И моему сегодняшнему судье пришлось несколько раз постучать деревянным молотком, прежде чем все успокоились.

– Волков Михаил Валерьевич, вы признаетесь виновным по всем пунктам обвинения и приговариваетесь к смертной казни через открытие шлюза!

В зале наступила абсолютная, до писка в ушах, тишина, и в этот момент передо мной появился силуэт Вероники с сыном на руках. Интересно, мне позволят их увидеть перед тем, как…

– Но Совет Федерации принял во внимание смягчающие обстоятельства! – Неожиданно для меня судья заговорил снова. – И, учитывая ваши былые заслуги перед человечеством, а также то, что вы выполняли приказ главы Совета, приговор был заменен.

Мои глаза расширились, а судья продолжил:

– Вы лишаетесь всех прав гражданина Земной Федерации, получаете запрет на посещение Солнечной системы, а также приговариваетесь к трудовым работам в колонии Альгени пожизненно. Приговор окончательный и обжалованию не подлежит. Ваш транспорт отбывает завтра ровно в десять вечера по земному времени, у вас сутки, чтобы уладить все свои дела здесь, на Луне.

Прозвучал глухой удар молотком, но показавшийся ударом колокола в моей голове, так как я не понимал, радоваться такому приговору или нет. Появился конвой, и я на негнущихся ногах последовал за ним, и, пока мы шли по коридорам, я размышлял, что делать. И это завладело моим сознанием настолько, что я и не заметил, как остался один за пределами административного корпуса.

Несколько раз обернувшись, чтобы удостовериться, что меня предоставили самому себе, пожал плечами. Действительно, а куда я денусь? Решив, что война план покажет, направился по знакомому мне маршруту. Спустя двадцать минут я стоял перед дверью в мой жилой бокс и никак не мог решиться войти, но, глубоко вздохнув, все же шагнул вперед.

Того, что оказалось внутри, я никак не ожидал. Повсюду были разбросаны вещи, а в центре жилой зоны носилась фурия, которая пыталась эти вещи запихнуть в чемодан. Я, конечно, скучал, но как сильно, понял, только когда увидел Веронику. Я глядел на ее суету, и все посторонние мысли просто улетучились, а на лице сама собой появилась улыбка.

– Мы летим с тобой! – заявила она, даже не пытаясь остановиться. – И только попробуй меня отговорить!

Мне так захотелось ее обнять, но для этого пришлось поймать ее за руку и еще бороться с ее попытками вырваться. Но в конечном счете Вероника сдалась, и я смог прижать ее к себе. Она тут же расплакалась, уткнувшись лицом мне в грудь. А я гладил ее по волосам и шептал на ушко что-то ласковое.

Не знаю, сколько мы так стояли, время просто остановилось, но неожиданно раздался сигнал, что у двери кто-то есть. Вероника тут же прекратила плакать и подняла голову, а я, глядя в ее влажные глаза, спросил:

– Ты кого-то ждешь?

Вероника помотала головой.

– Тогда спрячься в спальне, а я открою.

Когда Вероника скрылась, я подошел к входной двери и открыл ее. Похоже, сюрпризы на сегодня не закончились.

– Майор Климов?! – Мое удивление в голосе было не наигранным.

– Здравствуйте, Михаил Валерьевич. Могу я войти?

– Проходите. – Все еще не понимая, что происходит, я отошел в сторону, пропуская гостя.

Климов сделал пару шагов и так же, как на «Пересвете», начал рассматривать убранство моего жилого бокса.

– Куда-то собираетесь? – вдруг спросил он.

Мне ничего не оставалось, как просто махнуть рукой, отпустив ситуацию.

– А то вы не знаете?

– Знаю. И как раз об этом хотел поговорить. – Майор подошел к столу, отодвинул стул и, указывая на него, спросил: – Позволите?

– Присаживайтесь. – Пожав плечами, сам направился к стулу напротив.

Когда мы устроились, Климов засунул руку в карман, вытащил небольшой прибор в форме цилиндра и активировал его. Сначала раздался пронзительный писк, который тут же исчез. Не отрывая взгляда от цилиндрика, я спросил:

– Чем обязан ведомству следящих?

Майор проигнорировал мой вопрос и, поигрывая цилиндриком, начал свой монолог:

– По прибытии «Коперника» мы пытались скрыть информацию. Команду расформировали и распределили каждого на новые места службы без возможности контактов с бывшими членами экипажа. Но нашелся один умник, который слил информацию в Сеть, что, естественно, вызвало резонанс в обществе. Этого умника мы наказали за нарушение подписки о неразглашении, но, естественно, было уже поздно. Под давлением общественности начали слетать головы, и первым подал в отставку глава Совета Нечаев. Но из-за инициированного расследования он был арестован и сослан в колонию на периферии. Та же участь постигла и остальных, замешанных в этом деле. Общество лихорадит до сих пор, особенно возмущаются новые члены Федерации.

– Простите, майор, – перебил я его, – что с остальными людьми, которые были со мной?

– Их вина не прямая, они выполняли ваши приказы, так что их отпустили, но служба в Солнечной системе для них закрыта.

Климов умолк, а мне нечего было сказать, и я отвернулся в сторону медиаокна. Этот разговор показался мне странным, и я решил утолить свое любопытство:

– Зачем вы мне все это рассказываете?

Климов прекратил играться с цилиндриком и тяжелым взглядом уставился мне в глаза.

– Я с самого начала участвовал в проекте, – заговорил майор и поднял руку, видя, что я хочу задать вопрос. – И не спрашивайте, как мне удалось избежать судебного разбирательства, не скажу.

Я захлопнул рот, а он продолжил:

– Скажу так, я разделяю ваши и Нечаева взгляды на судьбу человечества и считаю ваши действия отвечающими интересам Земной Федерации.

– Спасибо, конечно, но три человека маловато будет.

– Я оценил вашу иронию, – с фальшивой улыбкой ответил Климов. – Но кто сказал, что нас только трое?

Эпилог

Месяц спустя. Звездная система Хадар. Лагерь военнопленных на планете Оршу

В столовой слышался монотонный перестук ложек, отовсюду доносились грубые голоса военнопленных кирианцев, а местами даже рык и шум шипов. Часть кирианцев уже получила свою порцию пищи и была занята ее приемом, но еще больше пленных стояли в очереди на выдачу. Столовая все больше наполнялась кирианцами, которые прибывали группами через незамысловатую механическую дверь.

В какой-то момент в дверях показался одинокий кирианец, который сильно выделялся на фоне остальных своими габаритами. Он был крупнее среднего представителя этого народа, но еще в глаза бросались его гордая осанка и суровый взгляд. Он сделал пару шагов от входа и остановился, наблюдая суету, царящую в столовой. И хотя он мешал проходу остальных, но никто не осмеливался сделать ему замечание и толпа просто обтекала его с двух сторон.

Наконец этот кирианец сдвинулся с места и направился к ящику с подносами. Выхватив один, он зашагал прямиком к автомату выдачи. И, как на входе, очередь перед ним просто расступалась, а пленные в этой очереди продолжали свои разговоры как ни в чем не бывало.

Важный пленный получил положенную порцию и двинулся к свободному месту, но на пути один молодой кирианец засмотрелся и слегка задел его. Разговоры в радиусе десяти метров тут же стихли, а все взоры обратились в сторону парочки. Поняв, что совершил ошибку, молодой кирианец тут же принял позу покорности и поднял свои шипы,