«На ней приезжал мой спаситель? Наставник уже давно послал человека из засады встретить меня? Хм… Ладно. Я благодарна за помощь, а теперь пора двигаться дальше».

– Лошадка, а, лошадка. Не вини меня, но мы должны ехать быстро.

Девушка пожалела об отсутствии у рысака крыльев, иначе они в два счета домчались бы до Янмина.

Глава 14

На грани жизни и смерти

Тэнка-ко

Наставник при расставании в округе Гуйлинь сказал, что отправится с войском в Наньчан, где его распустит и поедет с докладом к императору. После этого поспешит в Хунцимэнь на праздник начала лета, откуда они с Шао Цзюнь поплывут по морю в логово Чжан Юна. Сейчас, по ее расчетам, Янмин направлялся на юго-восток: после того как он пройдет округ Юнчжоу, достигнет Бинь-чжоу, а затем из Ганьчжоу двинется в Наньчан. Когда она сама прибыла в первый округ, то узнала: войско уже ушло в следующий. Пытаясь догнать их, ассасин все время отставала на два дня, отчего сильно расстроилась. В прошлый раз она была на шаг впереди, и это спасло Янмина от Тени. Только никто не ожидал, что главный Тигр настолько быстро нанесет следующий удар.

Шао Цзюнь не щадила лошадь, сама почти не отдыхала, все время мчась только вперед. За день бывшая наложница перешла гору Даю, после чего оказалась на границе округа Наньань провинции Цзянси. Здесь располагалось всего четыре уезда и проходила граница с южными провинциями. Когда сюда сослали Сун Чживэня, поэта эпохи Тан, он написал стихотворение «Через гору Датой», где есть строки:

Хребет Дайюлин позади. Что ж, столица, прощай!

Вознице велел придержать на тропе лошадей.

Хочу напоследок взглянуть на отеческий край,

Пусть горечь жжет сердце, как горсть раскаленных углей.

Душа моя, с птицами сможешь ли взмыть в высоту?

Их ветер на крыльях от юга на север унес.

Гляжу я им вслед, наблюдаю деревья в цвету,

Бегут по щекам ручейки нескончаемых слез.

Но кончился дождь, непрерывно идущий в горах,

И начали в свете зари облака розоветь.

Пока я могу возвратиться не только во снах,

Не смею, подобно Цзя И, ни о чем сожалеть[70].

Сейчас округ Наньань перестал быть таким диким, как во времена Тан, однако тут до сих пор редко встречались поселения. Шао Цзюнь проезжала мимо маленькой почтовой станции на северном склоне, где ей подсказали, что Янмин проходил здесь только вчера.

Девушка вздохнула с облегчением: «Наконец-то догнала». Она мчалась без передышки и на второй день добралась до поселка Хуанлун. На западе от него возвышалась гора Я, с восточной стороны текла река Чжан. Природа выглядела просто волшебно, а вот почтовая станция отсутствовала. Еще на въезде бывшая наложница увидела разбитые казармы. Здесь никогда не было военных, и она поняла, что достигла цели. Она подъехала ближе. Как раз в это время появился юноша с охапкой хвороста. Шао Цзюнь узнала его и позвала:

– Лян!

Он не сразу понял, кто перед ним, но когда узнал, то громко воскликнул:

– Шао Цзюнь! Ой, какая странная одежда…

Парень привык видеть ее в одежде служки, сейчас же на ней красовалась форма посыльного.

– Не обращай внимания. Где наставник?

– Только что один старый друг пригласил его прогуляться и полюбоваться видами.

На миг девушка забыла, как дышать.

– Один? Знаешь, зовут этого человека?

– Какой-то худой старик без сопровождения. Имени не знаю. Господин распорядился, чтобы я занялся палаткой, и потом ушел.

Шао Цзюнь вздохнула с облегчением. Чжан Юн собрал бы все свои силы для убийства главы Братства ассасинов, а не пришел один. Он как-то рассказывал, что в прежние годы, после рекомендации военного министра, его повысили до инспектора провинции Цзянси. Тогда в Наньане вспыхнул бунт, который Янмин смог подавить меньше чем за два года, за что получил прозвище Южный Ван. Затем он учредил в округе множество школ, желая дать людям достойное образование и искоренить идею восстания, поскольку, несмотря на конец мятежа, в округе возрос уровень преступности. Когда господин Ван покинул Наньань, у него осталось здесь много друзей. Поэтому очень многие местные жители захотели встретиться с Южным Ваном, узнав, что тот проходит через их округ.

– Он не сказал, когда вернется? – решила уточнить Шао Цзюнь

– Нет. Завтра, кстати, выдвигаемся дальше, поэтому, думаю, вечером вернется, – ответил юноша, покачав головой.

Янмин имел титул бо, однако не любил роскошь, потому, когда выходил, брал с собой лишь служку. На встречу со старым другом вообще пошел один.

Шао Цзюнь задумалась, должна ли дождаться сумерек ради разговора с наставником, как вдруг ее раздумья прервал Лян:

– Послушай… Хочу спросить у тебя одну вещь. Только не обижайся!

– Спрашивай, – улыбнулась Шао Цзюнь.

– Ты… ведь тоже евнух? – спросил он после некоторых сомнений.

Чтобы перехитрить Юй Даюна на выезде из Нанкина, она приклеила под нос усы. Когда одевалась служкой, то благодаря высокому росту не привлекала внимания, стоя рядом с мужчинами. Сейчас оделась в форму посыльного.

Чем больше Лян смотрел на нее, тем больше недоумевал. За все время знакомства они и парой фраз не обменялись, вот парень и мучился от неизвестности.

Девушка расхохоталась:

– Как это?

Внезапно она замолчала, все веселье как испарилось. В голове возникла страшная догадка: «Лян сказал „тоже“…»

– К наставнику пришел евнух?!

Такая смена настроения озадачила и даже слегка напугала парня. Он ответил:

– Кажется, мне не стоило спрашивать…

Служка понимал: у ставших евнухами имелись свои тайны. Не из-за бедности семьи, так из-за преступления родителей мальчиков отправляли во дворец. Неудивительно, что они предпочитали помалкивать.

Однако Лян решил договорить:

– Да, то был евнух.

Шао Цзюнь, слетев с лошади, подскочила к юноше:

– Куда они пошли? Говори!

– Не знаю я! Господин лишь сказал, что пойдет любоваться пейзажами и вести беседу.

Парень вытянул руку в сторону северо-востока:

– В ту сторону.

В ту же секунду девушка вернулась в седло и ускакала прочь. Глядя ей вслед, Лян думал: «Он все-таки евнух или нет?»

Бывшая наложница мчалась во весь опор, подгоняя еще ни разу не отдыхавшую и не евшую лошадь. Животное уже было на пределе, но ее волновало лишь то, что едет она слишком медленно. Шао Цзюнь гнала, не останавливаясь, не желала тратить впустую и дня, а теперь все могло пойти прахом. Страх липкими черными щупальцами вползал в ее сердце.

Девушка до сих пор не знала, как главный Тигр узнал о яшмовых подвесках, но