На нас оглянулась сидящая впереди женщина. Я послала ей улыбку, а про себя сделала пометку говорить тише.

Марк наклонился к моему уху и прошептал:

– У всех копий кровь серого цвета.

От его дыхания волоски на шее приподнялись. Я бы с удовольствием насладилась его близостью, но женщина все еще сверила нас взглядом, к тому же Марк истекал кровью.

Я отодвинулась и достала платок. Не без труда разорвав его надвое, обвязала лоскуты вокруг ладоней Марка.

– Дома надо будет обработать раны, – сказала я.

– Ты моя спасительница, – ответил Марк. – Твоя улыбка заживляет раны лучше любого лекарства.

– Шутишь? Это ты дрался, как гладиатор. Без тебя нас бы сцапали. Как считаешь, тот разноцветный с самого начала знал, что мы идем за ним и все это подстроил?

– Думаю, да, – кивнул Марк. – Это тщательно спланированная ловушка. Адрес разведчику слили специально. И все ради тебя.

– Ох, – я сползла по сиденью. – Мы ведь чуть не попались!

– Вот поэтому я не хотел брать тебя с собой, – сказал Марк. – Я надеялся уберечь тебя. Теперь отступники точно знают, что ты в городе, и не успокоятся до тех пор, пока не найдут тебя.

– Предлагаешь мне переехать? – вяло пошутила я.

Но Марк всерьез задумался. Чтобы отвлечь его, пока он не придумал отправить меня куда-нибудь в жаркие страны, я потянула его к выходу. Мы пересели на автобус, идущий в центр, и остаток пути дремали.

Вадим не обрадовался нашему возвращению, как если бы рассчитывал, что мы ушли навсегда. А увидев, в каком мы состоянии – перевязанные руки Марка, мокрая от снега одежда – потерял голову от переживаний. Волновался он, естественно, не за нас, а за свою драгоценную квартиру.

Тенелов оббегал все комнаты, высматривая в окнах, не идут ли отступники. Я в это время обработала раны Марка йодом и перевязала их бинтом.

– Ваши жизни принадлежат только вам, – заявил Вадим по возвращению в гостиную. – Рискуйте ими, сколько влезет, но меня не впутывайте. Я не хочу остаток дней провести в бегах.

– Успокойся, – Марк похлопал друга по плечу, – твой покой для меня дороже собственного. Будь хоть малейший шанс, что отступники найдут нас здесь, я бы съехал.

Слова Марка не утешили Вадима. Когда мы уходили спать, он все еще вздрагивал от шорохов на лестнице. В последние дни душевное здоровье тенелова заметно ухудшилось, и я не могла не думать, что отчасти в этом виноваты мы. Надо подыскать новое укрытие и освободить, наконец, Шального от нашего присутствия, которое ему явно в тягость.

Расставаясь с Ксюшей, я продиктовала ей номер домашнего телефона Вадима, так как сотовый пришлось выбросить. Его, по словам Марка, могли запеленговать. Похоже, серые стражи пользовались всеми преимуществами нашей стороны, в том числе техническими. И вот, заслышав телефонную трель, я бросилась на звук. Поиски телефона привели меня в библиотеку, где на бюро стоял допотопный аппарат. По такому моя прабабушка общалась с прадедушкой. Трубка у телефона делилась на две части: одна прикладывалась к уху, а вторая, в которую нужно было говорить, была неотъемлемой частью аппарата.

Всерьез сомневаясь, что телефон работает, я подняла трубку и, наклонившись к аппарату, произнесла неуверенное «Алло».

– Света, это ты? – сквозь шумы раздалось в трубке.

Как и предполагала, звонила Ксюша. Я до того обрадовалась ей, что все неудобства связанные с телефоном отошли на второй план.

– Как у вас дела? – спросила я. – Все в порядке? Стражи вас не достают?

– Все нормально, – судя по интонации, Ксюша улыбалась. – Вчера вечером заходили люди в сером, поговорили с родителями, после со мной, но я дала им понять, что ничего о тебе не знаю, и они ушли. То же было у Коли. Очевидно, после этого со стражами покончено.

– Очень на это надеюсь.

– Знаешь, что необычно: сегодня я попросила Колю набрать твой номер, но я не смогла произнести его вслух. Язык будто онемел. Тогда я попыталась написать номер телефона на бумаге, но опять ничего не вышло. Руки мне не подчинялись. Ни правая, ни левая. Ты когда-нибудь сталкивалась с подобным?

– Это все Вадим, – призналась я. – Он наложил на вас заклятие неразглашения.

Я приготовилась к вспышке гнева. Кому понравится, что в его разум вмешиваются при помощи магии? Но Ксюша рассмеялась. Сквозь хохот сестры я различила возмущенные Колины возгласы – похоже, меня поставили на громкую связь.

– Передай Вадиму, что я с ним поквитаюсь! – перекрывая Ксюшин смех, кричал Коля.

Я пообещала, что непременно отругаю тенелова. Мы поболтали о том, как мне живется, но я умолчала о нашем с Марком приключении. Друзьям ничего не стоило бросить все и заявиться сюда, чего я не хотела. Пусть поживут нормально, а там видно будет.

Коля пересказал мне новости из университета, и я предалась ностальгии. Марк обещал, что как только все наладится, я вернусь к учебе. Снова заживу как обычные подростки, но как скоро это произойдет, никто не брался прогнозировать. Ксюша посочувствовала мне. «Быть оживленным королевским рубином тяжело, – сказала она: – но это почетная миссия».

Ксюша с Колей попрощались и отключились. В трубке раздались короткие гудки, а потом что-то негромко тренькнуло. Я постояла еще какое-то время, прислушиваясь, не появятся ли новые звуки, но ничего не услышала. Решив, что звук связан с работой аппарата, я забыла о нем.

Утром за завтраком Марк намекнул, что приготовил для меня сюрприз, и мне не терпелось выяснить, какой.

– Одевайся, – велел Марк, едва я вошла в гостиную. – Мы идем в музей. После вчерашнего нам необходимо развеяться.

С Марком я была готова отправиться куда угодно, а потому быстро собралась и всего через четверть часа мы были в музее драгоценных камней.

Центральное место в музее занимал ювелирный магазин, и лишь малая часть зала отводилась под экспозицию. Здесь были представлены как необработанные камни, так и ограненные. Меня поразили не бриллианты с изумрудами, а кристаллы берилла, достигающие в длину десяти сантиметров. Их цвет варьировался от желтого до бледно-голубого. Прозрачностью кристаллы могли поспорить со льдом, да и в целом они походили на разноцветные сосульки.

Когда мы добрались до стенда с рубинами, у меня пестрело в глазах от камней. Рубины лежали под стеклом на черном бархате, который выгодно оттенял их алый цвет. Со стороны казалось, будто бархат окропили кровью.

Я прочитала табличку и загордилась собой. Рубины, гласила она, по своей ценности стоят на втором месте после алмазов. Неплохо. Хотя я бы предпочла первое место.

– Как тебе? – Марк следил за моей реакцией.

– Недурно. Но мне трудно поверить, что когда-то я выглядела так же.