Ханка сразу все поняла. Она была уверена, что пару отправили гестаповцы, чтобы заманить Янину в ловушку, заставив сделать что-то, за что ее смогут арестовать, когда она приедет в Майданек. Очевидно, гестапо требовались доказательства в подтверждение их подозрений, чтобы произвести столь громкий арест.

Несмотря на опасность, Янина решила все-таки осуществить доставку в Майданек в этот день. Не появись она, это выглядело бы подозрительно. Она распорядилась, чтобы всю контрабанду убрали из грузовиков, и дала подробные инструкции сотрудникам на случай, если ее арестуют. Она также уничтожила поддельное удостоверение личности. Янина понимала, что ее исчезновение может поставить под удар других людей.

Янина с Ханкой, усевшись в грузовик, поехали в Майданек. У ворот лагеря строгого надзора они разминулись с элегантным автомобилем. Ханка дернула Янину за рукав, указав глазами на автомобиль: там сидела красиво одетая пара. Янина поглядела на Ханку и та, кивнув, произнесла одними губами: «Те самые люди».

К тому времени Янина практически по-приятельски обращалась со всеми эсэсовцами, дежурившими на посту охраны, и теперь спросила дежурного, что это за пара сейчас отъезжала.

– Эти? – ответил он. – Да просто какие-то люди, приезжали на встречу к Фуманну.

Янина продолжила болтать с ним и узнала, что час назад эсэсовцы усилили охрану на воротах. Она поняла, что, если бы пара добилась от нее согласия на их просьбу, грузовики с доставкой тщательно бы обыскали, а ее бы арестовали, обнаружив нелегальный груз.

Янина избежала ловушки, зато Вендруха попал в нее. Несколько дней спустя Янина, придя в офис, обнаружила его жену, дожидающуюся у дверей. Несчастная женщина рыдала: «они» забрали Вендруху. Двое постучали к ним в двери в полночь, а когда она открыла, наставили на нее пистолеты и затолкали внутрь. Они приказали Вендрухе одеться, а сами обыскали дом: перевернули содержимое шкафов, заглянули за картины на стенах, разбудили детей и перерыли их постели. Потом усадили Вендруху в машину и уехали.

Новость потрясла Янину до глубины души. Вендруха, один из ее ближайших товарищей по АК, сейчас наверняка подвергался пыткам в гестапо. Она сразу же отправила официальный запрос немецким властям насчет сотрудника ГОС, арестованного полицией безопасности ночью накануне.

На следующий день ответа на запрос так и не поступило, но поляк-надзиратель из тюрьмы в Замеке внезапно передал ей зашифрованную записку от Вендрухи. «Я ничего не знаю. Они меня били, спрашивали про какую-то женщину. Но я про нее ничего не знаю. Я только хочу, чтобы вы позаботились о трех моих детях. Я уверен, что графиня присмотрит за ними. Я считаю, надо выбирать, кто полезней для страны. Я солдат, и моя участь умереть в бою. Прощайте все. Нет времени перечислять поименно. Прошу, не забудьте сирот».

Риск, на который он шел, привел надзирателя в такую тревогу, что он едва не упал в обморок, когда добрался до Янины. К счастью, у нее было под рукой целительное средство, потому что люди часто приходили в офис ГОС в подобном состоянии.

Несколько дней спустя Янина получила еще одно шифрованное сообщение от Вендрухи. Мучители обвиняли его в том, что он намеренно отвел ту пару в другой кабинет, чтобы потянуть время и дать Янине сбежать.

В конце концов пришел ответ на официальный запрос Янины. Вендруха был мертв. Причина смерти: сердечный приступ. Янина задействовала все свои ресурсы, чтобы получить тело Вендрухи для погребения. Они принимали его вместе с отцом Санти – все пальцы на обеих руках Вендрухи были переломаны.

Скорбь и чувство вины легли на сердце Янины тяжелым грузом. Если бы она не возила родственников некоторых заключенных в лагерь на свидания, гестапо не расставило бы на нее ловушку. Возможно, Янина поддалась бы на мольбы женщины – и что тогда? Она позволяла чувствам брать верх над логикой, и вот к чему это привело. Все, что Янина могла теперь сделать, – это дать работу жене Вендрухи и обеспечить финансовую помощь троим его детям, продолжавшуюся еще несколько лет после войны[235].

Глава 17

Заговор

За три недели до Пасхи 1944 года Янина встретилась с комендантом Майданека для обсуждения празднования среди заключенных. Как обычно, она привезла с собой служащего ГОС, на этот раз другого священника в светской одежде, отца Михальского. Когда они прибыли в лагерную администрацию, помощник коменданта сказал, что Вайс едет; он позволил им подождать в своем кабинете с открытой дверью, напротив стола помощника. Пока Янина делала вид, что медленно снимает пальто и шарф, она бросила взгляд на документ, лежавший у Вайса на столе. Заголовок гласил: «Ответ: эвакуация лагеря».

«Вот, значит, как», – подумала она. Красная армия быстро продвигалась вперед по Восточной Галиции, и по городу ходили слухи, что СС вот-вот покинет Майданек. Теперь же пришел официальный приказ. По крайней мере, судя по тому немногому, что ей удалось прочитать, заключенных планировалось перевезти в другие лагеря, а не расстрелять.

Вайс явился и утвердил предложение Янины насчет доставки праздничного угощения заключенным Майданека за день до Пасхи[236].

– Только яйца и сладости, – заверила она его, что, по сравнению с доставкой рождественских елок, казалось практически будничным делом. К этому моменту Вайс уже решил, что не имеет смысла тратить время на споры с графиней, потому что она будет возвращаться снова и снова либо обратится к начальнику полиции безопасности. Она умела преподносить свои предложения так, что казалось нелогичным от них отказываться.

Как только встреча закончилась, Янина помчалась обратно в свой офис и отправила сообщение об эвакуации в подполье и командованию АК в Майданеке. Новость об эвакуации разрушила надежды заключенных Майданека на то, что вскоре их освободят наступающие советские войска. Однако некоторые сочли перевозку неплохим шансом на побег. Ячейки АК из разных отделений лагеря направили в окружное командование требование устроить вооруженное нападение и освободить как минимум один из поездов, прежде чем он пересечет границу между Генерал-губернаторством и Рейхом.

Окружное командование АК в принципе согласилось с требованием заключенных и обратилось за распоряжениями к верховному командованию. Одновременно Янине в сотрудничестве с заключенными, работавшими в лагерной конторе, было приказано собрать точную информацию насчет времени отправки и маршрутов поездов, кто из заключенных на каком из них поедет, а также о количестве охраны, ее вооружении и диспозиции[237]. Янина не была уверена, что действительно возможно напасть на поезд, перевозящий более тысячи заключенных – многие из которых больны или травмированы, – и освободить их так,